Слуга Земли - Хоули Сара

Он выглядел удивлённым.

— Ты… — Он осёкся, затем издал едва слышный звук, смысл которого я не смогла уловить. — Какая же ты странная.

Слова были настолько нелепыми, что разорвали нарастающее напряжение. Из всех в Мистей я, пожалуй, была самой обыкновенной.

— Какой комплимент, — сухо отозвалась я, сместив вес с ноги на ногу, пытаясь стряхнуть с себя остатки странного ощущения. Я по-прежнему не понимала, зачем он вообще заговорил со мной, и это раздражало. — Так почему же ты выбрал такую странную женщину для беседы? Почему не продолжаешь плести свою сеть внизу, собирая новых источников?

Он оглядел танцующих, и на его лбу пролегла едва заметная морщинка.

— Я же сказал. Балы — это скучно.

— Но ты хорошо танцуешь.

Он танцевал не просто хорошо — он двигался с удивительной грацией. Я не раз замечала это, следя за ним взглядом.

Его глаза снова встретились с моими, и теперь в них читалась усталость.

— Уметь танцевать не значит получать от этого удовольствие.

— Может, тебе просто нужны другие партнёры, — заметила я, кивнув в сторону фейри внизу. — Они слишком сдержанны. В мире людей… — Я замолчала, прикусив губу.

— В мире людей что? — Его взгляд был твёрдым, ожидающим.

— Танцы там… живые. К концу вечера все вспотевшие, смеются, усталые, но счастливые. А здесь никто даже не хочет вспотеть.

— Ты весьма точно уловила разницу между фейри и людьми.

Я внимательно посмотрела на него. Я считала, что заключила с ним ужасную сделку, но он оказался не таким жестоким, как я ожидала. Он не давил на меня так сильно, как мог бы.

Сегодня он уже был со мной честен — насколько вообще способны на честность фейри со своими намёками и полуправдой, — так что я решила рискнуть и задать ещё один вопрос.

— Почему ты не был со мной… жестче? — тихо спросила я.

Он вздрогнул, и это едва заметное движение удивило меня настолько, что я машинально положила ладонь на его рукав.

— Я не это имела в виду, — поспешно добавила я. — Просто… Ты — Месть Короля. Ты можешь делать всё, что угодно, чтобы добиться своего. Ты мог бы пытать меня, угрожать мне, избивать меня, и король бы одобрил это. Почему ты этого не делаешь?

Он посмотрел на мою руку, затем снова встретился со мной взглядом.

— Ты видела наказания в ночь солнцестояния.

— Видела.

— Каждое солнцестояние мне напоминают одну простую истину: если долго ведёшь себя как враг, однажды им становишься.

— Я не понимаю. Какой враг?

Он покачал головой, и его тёмные волосы скользнули по плечам.

— Это неважно.

— Нет, я думаю, это важно.

Его рука под моей ладонью была теплой, это живое, естественное тепло пробиралось сквозь тонкий шелк рубашки, разительно отличаясь от магического жара Друстана.

Каллен долго молчал, изучающе глядя на меня, словно взвешивал на невидимых весах вопросы и возможности. Наконец, он произнес:

— Роланд убежден, что любые его поступки оправданы. Впрочем, как и все фейри. Как и я сам — большую часть времени. Но не все можно оправдать.

Меня удивила его откровенность. Я чуть крепче сжала его руку, и, к моему изумлению, он накрыл мою ладонь своей. Его пальцы были теплыми, чуть шероховатыми от мозолей.

— Ты не хочешь причинять боль людям, — выдохнула я, не в силах скрыть удивление.

— Не стоит говорить об этом так, будто это откровение.

— Я не удивлена, просто… — я запнулась, а затем честно признала: — Ладно, удивлена.

Он коротко, почти грубовато рассмеялся:

— Ценю твою прямоту.

— Я удивлена не конкретно тобой, — поспешила я добавить, но его приподнятые брови сказали, что он мне не верит. — Ладно, возможно, и тобой тоже. Но в Мистей я видела слишком мало сострадания. По всем слухам, ты хладнокровный шпион и убийца, способный на любое преступление ради короля.

