Русалка в академии (СИ) - Максонова Мария

Судья объявил начало испытаний, и под руками обоих магов заискрило пламя, заструилось золото. Я переключила зрение на магический уровень, и смогла увидеть заклятья, которые они творят. Техника у обоих была очень похожа, видна рука одного и того же учителя, рисунки магических плетений почти идентичны.

Задание им дали одно и то же: создать птицу для украшения на письменный стол. Клодис действовал похоже на технику Жильеты: вытягивал изящные проволочки, переплетал их, создавая основу, но вставлял между ними огромное количество драгоценных камней из тех, что были предоставлены обоим. Кажется, он решил делать попугая или даже петуха. Птица стояла на столе, растопырив крылья и разукрашенный хвост. Не то, чтобы это было совсем безвкусно, но чрезмерно на мой вкус. Жильета же сотворила крошечного серебряного соловья, украсив его лишь прозрачными капельками бриллиантов. Изящное переплетение ее проволочек скорее напоминало воздушное кружево. Соловей поселился на веточке дерева из благородного темного золота с листочками со вставками из изумрудов. Птица практически терялась на фоне своей подставки, но в то же время и привлекала внимание своим изяществом и естественностью, ведь в действительности соловьи так и выглядят: маленькие серо-коричневые птички.

Комиссия бродила мимо столов, разглядывая и оценивая. Я только могла надеяться, что у них хватит вкуса, чтобы понять задумку Жильеты, которая и тут опять осталась себе верна. Хотя в этом соревновании ведь не требуется победить, нужно всего лишь доказать, что можешь встать вровень с конкурентом, а это она подтвердила.

— Несомненно, обе работы заслуживают того, чтобы оказаться украшением в кабинете леди, — слово взял эльф. — Претендентка доказала, что ее мастерство равно, если не превышает навыки ее коллеги.

Остальные члены комиссии покивали, соглашаясь.

— Вы позволите? — сам Клодис подошел ближе к столу Жильеты, осмотрел внимательно ее работу, похмыкал, а потом улыбнулся. — Что ж, все как я и думал.

— О чем же вы думали? — театрально вопросил член совета старейшин.

— Как я и считал, эта девушка не достойна звания мастера.

В зале зашумели, многим зрителям понравилась работа Жильеты. Клодис дождался, когда они затихнут и лишь затем продолжил:

— Дело в том, что все техники, которые она показала в своей работе, я уже видел в последних работах своего отца. Она не привнесла ничего своего, ничего нового. А это значит, что она — лишь талантливый подмастерье, не более. Доказательства могу продемонстрировать. — Он подошел к своему столу и достал из сумки... птичку, золотую птичку с синей грудкой из сапфиров. Еще не такую изящную, но я сразу признала руку Жильеты, глаз у меня наметанный. Клодис посадил птицу на стол рядом с соловьем: — взгляните, где оригинал, а где копия? Эта девушка еще не доросла до истинного мастерства.

На деле я видела — золотая птица была выполнена грубее, более толстыми и неаккуратными плетениями, было видно шов — ее собирали из двух половинок, в то время как соловья Жиль создавала единым целым. Я все это видела, но... как это доказать? Я вспомнила слухи, которые пересказал мне господин Юджур, что старый мастер, у которого училась Жильета, после ее появления в подмастерьях стал выдавать новые работы совсем в другом стиле... он выдавал ее работы за свои, но доказать это было невозможно.

— Быть может, вы можете показать что-то еще? На свободную тему, — предложил господин Хуфтер.

— Конечно, — пробормотала Жильета слабым голосом.

Я злобно посмотрела на Клодиса:

— А вы почему повторяете те же техники, что использовал ваш отец? Где ваше новшество?

— А мне не нужно, — хохотнул тот, поправляя своего несуразного попугая. — Я уже и так признан мастером.

Глава 72

— Это же твоя работа? — спросила я хмуро, разглядывая птичку с сапфировыми вставками. Очевидно, что старейшины гильдии ювелиров специально настаивали на этой теме, потому что у них был этот старый образец. — Я узнаю твою руку.

