Трактирные шалости - Финова Ева

Губы её задрожали, Мстислав хотел было приобнять свою спасительницу, чтобы утешить, но она, наоборот, отстранилась и быстро переменила тему.

– Сейчас принесу воды и перекусить, а ты забинтуй себя как следует, мне пироги пора ставить, вижу, ты в силах это сделать сам.

На том разговор был окончен, и Вель спешно покинула комнату, а её собеседник вновь ушёл в себя, прикидывая в уме все «за» и «против». Стоит ли здесь оставаться и подвергать этих двоих ещё большей опасности? Или же правильнее будет поскорее покинуть трактир, в котором, вдобавок, поселилась нечисть, больше похожая на игошу или злого лесного духа. Он немало о них знал, но по части изгнания был не силён. Какие-то воспоминания всплывали в памяти, но мало что могло быть полезным. Во всяком случае, так ему казалось.

Вздохнув, Мстислав бросил недовольный взгляд на рану и подумал о тонких ловких пальчиках белокурой умницы. Как бы он хотел увидеть её искреннюю улыбку. Вот было бы неплохо, узнай она его, наверняка бы и отношение вмиг поменялось. Ему так хотелось увидеть в её глазах интерес, что он было пару раз намеренно не оговорился. Но увы, ему были неведомы её конечные цели, а вдруг она заодно с врагом? Однако же, была и другая, более здравая мысль, зачем же тогда ей его спасать? Чтобы знахарка не добралась до него раньше неё?

Во всяком случае, если бы она планировала его соблазнить, то не вела бы себя столь неприступно и строго. Ни тебе жеманного взгляда, ни румянца на щеках при виде полуголого мужчины. Совершенно ничего. Будто её это вовсе не интересовало. Однако в этой связи выходило совсем наоборот. Чем больше она игнорировала его, тем больше интересовала и тем загадочнее ему казалась.

За этими мыслями он заметить не успел, когда руки сделали своё дело. Новая плотная перевязь заняла своё место – это он умел. Ускользать в последний момент из лап костлявой. Последний случай был и вовсе невероятен, если учесть, что он почти ничего не помнил о произошедшем. Только то, что лёг отдохнуть после долгого утомительного путешествия. Свалился на кровать не раздеваясь и не разуваясь. А уже несколько часов спустя к нему в комнату пробралось тёмное нечто, источающее сущую злобу. Человек ли это был, или другое живое существо, ему было не видать. Неприятная сонливость кружила голову, а сил едва хватило, чтобы отбить атаку при попытке к бегству. Существо хрипело, извивалось как уж под его ударами, но он добил его, прежде чем отправиться в сторону ближайшего дома, чтобы попросить помощи. На улице лил дождь и кругом ни души.

Вещи. Его вещи и конь должны были остаться на постоялом дворе уж наверняка. А преданные люди, сбивая след врага, должны были прибыть сюда немногим позднее окольными путями, и наверняка уже его ищут.

Главное, чтобы они не заявились в трактир с разборками и не переполошили местных. И, конечно, неплохо бы сделать побольше охранных знаков на стене у кровати. Пощупав пальцами знаки «Свет», «Добро» и «Защита», Мстислав облегчённо выдохнул и снова провалился в сон, так и не дождавшись хозяйку трактира с подносом. Сил было недостаточно, чтобы даже разобраться с мелкой нечистью. Но он подумает об этом позже, когда в очередной раз проснётся. Не сейчас.

Глава 9

В мутноватой коровьей молочной сыворотке неаппетитными клочками плавали взвеси – они были отчётливо видны и немало настораживали.

– Ну что за день? – вздохнула я. – Не с той ноги, что ли, встала?

Илоша напрочь отказалась меня слушать и заперлась в комнате. Мстислав снова уснул, едва я вышла на кухню за перекусом. Вернулась, а он посапывает, лёжа на здоровом боку. Ещё и хлебные дрожжи, видать, не подходят для создания кефира. Неужели меня обманули местные советчицы? Я всего-то спросила рецепт, соскучилась по фруктовым йогуртам и молодым сырам. Но в этом плане была полным профаном. Когда в шаговой доступности есть все виды молочных продуктов, не особо интересуешься технологией их создания с нуля, как здесь. Поэтому мне сейчас приходилось экспериментировать на свой страх и риск, а ещё кошелёк.

