Порочный контракт (СИ) - Ковалева Анна

Но желания не было ничего рассматривать. Хотелось просто побыстрее исчезнуть отсюда и сделать вид, что ничего не было. А теперь вот захотелось рассмотреть дом хорошенько. Это всяко лучше, чем торчать в спальне и потихоньку сходить с ума от напряжения и безысходности.

Поэтому наспех приняв душ и переодевшись, отправилась осматривать свое временное пристанище. Особняк меня впечатлил. Да чего уж там, для девчонки из простой шахтерской семьи он был похож на музей.

Шикарные ковры, огромные хрустальные люстры, мрамор, явно антикварные вещи, стоящие на постаментах, безумно дорогая мебель. На первом этаже располагались кабинет, кухня, кладовые, огромный обеденный зал, зал поменьше, пара туалетов. На втором располагались сплошные спальни. Видимо, Горецкий часто принимает гостей.

Жилой, помимо моей, выглядела только одна. Но заходить внутрь я не стала. А то мало ли, что может подумать Стас, если узнает, что я была в его спальне.

На цокольном этаже было интереснее. Там располагались бильярдная, тренажерный зал, сауна и огромный бассейн. И про размеры я не преувеличиваю. Он действительно был огромным. И очень глубоким. В спорткомплексе моего родного городка общественный бассейн был в два раза меньше.

Плавать меня еще в детстве научил отец, и я это дело очень любила. Жаль, что ходила в бассейн редко. Пару раз в неделю забегала в фитнес-центр, находившийся неподалеку от работы. Большего позволить себе не могла.

Постояв в нерешительности минут пять, я все же пришла к выводу, что пользоваться бассейном мне можно. Иначе Стас дал бы прямой запрет. Как в случае со своим кабинетом, куда я могу зайти только по его приказу. Да и зачем он тогда мне купальник покупал?

Следующие часа полтора я провела в бассейне. Ни о чем не думая, сосредоточившись чисто на физических ощущениях. Раз за разом проплывала от одного края к другому, позволяя воде омывать мое тело, укреплять мышцы и снимать нервное напряжение.

Только окончательно выдохшись, выбралась из воды и минут десять приходила в себя на шезлонге. Зато морально чувствовала себя немного лучше. Увереннее, что ли. И решила непременно поплавать еще и перед сном.

Даже Валя заметила изменения, когда чуть позже вернулась с покупками.

— Ну Слава Богу, — всплеснула она руками. — Хоть румянец появился. На человека похожа теперь. В бассейне была?

— Да, — кивнула я, предпочтя не комментировать остальное. — Ой, давайте я вам помогу покупки разложить?

— Да сама я все сделаю, Юлечка. Мне не привыкать. Чего ты напрягаться будешь?

— Мне несложно вам помочь. Самой хочется чем-то руки занять. Надоело просто так без дела сидеть.

— Ежели так, то давай, конечно. В четыре руки все делать быстрее.

— Ой, смотри, а вот и нашего Станислава Николаевича показывают, — мы с Валентиной ужинали, когда она вдруг встрепенулась и включила погромче новостной канал.

На экране на фоне большого казино с вывеской «Сердце Фортуны» красовался Горецкий в элегантном смокинге. Рядом с ним стоял пожилой мужчина солидной комплекции. Судя по внешней схожести, его отец.

— Это Николай Дмитриевич, — подтвердила женщина мои невысказанные догадки. — Отец Станислава. От дел он формально отошел несколько лет назад, передав управление сыну, но все равно продолжает следить за развитием семейного бизнеса. В частности за тем, что касается казино.

— Ясно.

«Сегодня в Красной Поляне открылось новое казино под названием Сердце Фортуны. — тем временем начал разглагольствовать репортер, перемещаясь внутрь здания. Камеры выхватывали бесчисленные ряды автоматов, покерные столы, колеса рулетки со скачущими шариками. От этого блеска даже у меня зарябило в глазах. Интересно, как себя чувствуют посетители? — Это грандиозное здание с площадью около тридцати тысяч квадратных метров. Инвестиционный портфель заведения составляет порядка четырех миллиардов. Сюда уже съехались десятки тысяч любителей азартных игр, готовых испытать свою удачу. И это только начало».

Дальше шло небольшое интервью с владельцами, которое я слушала вполуха. Все мое внимание привлекал Стас, уверенно держащийся в роли хозяина игровой империи.

