Невеста короля кошмаров - Лайм Сильвия

– Я чувствую их. Всех. – Он снова подскочил к ней и схватил за запястье, заставив Лиру задрожать. Прикосновение этого человека казалось пронзающе ледяным, несмотря на то, что рука явно была нормальной, теплой. – Тёмные фейри оставляют следы, милая… они как слизняки. Даже мёртвые!

– Темные фейри? – прошептала она, но в её голосе зазвучала неуверенность. – Мертвые темные фейри, которых уничтожили пятьсот лет назад? Вы говорите о них?

– Мёртвые? – Он закатил глаза, показывая белки, испещренные лопнувшими сосудами. – Смерть – это дверь, а они… мастера дверей. Разве ты не знаешь? Разве ты ничего не знаешь о них?

За спиной Лиры раздались шаги. Прохожий – невзрачный мужчина в потёртом костюме – шёл прямо на них. Нищий резко дёрнулся, словно его ударили током.

– Нет-нет-нет! – забормотал он, съёживаясь. – Они смотрят!

Лира обернулась. Прохожий прошёл мимо, даже не взглянув на старика, будто его вовсе не существовало.

– Кто смотрит? – спросила она, но нищий уже пятился к подворотне, волоча плащ по земле, но в последний момент вдруг сняв и бросив его, когда тот зацепился за куст грязной тряпкой.

– Приходи в последний день месяца… – его голос эхом отозвался из темноты. – В храм, где спят кошмары. Там найдёшь доказательства.

– Доказательства чего?

Лира сделала несколько шагов в сторону подворотни, решив догнать его и расспросить еще, но он уже исчез. Только странным образом бросив напоследок:

– И надень мой плащ… если не хочешь оставить свои кости на съедение слизнякам.

Подул ветер, растрепав серые волосы Лиры, собранные в простой хвост. Девушка поежилась, поглядев на дурно пахнущий плащ, что ей оставил этот явно сумасшедший человек.

Взять его с собой? Прийти на встречу, как он и попросил? Или забыть об этом пустом разговоре, как того и требовал здравый смысл?

Лира вздохнула, инстинктивно потянувшись к «Молчуну» на своей шее. И вдруг поняла, что он работает. Ее старый молочный зуб, когда-то давно зачарованный с помощью крови и частички ее души, откликнулся легким покалыванием и едва ощутимой вибрацией. Артефакт работал! И Лиру не должно было быть слышно!!!

Но этот безумный человек с чересчур острым взглядом разговаривал с ней как ни в чем не бывало.

Не размышляя более ни мгновения, она схватила вонючий плащ, как будто это было одно из самых больших сокровищ в ее жизни, и, развернувшись, пошла прочь.

Даже если плащ и бесполезен, теперь она придет на встречу.

Где-то в глубине ее сердца начала расти непривычная уверенность в том, что все вовсе не так, как она думала с самого рождения и до двадцати лет.

Щупальца, ожившие тени, вино фейри, тюрьма-легенда…

Потихоньку в ее голове все громче и громче ударами молота по каменным стенам разума звучала невероятная мысль: «Они существуют…»

«Они существуют…»

«ОНИ…

…СУЩЕСТВУЮТ».

И теперь ей до боли в зудящих мышцах было необходимо убедиться в этом как можно быстрее. Жаль только, что Лира еще не знала: некоторые тайны не стоит раскрывать.

В этом случае они превращаются в кошмары.

Глава 5. Худшая из пыток – ожидание

Каморка Лиры в очередной раз встретила ее холодным отражением прошлой жизни. Остатки вещей ее отца, остатки памяти о ее собственном детстве.

Прежде Лира не замечала, насколько гнетущими могут быть воспоминания, которые ты не хочешь отпустить. А сегодня почему-то именно эта мысль бросилась ей в лицо, едва она вошла.

Тесное помещение под самой крышей старого дома, где стены, испещренные трещинами, хранили следы копоти от свечей и пальцев прежних жильцов. Где потолок кренился под тяжестью времени. Здесь не было ничего лишнего, но и ничего теплого, греющего душу, тоже не было. Узкая кровать с пружинами, торчащими сквозь ткань. Стол, сколоченный из досок, лишь отдаленно напоминающий тот, на котором когда-то отец учил её вытравливать руны в металле и создавать алхимические растворы. А под ним зияла дыра в половицах, прикрытая старым ковриком, который Лира таскала с собой при переезде из одной квартирки в другую. Это был половичок, сшитый якобы еще ее матерью. Впрочем, матери она не знала, но к узорам на этом куске выцветшей ткани питала привязанность.

