Цветочница - Берндт Алёна

– Слушай, Елена, а ты вообще где живёшь? Учишься где-то?

– Да, я студентка. Учусь, – ответила она и нерешительно добавила, – Вы меня простите, но мне некогда. Хочу закончить пораньше, мне ещё заниматься надо, а время уже позднее.

Мужчина усмехнулся, потом попрощался и стал подниматься выше по лестнице. Ленка слышала, как где-то наверху хлопнула входная дверь и облегчённо вздохнула. Такие времена, когда с незнакомцами стало опасно разговаривать! Каких только историй не наслушалась она от девчонок в общежитии. Даже не верилось, что такое бывает! К примеру, однокурсница Ника рассказывала, как её пытались силой усадить в машину, когда она шла с занятий по плаванию! И только счастливый случай этому помешал – мимо проехал милицейский патруль, и те, кто тянул её в машину, ослабили хватку, девушке удалось вырваться!

Лена постаралась поскорее закончить уборку, оставив надписи, сделанные шариковой ручкой на окнах, на следующий раз, и поспешила уйти в «дворницкую» к деду Семёну. А потом, переодевшись и прихватив сумку, бегом отправилась в общежитие.

История эта имела продолжение через несколько дней. Ленка пришла на работу, как и всегда вовремя, а в каморке деда Семёна её ждали, кроме самого старого дворника, управляющий Геннадий Петрович, тот самый человек в дорогом пальто, и ещё один человек, в обычной куртке.

– Елена, добрый вечер, – сказал Геннадий Петрович, – Познакомься, это Владимир, он здесь живёт. Он порекомендовал тебя своему знакомому. Вениамин Яковлевич ищет себе сотрудника хорошего, – тут Геннадий Петрович указал на мужчину в куртке, – Вот, и он хочет с тобой поговорить.

– Здравствуйте, – Лена настороженно смотрела на мужчин, потом глянула на деда Семёна и успокоилась, потому что тот едва заметно ей одобрительно кивал.

– Елена… а как вас по отчеству? – спросил Вениамин Яковлевич.

– Сергеевна, – ответила Лена, – Но можете меня называть Леной. Так что вы хотите?

– О! Сразу к делу! – усмехнулся мужчина, – Что ж… я хочу предложить тебе работать у меня. Зарплата больше в разы, плюс премия, если хорошая выручка. Ну, и я стараюсь поддержать своих сотрудников продуктовыми наборами.

Ленка молча слушала его и ждала, пока тот начнёт говорить о том, что предстоит делать. Мужчина сделал паузу, возможно ожидая её реакции, и, не дождавшись, продолжил:

– Я знаю, что ты учишься, но мне как раз и нужен человек на вторую половину дня и вечер. Поэтому по времени работы мы договоримся с тобой, и с твоей напарницей, которая будет работать первую половину дня.

– Так в чём заключается сама работа? – спросила Лена поняв, что Вениамин Яковлевич ждёт этого вопроса.

– У меня небольшой магазинчик цветов, -улыбнулся он, – Ничего предосудительного, если вдруг опасаешься… оно и понятно – такое время. Ну так вот, я наладил поставки, у меня четыре точки по городу, и вот теперь я пятую открываю. Ищу продавцов, аккуратных, ответственных. Так что, интересует?

Так Ленка и оказалась в небольшом магазинчике, который скорее походил на ларёк, некоторые его так и называли. Ленкиной напарницей была Вера, ей было чуть за тридцать, она недавно осталась одна с ребёнком, муж её умер от болезни. Сын Веры пошёл в первый класс, а она пыталась заработать им на жизнь. Раньше, когда швейная фабрика ещё работала в полную силу, она была там технологом, а вот теперь… с утра она работала здесь, продавая цветы, а после обеда забирала сына из школы и бежала в небольшую частную пошивочную мастерскую.

– Надо как-то жить, – говорила Вера Ленке, когда они познакомились поближе и Вера передавала новенькой нюансы работы, – Дениска у меня, вот и кручусь. Родители мне не помощники, у них на руках моя сестра-инвалид… Им помогаю ещё, как могу. Свекровь на выходные Дениску забирает, так что я тут работаю и субботу, и воскресенье, но, если ты хочешь, бери один выходной себе – в выходные дни выручка больше. Так что… а здесь хорошо платят, Яковлевич не обижает. Когда праздники – работаем до самой ночи, так он сам приходит, помогает, и дочки его, и жена бывает тоже, когда рук не хватает, а потом премию хорошую даёт. Не пожалеешь, это лучше, чем подъезды мыть.

