Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

С болью в сердце я нежно сжимаю ее безвольную руку, а затем нежно целую ее пальцы.

Врачи сказали, что с ней все будет в порядке, что сейчас ей нужно только отдыхать, но желание сделать так, чтобы ей стало лучше, – чтобы в ее мире все было правильно, – хлещет меня, как кнут, снова и снова.

Она такая хорошая девочка. Умная, смелая, очаровательная.

Я собираюсь провести остаток своих дней, убеждая ее в том, какая она особенная. Доказывая, что она всегда может на меня положиться.

Что она под защитой.

Ее ресницы трепещут, затем веки внезапно поднимаются, и Беа смотрит прямо на меня.

Она не удивляется, увидев меня сидящим рядом с ее кроватью и держащим ее за руку.

— Привет, — тихо говорю я.

Она пристально смотрит на меня и сглатывает. А затем тихим хриплым голосом спрашивает: — Ты мой папа?

Сразу к делу, прямо как ее мама. Я чуть не смеюсь, но вместо этого с облегчением выдыхаю.

— Я бы хотел быть твоим папой. Что ты об этом думаешь?

Беа смотрит на наши сцепленные руки, затем закрывает глаза и кивает, шепча: — Хорошо.

Ее дыхание замедляется, голова склоняется набок, и вот она уже снова спит.

У меня сдавливает грудь. Я никогда не думал, что смогу полюбить кого-то сильнее, чем Мэйвен, но эта малышка уже полностью завладела моим сердцем.

— Сэр?

Я поднимаю глаза и вижу, что одна из медсестер подошла к кровати. Приглушенным голосом она говорит: — Там какой-то мужчина хочет увидеться с мисс Блэкторн. Вы сказали никого не пускать в ее палату, так что…

— Мужчина? Кто он?

— Сайлас Хоторн, сэр. Он сказал, что вы его помните.

Я хмурюсь и пытаюсь вспомнить, но это имя мне ни о чем не говорит.

Медсестра замечает мое замешательство и добавляет: — Он говорит, что работал на вашу семью, сэр, довольно давно.

Боже. Точно – Сайлас раньше был нашим садовником. Но он уволился и уехал из Солстиса много лет назад. По меньшей мере лет двенадцать, а может, и больше.

Мне не хочется оставлять Беа одну, но я осторожно отпускаю ее руку и встаю. Затем бросаю на медсестру предупреждающий взгляд.

Мой голос звучит низко и жестко, когда я говорю: — Она получит все самое лучшее, понятно? Уход, анализы, еду – все. Я лично спрошу с каждого из вас, если она испытает хоть каплю дискомфорта…

— Да, сэр, — тихо перебивает медсестра. — Вы уже говорили это, сэр. Много раз. Она и мисс Блэкторн в надежных руках, я вам обещаю.

Бросив на Беа последний взгляд, я коротко киваю медсестре и выхожу в коридор.

Палата Мэйвен находится рядом с палатой Беа. Шторы на окнах опущены, а дверь закрыта. За дверью, нервно вертя в руках ковбойскую шляпу, стоит высокий мужчина, одетый в повседневную фланелевую рубашку, джинсы и ботинки. Думаю, ему сейчас за шестьдесят, но у него по-прежнему густые волосы с проседью и худощавое, но мускулистое телосложение.

Он поднимает голову, замечает меня и замирает.

Заподозрив неладное из-за столь внезапного его появления, я прищуриваюсь.

— Сайлас. Вот так сюрприз. Чем я могу помочь?

Он нервно поглядывает на дверь палаты Мэйвен, затем снова смотрит на меня.

— Я… я пришел навестить Мэй.

Я приподнимаю брови, с вызовом оглядываю его с головы до ног и складываю руки на груди.

— Да неужели? Как интересно. С чего бы тебе это делать?

Он прочищает горло и снова украдкой поглядывает на дверь палаты.

— Есть ли место, где мы могли бы поговорить наедине?

Я настороженно смотрю на него, а затем киваю в сторону зала ожидания в конце коридора.

— Следуй за мной.

Я иду впереди него, напряженный, с бешено колотящимся сердцем и на взводе. Когда мы доходим до пустого зала ожидания, я останавливаюсь и смотрю, как Сайлас нервно ходит кругами по центру зала, вертя в руках шляпу.

Наконец он останавливается и поворачивается ко мне. После короткой паузы он выпаливает: — Я ее отец.