Жильета потерянно молчала, глядя куда-то сквозь свое дерево с соловьем.

— Мы можем попытаться доказать авторство, — задумчиво произнесла госпожа Ферерворс, сразу просчитывая варианты, — но боюсь, что для этого нужно будет ехать в столицу, и суд будет очень сложным. Придется проводить сравнительный анализ старых работ твоего мастера и последних, которые на самом деле принадлежат твоей руке, твоих новых... боюсь, что гильдия ювелиров будет против просто ради того, чтобы подмастерья знали свое место, это очень консервативная структура...

Я представила себе эту перспективу: суды, эксперты, противостояние... долгие месяцы, если не годы разбирательств... неужели, я ошиблась, когда поддержала Жильету? Неужели неправильно просчитала гильдийцев, и теперь мне не получить Кровь Моря? Дура-дура-дура... Решила поиграть в благородную, и в итоге все потеряла.

— Нет, я не стану позорить имя своего мастера, — качнула головой Жиль, отвлекаясь от созерцания своей работы. — Как бы там ни было, он дал мне многое.

Я задохнулась от возмущения. Тоже мне, решила поиграть в благородство! А что же тогда делать? Сдаться?!

— А твой отец не сможет надавить на гильдию?

Жильета обожгла меня гневным взглядом. Я поджала губы, но потом предложила другое:

— А техника золотой пены? Так ведь никто не может!

— Это чужая техника, — нахмурилась Жиль.

— Ну, и что?! Она давно утеряна, ты фактически изобрела ее заново.

— Арина, — протянула она укоризненно, — она родом из Халифата. А если твои гости ее узнают? Это будет еще больший позор.

Да не видела я в Халифате такой техники... хотя и по ювелирным я там особенно не ходила, а вдруг она действительно сохранилась? Черт...

— А что если заявить, что резной жемчуг — это твоя идея? Да, конечно, режу по нему я, но сама идея растить жемчуг с камнями внутри... — даже госпожа Ферерворс смотрела на меня скептически. Ну, да, кто поверит, что маг огня и земли может придумать что-то полезное в сфере магии воды?

— Арина, ты мне не доверяешь? — прервала мои завиральные планы Жильета.

Я замерла в растерянности, услышав этот вопрос. Я... ну... я верила, что Жиль меня не предаст... специально... но отпустить такую важную вещь из-под своего контроля, просто довериться другому человеку?..

— Ты не веришь в мое мастерство?

— Верю, — произнесла слабым голосом. Верю, но выпустить ситуацию из своих рук... как?

— Тогда просто дай мне немного времени, мне нужно подумать, — попросила Жильета.

И я... заткнулась и отъехала от ее стола. Глянула на лорда Уркатороуса. Тот сидел с мрачным лицом. Его жена помахивала веером с вроде бы безразличным выражением, но я буквально прочла по ее губам едва слышное: «какой позор». Не думала, что мать у Жильеты еще похуже ее папаши. Стерва.

Тут в зале зашептались, потому что Жильета начала творить. «Бронза, она взяла бронзу!» — со смесью удивления и смеха зашептались те, кто стояли поближе. Я прищурилась, разглядывая магические плетения. Они явно отличались от тех, что Жиль использовала для работы в своем обычном стиле или при создании пены, но будто сочетали в себе элементы от обоих.

Коричневые бронзовые пятна неаккуратно растеклись по стволу золотого дерева. Кто-то хохотнул, но быстро заткнулся под шиканьем окружающих. А потом... работа была настолько мелкой, что разглядеть что-то издалека было почти невозможно, но мое зрение позволило уловить шевеление в бронзовых пятнах. Из них будто выползали мелкие-мелкие червячки или отростки, переплетались между собой, образуя повторяющийся рисунок. А потом, закончив это непонятное действо, Жильета сплела сложную сеть из переплетения магии огня, воздуха и даже воды... и под действием этого заклинания бронзовые пятна начали... зеленеть, покрываясь патиной.

Ахнули удивленно зрители, разглядев вместо непонятных пятен мох на изящном деревце, нахмурились старики из Совета гильдии Ювелиров, побледнел Клодис.