Хорошие девочки попадают в Ад (СИ) - Индиви Марина

Надо будет как-нибудь ему об этом сказать.

Но с криминалом Лукас завязал, по крайней мере, он так говорит, а у меня нет причин ему не верить. Конечно, после того, какой информацией он ворочал в теневом мире, завязать окончательно сложно, но свой бизнес он передал Йонасу.

— И чем ты будешь заниматься теперь? — спрашиваю я.

— Моего состояния нам хватит примерно на сто пятьдесят лет нескромной жизни.

— Инвестиции и недвижимость спасут мир, — бормочу я. — Вообще-то я о том, что ты сам хочешь делать. Информационные технологии — твоя стихия, я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Я счастлив, — говорит он, сжимая мою руку. — Ты даже не представляешь, насколько.

Его слова — обо мне. Его прикосновения обо мне. Все что он делает обо мне. Немногие бы отказались от информационно-криминальной империи ради женщины. В большинстве случаев для таких мужчин женщины — просто красивый аксессуар. Но это не про него. Не про нас.

И вот сюрприз. Лукас уже сказал, что снял для меня дом. Дом на побережье, потому что после случившегося мне лучше жить не на высоте, а еще мне нельзя летать минимум полгода. Можно конечно было воспользоваться старыми-добрыми поездами, но Лукас сказал, что это мы решим чуть позже.

— Мог бы и не завязывать мне глаза, — бурчу я, когда он помогает мне перешагнуть через порог. — Только не говори, что там огромный торт размером с меня и стриптизер.

— Единственный стриптиз, который ты увидишь, будет в моем исполнении.

— Ловлю на слове…

Я замираю, потому что Лукас снимает повязку, а в доме меня встречает вывеска: «С возвращением, Ники!», под которой с цветами собрались мама, Ди и Андрей, и… Амира.

— Сюрпри-и-и-и-з! — кричат все.

После чего Амира с визгом бросается ко мне и повисает на мне раньше, чем Лукас успевает ее перехватить.

— Амира! Я что тебе говорил…

— Не надо, — останавливаю я его, обнимая самая родную на свете девочку. Из глаз катятся слезы, но это слезы счастья, и главное, я не могу их остановить и не хочу.

Если бы кто-то спросил меня, как выглядит счастье, я бы ответила: так. А потом просто описала картинку, которую увидела, когда зашла в этот дом. И когда руки Лукаса ложатся на мои плечи, картинка становится полной. Мое счастье — такое.

Настоящее, родное, уютное.

Бесконечное. Как море, которое видно из окна.

Эпилог

Ники

— Ничего не забыла? — Я опустилась рядом с Амирой, которая застегивала рюкзачок.

— Не-а. — Она помотала головой.

Уезжать было грустно, все-таки этот дом стал нашим домом на целых восемь месяцев. Можно было уехать раньше, но Амире очень понравилась Имеретинка, а Лукас берег меня. Что, впрочем, не отменяло того, что ему тоже понравилось сочинское побережье. Мы вместе плавали в бассейне, вместе загорали в саду (дом, который он снял, больше напоминал замок, в котором даже был отдельный пристрой для персонала), вместе ездили на море, а ближе к осени, когда мне снова разрешили менять высоту, вместе покатались на канатных дорогах, от которых Амира пришла в восторг.

Даже когда он работал (а я училась на дизайнера), мы все равно были вместе. А еще наша семья внезапно вознамерилась стать больше. Ну не совсем внезапно, конечно, просто мы с Лукасом иногда забывали про предохранение, поэтому «внезапность» в данном случае называлась иначе.

— Тогда пойдем, — я сжала протянутую мне ладошку, и мы направились в холл.

В тот самый холл, где меня встречал сюрприз, когда я только-только вошла в этот дом. В холл, где было столько счастливых и смешных моментов. Например, когда Амира принесла найденного на улице котенка, и Лукас поскользнулся на… в общем, на продукте жизнедеятельности, который еще не заметили и не успели убрать. Котенка потом забрала одна из горничных, так что его судьба была гораздо более приятной. В отличие от судьбы вазы, стоявшей у стены, которую он разбил, когда прыгнул за длинными сухоцветами.

