— Проклятье.
Каждая клеточка моего тела сжимается. Это болезненный удар для моего волка, поскольку он превращается из дикого в почти послушного, поскольку понимает, что это значит.
Кем она является для нас.
Пара.
3
НЕРИССА
— Если ты потянешь не за тот хвост, тебя укусят, — поет Ная, задевая меня плечом, прежде чем проплыть мимо меня в мою спальню. Она была со мной всю ночь, следя за тем, чтобы я не попала в беду, как и подобает любой лучшей подруге; проблема в том, что ей хуже, чем мне.
Любопытная. Бесстрашная. Выдающаяся подстрекательница и полное противоречие каждому слову предупреждения. Она тоже занималась этим всю ночь. С тех пор как мы заманили сюда изгоев, мы использовали песню нашей сирены, чтобы усыпить бдительность патруля оборотней на восточной стороне острова, а затем остались наблюдать за неравным поединком.
Потому что я отправила этого изгоя на верную смерть. Его и его друзей, хотя девушка оставалась в нерешительности. Она пыталась сопротивляться — убежать, — но ее брат был сообщником и стоял за спиной своего друга-идиота Спиро.
Это было легко. Даже слишком легко.
Усвоенный урок: Никогда не кради у русалки.
Мы не прощаем. Мы не забываем.
И самой большой ошибкой Спиро Марроса было то, что он вломился в мой маленький дом в Порт-Аварии, его грязные руки рылись в моих драгоценностях. В основном всякая всячина, потерявшиеся в море приливные безделушки, от незначительных до не имеющих ценности, которые я собирала в частном порядке на протяжении многих лет без ведома моего короля. Это противозаконно русалочьему закону; мой дедушка был бы в бешенстве. Он видит ценность в золоте и серебре — драгоценных металлах, — но опять же, я никогда не была той, кто идет по абсолютно прямой линии.
Больше похоже на зигзаг.
Это мой бунт.
То, что принадлежит только мне.
Однако Маррос поплатился за свою жадность. Сладкая колыбельная, нежный приказ, и он вошел в волчье логово без боя…
— Ты сильнее его, — проворковала я, мой голос был хриплым от сладкого намерения. Обходя его, я провела указательным пальцем по его лопаткам, мое прикосновение было рассчитано на дальнейшее соблазнение. Манипулирование. — Настоящий альфа — грязный пират — не преклонится ни перед одним мужчиной, не говоря уже о том, чтобы полагаться на магию, чтобы удержать свой трон.
— Он недостоин, — выплюнул Спиро, сжав челюсти, глаза наполнились злобой, когда моя воля стала его.
— Найди камень, изгой. Найди его, и я награжу тебя.
Очарование пускало корни медленно, как ядовитый плющ, и проникало сквозь трещины, которые образовывала его гордость. Я не толкала и не кричала, не полосовала его по лицу острым краем когтей — я просто исполнила свою просьбу. Низкие и сладкие, мои слова — пульс магии, пульсирующий под его кожей.
— Напомни им, кто ты, Маррос, — промурлыкала я, стряхивая частички грязи с его рубашки. — Заставь волков преклонить колени.
Его зрачки расширились, дыхание сбилось.
— Я не подведу тебя, принцесса Нерисса.
В этот момент он был не более чем марионеткой на ниточках.
И все же, когда я столкнулась с Альфой Дайром, это был мой враг, за которого я… болела.
— Просто в нем что-то есть, — бормочу я себе под нос, отворачиваясь от Наи.
Она слишком хорошо меня знает. Я не могу и не хочу признавать, чем бы ни было это притяжение. От крайней ненависти до желания, и я хочу большего.
Его. Его грубой, животной силы, которая сочится из каждой его поры.
Потому что невозможно отрицать, насколько суров Кай Дайр. И зверь, и человек.
Он высокий, темноволосый и красивый, с чернейшими глазами, которые становятся теплыми, золотисто-медовыми, когда волк выходит на передний план. Альфа Дайр излучает силу. Они волнами струятся по его загорелой плоти, в то время как татуировки, украшающие его спину, руки и шею, только усиливают очарование.