Так, ладно. Значит, сегодня откроюсь, но меню будет чуть более скромное. Потому что без Илоны мне на кухне тяжеловато справляться. В последнее время я так сильно привыкла к моей молоденькой помощнице, что совершенно не отдавала себе в этом отчёта до сегодняшнего дня.

Принялась за тесто и заодно поставила воду на паровую баню. В прошлой жизни я вынуждено следила за своим внешним видом, чтобы не потерять то единственное, что у меня осталось после всех моих жизненных неудач, – стройная фигура. Филе и рыба на пару, приготовленные с овощами в виде рулетов, могут быть очень даже вкусными, а не только полезными и низкокалорийными. Хотя здесь, с таким объёмом физического труда, можно о подобном сильно не переживать, но в этот раз я решила убить сразу двух зайцев: приготовить картофель и овощи на решётке над паровой баней вместе с копчёной рыбой. Где-то я подобное видела, и сейчас пазл собрался воедино. При такой подаче рыба станет полноценным блюдом, а не только закуской к напиткам.

Не знаю, сколько прошло времени, – я настолько увлеклась процессом, – не заметила появления Илочки в кухне.

– Прости, – проронила она тихонько, а я сосредоточено посмотрела в её сторону, совершенно никого не замечая, было сложно переключить мозги, когда предо мной стоял ряд тарелок.

В этот самый миг я закончила раскладывание картошки, рыбы и кусков репы, приступила к сервировке укропом и базиликом.

– Ничего.

Я махнула рукой.

– Помощь нужна? – Илона быстро очутилась у меня прямо за спиной.

– Уже нет, лучше расскажи мне, что у вас там стряслось.

– Выгонишь меня?

От жалобной интонации её голоса в глазах защипало. Сделала глубокий вдох, успокаивая ритм дыхания, прежде чем обернуться со словами:

– Иди сюда.

Распростёрла объятья к рыжей девчушке, ниже меня на полторы головы. Наверняка будет такая же рослая, как и Болъиван.

– Так что произошло? – мягко напомнила я, едва Илона с облегчением приобняла меня и уложила голову в сгибе моего локтя.

– Долгая история, я не знаю всего, – помощница не желала делиться горестями. – Меня по дому гоняли без продыху, маму тоже. Но в последние дни я всё чаще стала замечать злость, стоящую в глазах Рогнеды, едва она смотрела в нашу сторону. Поэтому, ты уж прости, но я не могу считать их обоих хорошими людьми. Маму прогнали на болота незадолго до рассвета. Но я об этом узнала аж к вечеру, когда было поздно.

Девочка судорожно вздохнула. Видно было, как ей тяжко даётся это признание.

– Болота – это так страшно, да?

– Ужасно. Топи, леса дремучие. Я до последнего буду надеяться, что маме моей удалось сделать крюк и обогнуть те места по краю, обосноваться в другой деревушке. Вот вырасту, поеду на разведку, поищу её. А пока позволь пожить здесь ещё немного, а? Я обещаю, больше обзываться не буду.

– Ила-Ила, – я вздохнула, пряча улыбку, – твоя обида, может быть, и праведна, но страдаешь от неё именно ты сама, а не те люди, которые причинили тебе зло. Помни об этом и не причиняй ещё больший вред самой себе.

Зачем я это сказала? Казалось бы, давала совет ей, а на самом деле самой себе, потому что перед глазами тотчас всплыл образ бывшего мужа и моей дочери. Мы сидели за столом. И очередной разговор на повышенных тонах, казалось, начался сам собой. Столько непонимания, обид, недоверия и всего вместе взятого.

Эх…

– Обещаю, не буду злиться на них, чтобы самой не страдать.

Илона кивнула, прежде чем разомкнуть объятья.

– А ты, я смотрю, рыбу приготовила на обед?

– До купцов я тот раз и не дошла, а хлебные дрожжи меня подвели, кефир не удался. Я бы пышек испекла. Да с сахаром он очень вкусный.

– Молочную бражку имеешь в виду? – Илоша прошла к столу и кисло скривилась на результаты моих трудов, наполовину скрытые марлей в деревянной миске. – Да, закваска нужна другая. Надо у Ялики спросить. Она подскажет. Я рецепт повторить не смогу, да и не стану, ещё отравимся ненароком.