На какой-то ужасный миг мне кажется, что Сайлас говорит о Беа. Но мое замешательство проходит, когда он смотрит на свои ботинки и бормочет: — Мы с Элспет были влюблены друг в друга.

— Подожди, — говорю я, чувствуя, как колотится мое сердце. — Ты хочешь сказать, что…

— Я хотел сохранить наши отношения в тайне, — перебивает он меня, смотря измученными глазами. — Особенно после рождения Мэй. Я боялся того, что скажут люди, как они будут ко мне относиться…

Сайлас замолкает и закрывает глаза, отгоняя горькие воспоминания. А когда снова их открывает, в них стоят слезы.

— Мне стыдно за себя. Все эти годы после смерти Элспет я пытался набраться смелости, чтобы прийти и поговорить с Мэй, но… Я так и не смог этого сделать. Но когда твой отец позвонил мне и рассказал, что произошло, я понял, что пришло время.

Пошатываясь, я делаю шаг навстречу ему.

— Мой отец?

Сайлас кивает.

— Он знал о нас. Однажды он застал нас вместе в вашей старой семейной церкви. Там мы обычно встречались, чтобы… — Прочистив горло, он продолжает. — Мы поднимались на колокольню. Смотрели на звезды. В ту ночь, в последнюю ночь, я опоздал. Элспет уже была наверху, ждала меня. Махала мне с башни, как ангел, как сказочная принцесса, Рапунцель, ожидающая своего принца.

Его губы дрожат. Дыхание перехватывает. Одинокая слеза скатывается по нижнему веку и катится по щеке.

— Но она была не осторожна, — шепчет Сайлас. — Элспет всегда была такой бесстрашной и решила выйти на крышу. Она махала мне, когда поскользнулась, Ронан, улыбалась и махала, и это моя вина, это всё моя вина, я опоздал, заставил ее ждать…

Его голос срывается, лицо искажается, и он разражается рыданиями, сотрясающими грудь.

Я так поражен, что не могу пошевелиться. Просто стою и смотрю на него с открытым ртом, мысленно прокручивая в голове тот телефонный разговор с отцом.

Вспоминая его слово в слово, я понимаю, что он так и не сказал, что является отцом Мэйвен.

Он сказал, что не будет об этом говорить, что я для него умер, если снова подниму эту тему. В шоке и смятении, торопясь сделать очевидный, как мне казалось, вывод, я упустил из виду тот факт, что мой отец вообще ничего не признал.

И что он часто ведет себя как полный придурок, когда его спрашивают.

О вещах гораздо менее оскорбительных, чем обвинение сына в том, что он стал отцом внебрачного ребенка и при этом изменял жене.

Я закрываю лицо руками и несколько раз провожу ими вверх и вниз, пока туман в голове не рассеивается и я снова не начинаю мыслить здраво.

Я вспоминаю о том сердечном приступе, который случился у Сайласа. Это выглядело немного драматично: у вас случается сердечный приступ, когда вы обнаруживаете тело в снегу, а затем проводите несколько недель в больнице, восстанавливаясь после него. Но с учетом новой информации это уже не кажется таковым.

Если бы я увидел, как Мэйвен разбивается насмерть, я бы никогда не оправился.

— Кто-нибудь еще знает? — грубо спрашиваю я.

Сайлас качает головой.

— Полагаю, ты готов пройти тест ДНК, чтобы подтвердить свои слова.

Он удивленно смотрит на меня.

— Что?

— Я научился не верить никому на слово. Прежде чем мы пойдем дальше, тебе нужно доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь.

Он кивает, вытирая слезы.

— Хорошо. Я пройду тест. Я сделаю все, что угодно.

— Отлично.

После неловкой паузы Сайлас неуверенно спрашивает: — Так вы с Мэй?..

— Она станет моей женой, — прямо говорю я. — У тебя с этим проблемы?

— Нет.

Я киваю, довольный искренностью его ответа. Потому что, отец он ей или нет, любой, кто скажет хоть одно чертово негативное слово обо мне и Мэйвен, пожалеет об этом.

Он быстро познакомится со мной с той стороны, которую не захочет видеть.

— Сэр?

Мы оборачиваемся и смотрим на молодую медсестру в лавандовом халате, которая стоит в коридоре. Она указывает на палату Мэйвен.

— Мисс Блэкторн ждет вас.

— Спасибо. Вопрос: вы делаете здесь тесты на отцовство?

Она не теряет самообладания.