Поцелуй сирены и первобытные хищники (ЛП) - Рейес Елена М.

Не ложь, но и не вся правда. Мое тело хочет покоя, но разум бодрствует. Слишком осознанный.

— Конечно. — Ная резко выдыхает и вытягивает руки вверх и назад, разминая конечности. Она не требует ответов от меня прямо сейчас. Вместо этого она поворачивается и направляется к выходу, но останавливается на пороге. — Сегодняшний обед?

Я качаю головой, когда она смотрит на меня через плечо.

— Не могу. Мне нужно кое о чем позаботиться в Аварии.

— Хочешь составлю компанию?

— Не сегодня.

— Тогда я проведу перехват с твоим дедушкой. — Дьявольская ухмылка заиграла на ее губах. — Я уверена, Его Величеству будет интересно узнать о проблемах, с которыми сталкиваются молодые женщины-русалки. Мы можем начать с растущего давления, требующего принятия браков по расчету, а не суженых по судьбе.

Я фыркаю.

— О, он был бы в восторге от этого.

Мой дедушка был патриархом. Временами сексистом.

Он считал, что королевством сирен должен править мужчина, даже несмотря на то, что женщина была бы лучше. Конечно, моя бабушка обладала властью, и ее мнение ценилось, но, в конце концов, ее наблюдения стали его заслугой. Именно его защита и любовь позволили ей быть такой свободной.

Это не было свободой. Это были цепи, замаскированные под украшения, и я не собиралась закончить так, как она.

Я сыграла свою роль, выполнила свой долг наследницы, но моя позиция была ясна всем: Никакого брачного соглашения, если только оно не касается моего суженого.

— Верно? Наш король всегда так беспокоится о своих избирателях. — Улыбка с ее лица исчезает, выражение становится серьезным. — Будь осторожна, Нерисса. Возвращайся домой целой и невредимой. Ты нужна здесь.

— Я обещаю.

Толстые мускулы перекатываются при каждом движении, а капли пота стекают по его загорелой коже. Он великолепен, каждый дюйм его тела настроен на мою потребность, когда он поднимает меня и разворачивает в нужное положение.

Я стою на четвереньках. Моя голова опущена, а задница высоко поднята.

Каждый дюйм моего тела выставлен на всеобщее обозрение, пока я наслаждаюсь его силой. Тем, как легко он обращается со мной.

Но опять же, я жажду его контроля. Нуждаюсь в его укусе.

— Такая идеальная маленькая пара. — Губы прокладывают дорожку от основания моей шеи до плеча, по пути его клыки покусывают кожу. Укус боли перед прикосновением удовольствия. — Ты готова принять меня, принцесса?

— О, боги, — стону я, сильно сжимаясь от ощущения его зубов. Мои бедра прижимаются к его могучей длине, молча умоляя его принять подарок, который я приберегла для него. — Пожалуйста.

— Не Боги, Нерисса. Я твой зверь.

— Мой. Только мой. — Я начинаю жалобно скулить, а он хихикает надо мной. Однако этот смех переходит в шипение, грубое ругательство, когда толстая головка его члена вонзается в мой вход.

Это так приятно. Так правильно.

— Ни человек, ни волк никогда не полюбят тебя больше.

Его бедра резко выдвигаются вперед…

— О, трахни меня, — выдыхаю я, садясь на кровати. Грудь вздымается, внутренняя поверхность бедер мокрая; я в своей человеческой форме. Что за… На моей раскладушке лежат две ноги, а не хвост. Я обнажена, и мое тело чувствительно, как будто он прикоснулся ко мне. Как будто все это не было сном, и у меня нет способа объяснить или оправдать покалывающий пульс желания, заставляющий меня сжиматься.

Тихо застонав, когда дрожь пробегает по мне, я чувствую себя беззащитной.

Русалки редко меняются в воде. Мы остаемся в своем истинном обличье. Наши хвосты — особая часть того, кто мы есть, и в моем есть нечто большее, чем просто красивые, переливающиеся цвета.

Мое родимое пятно отчетливое и особенное; Я ношу знак двойных лун.