В какой-то момент к нему подошла красивая брюнетка с таким же властным выражением лица.

На ней было надето ярко-красное платье с длинным подолом, по бокам которого шли разрезы до самого бедра. Видно было с первого взгляда, что женщина чувствует себя королевой в этой жизни и знает как себя грамотно подать.

Подойдя к Горецкому, она сразу же обвила его за талию, а тот улыбнулся в ответ, прижав ее к себе. После этого они чокались и распивали шампанское, поданное услужливым официантом. Неустанно позируя на камеру все с теми же хищными светскими улыбками.

— А это кто? — вопрос вырвался сам собой. Смотреть на парочку было крайне неприятно. Да, это нелогично, но при мысли о том, что Стас сейчас спит с ней, а потом вернется сюда и будет тащить в койку меня стало противно, горько и больно.

Нет, я понимала, что у такого мужчины как Горецкий было в жизни много любовниц, но не думала, что он умудряется работать на два фронта одновременно. От этого я вдруг почувствовала себя грязной вдвойне.

— А, это, — фыркнула Валя. — Это Вероника, дочь одного из партнеров Николая Дмитриевича. Он спит и видит, чтобы они со Стасом наконец поженились.

— Ясно, — потупив взгляд, я спешно встала из-за стола. В груди начало нестерпимо жечь. Будущая жена, значит. Что ж, они отличная пара. Оба знают как быть хозяевами жизни. Оба сильные, красивые, умеющие идти по головам.

Такую женщину Стас будет любить, а не драть. Носить на руках, а не унижать и ставить на колени приказами. Это я для него всего лишь мелкая шлюшка, товар, которым стремится попользоваться, забрав каждый доллар, который вбухал в контракт.

— Юля, ты что поникла? — вдруг всполошилась Валя. — Из-за стервы этой? Да не пара она Стасу, как пить дать не пара. Он сам это чувствует, потому и жениться не хочет. А вот из вас двоих вышла бы красивая пара. Ему нужна хорошая девочка, а не все эти прости… хмм, с которыми он вечно путается.

— Так и я такая же, — печально улыбнулась, едва сдерживая слезы.

— Нет, не такая. Не знаю, что уж у тебя случилось, девочка, но ты совсем другая. Я это чувствую.

— Вы чувствуете, а вот Стас считает по-другому. И вряд ли его отношение ко мне изменится.

— Изменится, милая моя. Как только узнает тебя получше.

— Валя, пожалуйста, давайте оставим эту тему. Мне неприятно. — решила прекратить тягостный разговор. Не хотелось травить душу ложными надеждами. От них только больнее.

Я могу хоть сто раз мечтать, что за эти дни Стас выяснит все об этом проклятом договоре, вернется и отпустит меня на свободу. Но ведь я знаю, что этого не произойдет. Горецкий так свято верит в свою непогрешимость, что даже проверять мои слова не будет.

— Хорошо, как скажешь. Но я правда думаю, что вы хорошо смотритесь вместе. Станислав Николаевич рано или поздно это поймет и тогда вы решите все свои проблемы.

— Валя, — отмахнулась я от последних слов, — вы мне лучше скажите, могу ли я помогать вам по дому? С готовкой, с уборкой?

— Да зачем? — у нее от моего вопроса глаза полезли на лоб. — Ты ж не в прислуги сюда нанималась, чтобы полы намывать и с пылесосом бегать.

— Знаете, — судорожно вздохнула и посмотрела в глаза женщине, которая резко побледнела. Поняла, как ее фраза выглядит со стороны. — Лучше бы я унитазы драила двадцать четыре на семь. Все лучше, чем жить так, как сейчас.

Не выдержав, я плюхнулась на стул и горько разрыдалась. Все мое иллюзорное спокойствие растаяло без следа.

Я по-прежнему нахожусь в чужом доме. Запертая, лишенная свободы выбора. Кукла для оказания интимных услуг, чьи чувства ничего не значат. И в таком статусе мне предстоит пробыть долгие недели.

Кажется, я сильно переоценила свои силы. Я не переживу эти месяцы. Просто не выдержу.

— Ну тихо, девочка моя. Не плачь. — Валентина прижала меня к себе, позволяя выплакаться у себя на груди. — Все у тебя будет хорошо. Обязательно будет.