Мы успели и погулять на свадьбе Андрея и Ди, которую они перенесли в Красную поляну из Москвы (чтобы мне не пришлось ехать на поезде), и посмотреть каждый уголок Имеретинки и Сочи, но сегодня и эта глава моей жизни подошла к концу.

Наше пополнение в семействе ожидалось в мае, но Лукас настоял на том, чтобы мы были женаты. А нашу свадьбу мы хотели на Мальдивах и никак иначе, после чего нас ждал медовый месяц (действительно месяц!), Рождество во Франкфурте, путешествие по Европе, и уже после рождения нашего малыша (или малышки) мы планировали навестить маму в Штатах. Я собиралась получше познакомиться с сестрой и братьями, Лукас — с маминым мужем, с которым они планировали какой-то совместный бизнес. Они были приглашены на нашу свадьбу, но на свадьбе толком не познакомишься.

— Готовы?

Лукас улыбнулся, когда мы вдвоем спускались по лестнице. Надо отдать ему должное, он стал улыбаться гораздо чаще, когда мы стали семьей. Даже несмотря на то, что наша свадьба еще не состоялась, мы уже были семьей. Мне кажется, такие браки заключаются на уровне душ, или что-то вроде.

Раньше я бы покрутила пальцем у виска, если бы кто-то вздумал мне такое брякнуть, но сейчас все было по-другому. И глядя на него, на самого лучшего мужчину на свете, я чувствовала, как сердце снова начинает ускорять свой ритм. Казалось бы, столько времени прошло, но рядом со своим мужчиной никогда не получается оставаться равнодушной, никогда не получается смотреть на него и не воспламеняться.

— Готовее некуда, — фыркнула я.

Лукас протянул мне руку:

— Тогда пойдем. Нас уже ждут.

Он настоял на том, чтобы мы летели частным рейсом, и, хотя я уверяла, что вполне способна лететь регулярным, он категорически отказался от этой идеи.

— Для моей женщины все только самое лучшее.

Я вспомнила эту фразу, и она отозвалась в моем сердце теплом, а прикосновение к его ладони вспыхнуло огнем на коже и таким же пламенем заструилось по венам. Я была бы не против сейчас уединиться — почему-то беременность превратила меня просто в какую-то нимфоманку, но мы и правда должны были уже выдвигаться.

Если бы Амира с нами не летела, я бы предложила ему повторить сцену из нашего знакомства, а точнее, из нашего первого совместного рейса. Но сейчас пришлось довольствоваться только прикосновением руки к руке и многообещающим скольжением пальцев по его запястью рядом с часами.

Не без наслаждения отметив, как вспыхнул его взгляд, я закусила губу, и мы вместе направились к двери. Оставляя за спиной часть нашего прошлого, чтобы вместе начать новую главу нашей жизни.

Лукас

— Амира, бегом на виллу!

— Ну Ники-и-и-и-и…

— Бегом, я сказала! Сгоришь сегодня — завтра весь день насмарку.

Дочь надула губы, но послушалась. Поразительно, но с Ники она меньше капризничала и в целом вела себя замечательно. Как будто она обладала какой-то магией воздействия, превращающей маленьких вредных демонят в хороших девочек.

Сам же он исподтишка наблюдал за ней. За капельками воды, подсыхающими на светлой коже: как бы Ники ни старалась, загореть у нее не получится. А впрочем, она и не старалась, она просто наслаждалась отдыхом, стараясь выходить на мальдивское солнце исключительно тогда, когда не выходить было нельзя. Рядом с ней стоял запотевший бокал с фруктовым коктейлем, украшенный ломтиком ананаса, она выглядела расслабленной и счастливой.

И ему хотелось верить, что не только выглядела, потому что после того, что она пережила…

— Лукас, я чувствую, как ты на меня пялишься. И если я избежала солнечных ожогов, это вовсе не значит, что я хочу бороться с ожогами от твоих взглядов. В чем дело? — Она чуть приспустила солнцезащитные очки.

— Ты счастлива сейчас?

— Господи, что за вопросы? — Она вскинула брови.

— Я все время думаю о том, что не должен был тебя отпускать. Тогда бы тебе не пришлось проходить через это все.