Кости. Когти. Компас.
Каждое искусное произведение было тщательно подобрано, выполнено с точностью, и в результате получилась история, запечатленная во плоти. Которую я хочу прочитать. Запомнить. Только один раз.
Он идеальный образец мужского пола. Оборотень. Враг, Нерисса. Никогда не забывай об этом.
— Война и месть не подчиняются правилам, Ная. Я тоже.
Подплывая к большому окну, я смотрю на раскинувшееся внизу королевство Маривелл. Большинство домов спят, но по усаженным кораллами улицам прогуливаются ранние пташки. Они открывают магазины, собирают морские травы и готовятся к смене приливов.
Затем происходит смена дежурного патруля.
Наплечник из морской стали — смесь кристаллизованных отложений соли и глубоководных бассейнов с морской водой — улавливает потоки света, отражая мириады цветов, в то время как пояс из водорослей люминис пересекает грудь и переплетается с толстым поясом из того же материала. Каждый военнослужащий королевской армии проходит две месячные ротации патрульных в двенадцатичасовые смены в перерывах между тренировками и другими обязанностями.
Их титулы, звания и фамилии выгравированы на правом нарукавном щитке, в то время как на левом — герб нашего королевства, выкованный смесью биолюминесцентных чернил.
— А ты, Рисса? Веселишься, то есть? — спрашивает она, садясь рядом со мной, чтобы посмотреть, как солнце поднимается все выше, отражаясь от поверхности над нашим водным царством. Еще рано, а мы не спали. Я измотана и сбита с толку. Взволнована. — Потому что с моей точки зрения, это не было невинным или…
— Мне понравилось. — Мой тон выходит резче, чем предполагалось, но моя потребность в том, чтобы она перестала так говорить, намного превосходит ее склонность к любопытству. Люблю ли я ее и то, что она умеет читать меня, как открытую книгу? ДА. Абсолютно. Помимо моей ближайшей семьи, она человек, которому я доверяю больше всего.
Ее верность короне непоколебима. Ее любовь к моей бабушке честна и непорочна.
Она мой человек. Моя избранная сестра.
— Или тебе понравился потный, поблескивающий мускулами в лунном свете волк? — Плечо Найи касается моего, ее губы кривятся в непристойной усмешке, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Никакого осуждения или укоризны. — Я не виню тебя, Нерисса. Этот мужчина великолепен, даже если он потомок гнилого чудовища.
— Брось это, — выдавливаю я, мне не нравится ее восхищение его телом или оскорбление. Мне не нравится ни то, ни другое.
— Это было не «нет». — Нет. Это было не так. — Его внешность помешает тебе… — она замолкает, но подтекст очевиден.
То, что нужно сделать, выходит за рамки восстановления камня и возвращения его на законное место на шею моей бабушки. И все же, я не могу контролировать, как сжимается мое нутро при воспоминании о том, как он играл со своей добычей. Грубая, животная сила, стоящая за каждым ударом, и прилив желания, который они вызывали; Я чувствовала жар от своих щек к соскам. Покалывание осознания и желания.
Раньше у меня никогда не было мурашек по коже, но теперь я в них эксперт.
Каждый раз, когда он искал меня в открытой воде, я сдерживала стон. Я вздрогнула, когда Кай Дайр узнал мой запах, сосредоточилась и забыла обо всем, кроме аромата, донесенного до него легким ветерком.
Не Наи. Не других волков. Мой.
— Мне нужно увидеть его снова.
— Что? — Спрашивает Ная, приподняв бровь. Мы обе знаем, что она слышала; она просто хочет, чтобы я повторила. — Да ладно. Скажи еще раз.
— Мне нужно увидеть его снова.
— И почему это?
Опять же, никакого упрека. Во всяком случае, я улавливаю намек на беспокойство за меня.
— Потому что все это закончится на моих условиях. — Не ложь. План моего дедушки и мой отличаются. — Это моя судьба.
— Нерисса, я просто…
— Давай немного поспим, прежде чем меня призовет наш король, — говорю я, прерывая ее. — Я устала.