В ночь, когда убили отца, этот коврик едва не сгорел. Она успела спасти его в последний момент. А он, будто нарочно, не желал исчезать в огне.

Лира сморщилась и отвернулась. Достала плащ бездомного и понесла в сторону раковины. Ванной комнаты в ее каморке не было, только в углу помещения за небольшой ширмой оборудовали сливное отверстие вместе с душевой трубой, встроенной в потолок. Около получаса вручную она пыталась отстирать плащ, к которому и прикасаться-то было неприятно. Однако спустя время он приобрел более яркий цвет и выглядел даже относительно неплохо.

На нем не было ни единой дыры или заплатки. А едва густая грязь смылась, стал виден рисунок, отголоски которого мелькали прежде лишь в складках.

Раскрыв плащ пошире и растянув его на вытянутых руках, Лира нахмурилась снова.

Он был не просто красив. Узоры на нем слишком уж явно напоминали те, которые были ей дороги. Которые она пронесла через всю жизнь.

Девушка не поверила своим глазам. Выскочила из-за ширмы «ванной», вытащила половик из-под стола и раскрыла над ним плащ.

Золотистые птицы с острыми клювами, полукружья месяца со звездами и короны с цветами. Узоры повторялись, создавая удивительный орнамент, который Лира нигде больше не встречала. И всегда думала, что это плод фантазии ее матери.

И вот теперь в точности тот же рисунок был на плаще какого-то бездомного из подворотен Эвила. Бездомного, который мог играючи преодолеть силу запрещенного артефакта.

Как это могло быть?

Лире не хватало дыхания.

Она закрыла глаза, пытаясь через силу дышать глубоко и неторопливо. В висках стучало, пульс зашкаливал.

О чем еще не рассказал ей отец?

Дышать, просто дышать…

Отец говорил, что у матери были волосы цвета добела раскаленного восхода, как диск луны. Смех, звонкий, как колокольчик, и глаза, яркие, как серебро. Она умерла, подарив Лире жизнь. И не оставив ничего, что могло бы согреть ее дочь темными ночами без ее тепла.

«Ты похожа на неё», – шептал отец, гладя её по голове. Но стоило взглянуть в зеркало, как становилось ясно, что это неправда. Лира видела в отражении свои глаза – холодные и бесцветные. И серые волосы, собранные в хвост, ничем не напоминали белизну лунных лучей.

Развесив по спинке стула мокрый плащ, Лира достала дневник отца, раскрыв на последней странице, где тайным языком было описано то, над чем папа работал в последние дни своей жизни. Большая часть листов была вырвана, но часть осталась. И дочь прекрасно могла перевести тайное послание:

«…от любых Врат есть ключи. Но не только ключи нужны для прохода. Сперва нужно создать сами Врата, потому что обычные не работают.

Создать такие могли только принадлежащие Кошмарам. И каждый проход был именным. То есть пройти через него могли лишь хозяин и его поверенные. Как они это делали?..

После долгих поисков информации я склонен думать, что Врата создавались с помощью трех ингредиентов:

– Темной крови;

– Капли страха, созданной конкретным темным для конкретных Врат;

– И таинственного третьего ингредиента, который я не разгадал…»

Лира перевернула страницу. Чернила расплылись, но фраза «Тёмные фейри – не миф» была там подчёркнута кроваво-красным после слов «Я нашел капли страха». Отец верил в древние легенды, даже когда весь мир называл их сказками.

Теперь одна из капель страха была и у нее. И нужно было как можно быстрее найти Сида, чтобы он все ей объяснил и ее голова перестала трещать. Чтобы он, тьма его забери, просто сказал, что ее крыша не съехала. И он не фейри, а просто колдун, напичканный артефактами душ.

И все же она потянулась к Зерцалу Истины, коснулась акт-панели, и гладкая каменная стена сделалась черным экраном, ожидающим указания.