Поцелуй сирены и первобытные хищники (ЛП) - Рейес Елена М.

Он ошибается. Облажались они.

— Приглядывай за ними. Не причиняй вреда женщине.

Сообщение по связи отправляется как Верису, так и Торрену. В ответ я получаю быстрое:

— Да, Альфа.

— Не доверяй им. Испуганные волки не бросают вызов альфам, — мгновение спустя добавляет Торрен, в то время как Верис показывает свои клыки троице. Они хнычут, и этот шум вызывает множественное рычание по всему пляжу.

Оглядываясь на претендента, я приподнимаю бровь.

— Имя.

Он тяжело сглатывает, сжимая в руке лезвие, которое пытается спрятать.

— Спиро.

— Что, Спиро? — спросил я.

— Фамилии нет. Я отказался от нее.

— Фамилия. Имя, — спрашиваю я сквозь стиснутые зубы. — Больше спрашивать не буду.

— Маррос. Спиро Маррос.

Он не лгал. Фамилия Маррос возникла на юге, в Мар Де Хураментос Ротос или Море нарушенных клятв, и все они наблюдатели. Они живут и поддерживают маяки или башни на возвышенностях у берега, чтобы помогать флотам возвращаться домой или предупреждать о надвигающихся штормах. Респектабельная работа сопровождается хорошей оплатой и доверием стаи, но, судя по презрению на его лице, ему этого недостаточно.

Мой взгляд перемещается на старшего лидера, и его брови хмурятся.

— Он лжет?

На его лице ясно читается замешательство, но старший командир кивает.

— Это правда, Альфа. Сын Марроса был изгнан… — он делает паузу, и я машу ему рукой, чтобы он продолжал. — …но этот человек совсем не похож ни на своего отца, ни на его отпрысков.

— Я — это он, не то чтобы это имело значение…

— Это не так. — Оба смотрят на меня, но я сосредоточен на Спиро. — Вызов остается в силе.

— Я готов.

— Бета, начинай обратный отсчет.

Земля тут же вибрирует — топот разъяренных зверей проходит сквозь меня, и я отвечаю рычанием, которое еще больше разжигает их жажду крови. Те, кто наблюдал за предыдущими боями волчьими глазами, переминаются с ноги на ногу, теперь их руки бьют себя в грудь.

Солидарность. Семья. Сообщность. Все, чего Спиро Маррос не понимает и не ценит.

Это наш образ жизни, и иерархия не гарантируется рождением. Она заслужена. Она ценится.

И хотя моя семья правила на протяжении трех поколений, мы сражались и убивали, чтобы сохранить нашу корону. Альфам бросают вызов, им угрожают, и проигрыш в битве влечет за собой последствия, более серьезные, чем контроль над территорией.

В каждом бою приходится чем-то жертвовать. Без исключений.

Деньги. Земля. Пары, в некоторых редких случаях, когда драка происходит из-за женщины или мужчины.

Однако на этот раз я соберу больше, чем те скудные пожитки, которыми владеет Спиро.

Только один из нас выйдет с этого ринга живым.

2

КАЙ

— Полегче с ним, Альфа, — кричит Верис, и другие вокруг него фыркают. Этот звук представляет собой смесь раздражения и веселья, и я ухмыляюсь своему другу.

— Не в моем характере, Бета, но… — Я замолкаю, мое ухо улавливает шорох песка, когда Спиро переходит в боевую позицию. Почему он это делает? Потому что это не ради чести, и уж тем более не ради неуместного беспокойства за своих собратьев-волков. Даже его жадность не может заглушить зловоние страха, которое слишком сильно, чтобы его игнорировать.

— Борись со мной! — Спиро выкрикивает то, что он считает предупреждением, в нем проскальзывает рычание. Хотя для меня это больше похоже на тявканье щенка. Ни в малейшей степени не угрожающий. Почти смехотворный.

— Атакую по звуку рога.

Прикрывая спину, я стягиваю рубашку через голову. Он бросается куда-то справа от меня, едва касаясь пола, когда тело поменьше врезается мне в спину.

Затем он снова падает на задницу.

Я? Я не двигаюсь.

Не сдвинулся с места, сила Спиро — как у комара, и на какой-то миг мне становится жаль этого идиота. Он мне не ровня, и мы оба это знаем.

Делая глубокий вдох, я вытягиваю шею из стороны в сторону. Позволяю ему перегруппироваться на минуту или две, пока он управляет своим волком.