У моей бабушки такая же метка, в то время как у моей матери ее не было. Точно так же, как у меня есть предрасположенность — мои эмоции привязаны к погоде, — а у моей матери не было способностей. Это передалось через целое поколение.

Чего-то такого, чего раньше никогда не случалось, и пока моя мать была жива, она считала это благословением. Она не была обязана служить короне и предпочла уйти в отставку после того, как нашла свою пару, позволив моему деду продолжать руководить. У моего отца не было желания быть королем, до сих пор нет, и я его не виню.

Наше королевство не так свободно, как могут подумать любители пришельцев.

Нами руководит иерархия и архаичные роли, где у мужчин больше власти, и хотя моя бабушка была истинной наследницей, ее организованное спаривание забрало корону. Нечестно и неправильно — я не повторю ту же ошибку.

Закрывая глаза и делая глубокий вдох, я пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Пытаюсь вернуться в форму хвоста, и все же у меня ничего не получается. Снова и снова. Мой разум отказывается не видеть эти яркие медовые глаза и то, как его голова повернулась в мою сторону; его челюсти крепко сжались, когда мой запах окутал его.

Прошлой ночью я разыграла свою карту.

Часть меня хотела, чтобы Кай знал, что я там, даже если я не покажу своего лица. Одно из преимуществ того, что я внучка Люсьен, — это сокровища, которые она передала мне за эти годы. Древние писания, амулет, спрятанный в браслете с драгоценными камнями, который приглушает мой запах, плащ, сотканный из морского шелка, последний из которых является моим самым желанным достоянием.

Его волокна изменяются в соответствии с любым окружением, работая как на суше, так и на море, при необходимости сливая меня с фоном. Это были те вещи, которые она когда-то использовала, чтобы вырваться из-под контроля своего отца.

Семья. Долг. Самопожертвование.

И все же ты почти разоблачила себя…

Ветер и буря прошлой ночью были порождены не природой, а смесью моих эмоций, когда я наблюдала за этим мощным зрелищем. Я ничего не могла поделать с внутренней борьбой, с тем, как мое тело дрожало под водой по пояс, когда он направлял ауру своего альфы на толпу кровожадных волков.

Это было сексуально. Это было откровением.

Это преследует меня в снах.

Это все его вина. Красивый засранец.

— Что со мной не так? — Я громко стону, откидываясь назад и закрывая лицо руками. — Кай Дайр — враг.

Я расстроена и сбита с толку. Мне нужно взять себя в руки.

Сосредоточившись на своем дыхании, я пытаюсь успокоить волнение, которое вызвал во мне этот грязный волк. Я дома, в безопасности, и успокаивающий поток воды начинает ослаблять узел в моей груди с каждым глубоким вдохом. Чем больше я поддаюсь медленному покачиванию, тем легче успокоиться и не думать о нем.

Его красивое лицо исчезает, и вместо этого я представляю себя совершающей глубоководный заплыв.

Вместо его мускулов и того древесного аромата, который я едва уловила, я представляю себя сидящей в своем доме в Аварии и читающей книгу. Может быть, разделяющей трапезу со старшим магом, живущим по соседству, с которым у меня завязалась нетрадиционная дружба.

Я сказала Нае, что буду занята. Изначально я собиралась в Аварию, чтобы задать несколько вопросов, но вместо этого меня зацепила идея частного гадания на картах Таро. Так спокойнее, точнее, и никто не будет задавать вопросов в ответ. Резко выдыхая, я выпрямляюсь и улыбаюсь. Мой хвост снова начинает мерцать, пурпурные и голубые тона с легким розовым оттенком улавливают солнечный свет, просачивающийся сквозь верхние отверстия.

Еще больше, когда я подхожу к самому большому окну и заглядываю вниз.

Все королевство проснулось и движется. Магазины открыты, их витрины пестрят ракушками и морскими ушками. Крошечные меркиды носятся и смеются по саду-коралловому лабиринту, в то время как на площади играет оркестр, и звуки инструментов разносятся по течению.

Признаки жизни повсюду.

Все это вызывает улыбку на моем лице, пока аромат морской соли не замирает за пределами моей спальни. Двое моих знакомых мужчин источают один и тот же аромат, немного отличаясь друг от друга.