— А по всем слухам, люди — грязные, невежественные и никчемные создания, — невозмутимо заметил он. Я нахмурилась, но он лишь улыбнулся. — Значит ли это, что слухи правдивы?

— Хороший аргумент.

Мы смотрели друг на друга, застыв в каком-то странном, хрупком моменте.

Я не знаю, почему сделала то, что сделала дальше. Я просто знала, что так будет правильно.

Развернувшись к нему, я убрала руку с его предплечья. Он медлил, словно нехотя отпуская меня.

— Думаю, тебе стоит научиться танцевать, как люди.

Каллен вскинул брови.

— Серьезно?

— Да.

— И зачем мне это?

— Потому что балы тебе скучны. А никто не должен скучать на балу, — я посмотрела вниз, туда, где танцевали гости. Если бы я была свободна, я бы с удовольствием кружилась среди них. — Кроме того, эта грязная человеческая девчонка знает пару приемов, которые могут тебя удивить.

Он снова тихо рассмеялся — его смех прозвучал словно нечто забытое, ржавое, давно не использовавшееся. Я шагнула в сторону от балюстрады, туда, где нас не могли увидеть снизу. Он последовал за мной, двигаясь медленно, осторожно, с каким-то задумчивым намерением. У меня по спине пробежал холодок. Возможно, это чистое безумие, но я все равно подняла руки, показывая танцевальную стойку.

— Какой шаг выберем? — Его пальцы крепче сжали мою талию.

— Я научу тебя новому.

И я научила. Это не был изящный, утонченный танец, но он был живым, стремительным, полным безрассудного веселья. Мы кружились, теряя равновесие, и когда он наконец запрокинул голову и рассмеялся — по-настоящему, свободно — я засмеялась вместе с ним.

Глава 34

На следующее утро я облачила Лару в алую мантию.

— Это традиция, — пояснила она, пока я застёгивала на её шее золотую цепочку с одиноким рубином. — В день испытания все носят красное.

— Но ведь теперь уже никому нет дела, во что ты одета. Почему бы не выбрать то, что нравится тебе?

— Ты не понимаешь.

Но я понимала. При всём своём непостоянстве, жажде перемен и новых ощущений, фейри были крепко связаны со своими традициями.

В дверь постучали.

— Входите, — позвала Лара.

В комнату вошла Элоди, её бледно-голубые ладони сжимали деревянную коробку.

— Я нашла это у своей кровати, — её голос звучал отрешённо. — Я знаю, что должна передать это тебе, но не понимаю почему.

Лара взяла коробку.

— Всё в порядке. Видимо, это часть испытания.

Когда Элоди ушла, мы обе уставились на находку. Коробка была размером с мою ладонь и покрыта искусной резьбой: между витиеватыми ветвями дерева проглядывали очертания оружия. Дерево было гладким, отполированным временем — словно его держали в руках веками.

— Что ты должна с этим сделать?

Лара внимательно осмотрела коробку.

— Не уверена.

Она попыталась приподнять крышку, но тут же вскрикнула, отдёрнув руку и сунув палец в рот.

— Острые края.

Я провела пальцем по шву, вглядываясь в резьбу. Внезапно крошечный шип выскочил из древесины и впился мне в кожу.

— Видимо, нам предстоит выяснить, как её открыть.

Мы бились над этим несколько долгих минут, но безуспешно: коробка оставалась закрытой, а каждый новый укол лишь приводил к тому, что она жадно впитывала нашу кровь.

Это похоже на твою магию, подумала я, обращаясь к Кайдо, но кинжал промолчал.

Очевидно, это была не просто шкатулка, а некая головоломка. Но как же её открыть? На поверхности не было ни замка, ни каких-либо выступов, за которые можно было бы зацепиться.

Я начала надавливать на резьбу, не обращая внимания на мелкие уколы. Когда один из кинжалов поддался и утонул в древесине, внутри что-то щёлкнуло — и крышка приоткрылась.

Внутри лежали небольшой кинжал, серебряный кубок и записка.

Наполни кубок кровью у Кровавого Древа. Хорошо напои его.

Лара нахмурилась.

— Звучит не слишком обнадёживающе.

— Что такое Кровавое Древо?

— Древнейшее дерево у входа в Кровавый Дом. После восстания его пытались срубить, потом сжечь, но ничего не вышло.