Для его же блага, а не для моего.

— Повернись ко мне лицом, — рявкает он, попытка отдать приказ довольно комична, если не сказать больше. — Борись как мужчина с мужчиной.

Я игнорирую его. Мое внимание обращено в другое место…

Мои ноздри раздуваются, когда легкий ветерок обдает меня ароматом цветов апельсина и кокоса с легким оттенком ванили. Моя реакция происходит автоматически; каждая мышца в моем теле напрягается, прежде чем плотно сжаться, ощущая тяжесть в моем узле, которую я не могу игнорировать. Голод, не похожий ни на что, что я когда-либо испытывал, захлестывает мои чувства, и я встряхиваю головой, пытаясь прогнать туман.

Сладкий и цветочный; Я хочу большего. Волк и человек, мы чувствуем притяжение — зов, который невозможно проигнорировать.

Кому, черт возьми, принадлежит этот аппетитный аромат?

Еще один глубокий вдох, и я закрываю глаза. Наслаждаюсь моментом, когда мир останавливается, а каменный кулон на моей цепочке на секунду нагревается, прежде чем стать ледяным. То тут, то там аромат проявляется, и я поворачиваю голову к воде, когда запах исчезает.

Именно в этом минутном отвлечении я, кажется, глубоко оскорбляю изгоя.

Он кричит что-то, на что я не обращаю ни малейшего внимания. Подходит ближе, но когда его рука сжимает мою руку, я поворачиваюсь к нему, обнажая зубы.

— Убери свою грязную руку.

Я зол на его дерзость, но еще больше на потерю этого великолепного аромата.

— Тогда сразись со мной.

Тело Спиро напряжено, когда он делает несколько шагов назад, блеск металла теперь более заметен, когда он полностью раскрывает нож-бабочку. Он усиливает хватку. Его глаза нервно отводятся от меня на секунду, его внимание переключается на изгоев рядом с ним, прежде чем он совершает свою последнюю ошибку.

Последнее, что он когда-либо сделает.

Спиро делает выпад, высоко подняв клинок, и мой зверь бросается вперед с мгновенным полуперемещением. Мои когтистые лапы волочатся по песку, когда я уклоняюсь от его неаккуратного нападения, хватаю его за горло и вдавливаю спиной в землю. Нож выскальзывает из его руки и приземляется с приглушенным стуком, частично погребенный под песком, в то время как воздух трещит от удара.

Через несколько секунд у женщины-изгоя вырывается громкий вздох; я понимаю почему.

Небольшая струйка крови разносится по ветру, когда он задыхается, его маленькие руки пытаются вырвать мои когти из его кожи — у него ничего не получается. Вместо этого я вонзаю их немного глубже. Зверь и я наслаждаемся тем, как рвутся его мышцы, словно мои когти — нож, разрезающий масло. Почти не требуется усилие, и зрелище того, как он извивается, как червяк, забавно.

Склонив голову набок, я ухмыляюсь.

— У тебя есть выбор, Спиро. Я не даю его большинству людей…

— Отвали на хрен! — кричит он, пытаясь оттолкнуть меня ногами, и снова терпит жалкую неудачу. Жалко.

— Я действительно разочарован, остолоп.

Наклоняя свое лицо к его, я разжимаю крепкую хватку на ауре альфы, и Спиро вскрикивает. От меня исходит доминирование, которое признает каждый оборотень — член моей стаи или изгой. Оно вьется вокруг них, требует, чтобы они подчинились моей команде, и физическое проявление моего рыка заключается в изгибе позвоночника и шеи — он впивается когтями в их инстинкты и говорит им, кто я такой.

Что произойдет, если мне бросят вызов…

Это прекрасный пример такого поступка.

Его вызов встречен силой, и Спиро Маррос оказывается зажатым в моих когтях за несколько секунд до того, как разорвать ему горло.

— Кто тебя послал, изгой? Как ты сюда попал?

— Я не…

— Лжецы никогда не попадают в присутствие богини, Спиро. Скажи мне, — рычу я глубоким голосом, и окончательность команды непреклонна.

Неповиновение мне причинит боль ему и его волку, последний из которых изо всех сил пытается вырваться на свободу, но не может. Спиро пытается наполовину обратиться, но стык между кожей животного и кожей человека искажается, оставляя под моей хваткой тяжело дышащее месиво.