Ленка начала работать. Ей очень нравилось находиться среди больших ваз с цветами, помогать покупателям сделать выбор, придумывала интересные сочетания и оформление. Она брала в библиотеке книги, но информации по флористике было мало, поэтому она больше полагалась на свою интуицию. Вот только по деду Семёну она скучала, забегала иногда, но всё же встречи были редки, не как раньше.

Глава 11.

Вениамин Яковлевич вскоре оценил работу нового своего сотрудника. Не только на словах её хвалил, но и рублём выражал своё отношение. Вера тоже не нарадовалась на новую свою напарницу, о чём каждый раз говорила хозяину ларька и самой Лене:

– До тебя я работала с девчонкой, тоже студентка, только с техникума, – рассказывала Вера, – Только та работать не любила, как народ у нас, так ей то в туалет приспичит, то пoкyрить. А то возьмет, да и напихает в букет старых цветов, человек купит – выйти не успел, а с цветов уже лепестки полетели! Ох, потом и наслушаемся мы с ней, а потом ещё и Яковличу нажалуются, тот ругается.

Лена очень старалась запомнить всё, чему учит её Вера, иногда осмеливалась добавить и свои познания, которые удалось добыть в книгах и журналах. Но Вера была слишком занята своими проблемами, и для разных «новшеств и рацпредложений», как называла она идеи Лены, времени у неё не было.

А Лена совершенно серьёзно считала, что розы – этакие зазнайки, и не любят никакого соседства, потому их нужно ставить в большую вазу немного поодаль от других цветов. И гвоздики такие же – без соседей дольше сохраняют свежими свои красные шапочки. И если тюльпанам в воду добавить немного сахара, то они выглядят веселее, а ромашки сахар не любят, им чистенькую водичку нужно, и всё. Ленка даже иногда разговаривала с цветами, конечно, когда в ларьке не было покупателей.

– Не знаю, почему так! Значит вы что-то не так делаете, раз так получается, – говорил Вениамин Яковлевич продавцам в других своих точках, – Но у них-то сколько цветы стоят? Вот! А у вас, как ни приду – всё уже на веники похоже! А закупаю-то я в одно время на все точки.

Ленка не знала, что некоторые из её коллег, с которыми она, к слову, и встречалась-то редко, прозвали её ведьмой, кто в шутку, а кто и всерьёз. Она этим мало интересовалась, некогда ей было. Работа увлекла и очень ей нравилась, а ещё нужно учиться и всё успевать.

– Ох, Ленок, не нравится мне эта твоя новая работа, – говорила бабушка, когда Ленка приезжала домой, она старалась не брать смены на выходные дни, понимая, что бабушке нужно помочь, да и самой хоть немного отдохнуть.

– Почему же, бабуль, хорошая ведь работа, – улыбалась Ленка, – Ведь лучше, чем пол в подъезде мыть. Тут у меня очередь не стоит, прибралась в магазинчике, цветочки обиходила и сижу. Конспекты пишу, к зачётам и экзаменам готовлюсь.

– Так-то оно так, – вздыхала Капитолина, – Да ведь с чужими деньгами работать приходится! А теперь какое время – человек порой хуже зверя! Вон, Зоя Краснова рассказывает, они ведь на городской рынок продавать ездят, вещи где-то закупают, на оптовке какой-то. Компанией ездят, а вот уж двоих ограбили, деньги отняли. Они уж всяко исхитряются, куда только не прячут… Вот я и боюсь за тебя – теперь за чужие деньги немудрено и жизни лишиться. Вон что твориться… а президент у нас всё только улыбается да ручку всем жмёт! Чтоб окочурился, аспид, прости меня, Господи, за такие речи! А только на людей теперь всем наплевать, и дела никому нет, если кто и сгинет. Скорее бы уж доучиться тебе… хоть на комбинате и платят мало, всё ж таки рядом тут!

Ленка и сама знала, что время сейчас такое… странное и непонятное, никто не знает, что к вечеру станется, не то, что завтра! И про деньги Вера её сразу предупредила, чтобы на виду не хранила, а если много собралось, чтобы звонила Вениамину Яковлевичу, чтоб забрал поскорее. Телефон был рядом, возле входа в гастроном аппарат висел, вот оттуда если что и звонили. А однажды Ленка сама видела, как несколько человек в кожаных модных куртках прижали к стене гастронома дядьку, у которого чуть дальше цветочного магазинчика, ближе к рынку, была табачная лавка. Сильно вроде и не били, Ленка видела через стеклянную витрину, что даже и улыбались… но улыбки у этих крепких ребят были страшные! Табачник, как Ленка с Верой называли этого мужчину, потому что имени не знали, заискивающе улыбался, держался за бок, куда пришёлся малоприметный для окружающих удар, и шарил у себя за пазухой, что-то оттуда доставая.