ТАННЕР
(Стюарты из Скагуэйя #1)
Кэти Регнери
Глава 1
Таннер
Помогите!
Мужчина 29 лет ищет женщину 24-34 лет.
Буду с вами откровенен:
Я не ищу любви.
Моя бывшая девушка-психопатка возвращается в город, и мне нужен тот, кто притворится моей невестой, чтобы она оставила меня в покое. Я оплачу ваш проезд из любой точки страны, могу предложить бесплатное проживание и гарантировать вам сезонную работу в сфере розничной торговли, гостиничного бизнеса или туризма - на ваш выбор. Помогите парню! Неужели никто не хочет провести лето с оплатой всех расходов в прекрасном Скагуэйе?
Меня передергивает от прямолинейности объявления, но я не знаю, что еще можно предпринять.
Время на исходе.
Рамона будет здесь со дня на день, а в городе с населением в тысячу человек и общей площадью в девять квадратных миль спрятаться негде.
Я нажимаю Enter, и появляется новое “окно” с запросом информации о моей кредитной карте. Вводя цифры, я в очередной раз задаюсь вопросом, не опрометчиво ли я поступаю.
Прошлым летом, когда я впервые встретил Рамону Де Аликанте, к своему стыду и огорчению, я был обычным парнем, очарованным ее великолепными глазами и соблазнительным телом. Я прыгнул к ней в постель, сложив руки в молитвенной благодарности за то, что она нашла бородатого мужлана из Дайи таким привлекательным.
Дважды в неделю я находил рай между ее бедер, когда оставался на ночь в ее городской квартире. А в дни, когда у нее были выходные, я возил ее по грунтовой дороге из Скагуэйя в Дайю на моем ярко-красном RAV4, где мы купались нагишом в реке за моим домиком и часами трахались на солнышке.
Она действительно выглядела весьма привлекательно в своем обнаженном великолепии под лучами солнца.
Да, безусловно, в течение примерно трех недель все было идеально.
До тех пор, пока...
Все началось с мелочей: она настаивала, чтобы я оставался на ночь каждый день, а не только пару раз в неделю. Когда я отказал, объяснив, что мне нужно заниматься семейными делами, она просто пожала плечами и улыбнулась. А потом кричала, визжала и швырялась вещами.
Однажды она бросила мне в лицо кружку с надписью: “Я оставила свое сердце в Скагуэйе”.
Несколько часов спустя, когда в местной клинике мне вправляли носовую перегородку на место, я без особого энтузиазма подумал, нет ли другой такой кружки с надписью: “Я оставила свои мозги в Скагуэйе”. Если да, то она наверняка принадлежала Рамоне.
Направляясь домой от врача, я хотел списать инцидент с кружкой на вспыльчивый характер, но обнаружил, что не могу. Это было безумие в чистом виде. Я настроился попрощаться с пылкой, сексуальной Рамоной и на следующий день вернулся к ней домой с повязкой на носу, чтобы покончить с этим раз и навсегда.
Но она опустилась на колени в дверях своей квартиры и... Я вам так скажу: хороший минет, без сомнения, может любому мужику вскружить голову и помешать его благим намерениям. Вместо того, чтобы расстаться, мы помирились и трахались весь день напролет.
Она не просила прощения.
Я не сказал, что простил ее.
Мы позволили нашим телам говорить за нас, и было достигнуто блаженное единогласие.
Вернувшись к нашему расписанию “два раза в неделю у нее дома и раз в неделю у меня дома”, без повторения насилия с применением посуды, я надеялся, что мы нашли общий язык, который поможет нам дожить до конца летнего сезона.
...Пока не наступил вечер вторника, когда мне пришлось отменить встречу с ней из-за работы.
Моя семья практически непрерывно управляет турбазой на Олд Дайя-роуд со времен Золотой лихорадки, где можно арендовать один из дюжины домиков с двухразовым питанием, дневным и вечерним ужином у костра, сопровождаемым рассказами о давно минувших днях. В течение дня мы развлекаем наших гостей турами по медвежьим тропам, турами по ловле лосося, турами по ловле нахлыстом, турами по Юкону, турами на собачьих упряжках, историческими турами по местам золотой лихорадки или другими интересными турами, которые предоставляются по запросу. И хотя мой младший брат Сойер обычно совершает двухдневные туры на север, в среду днем у него был назначен прием у дантиста в городе, и ему нужно было, чтобы я его подменил.
Зная, что у Рамоны была смена в King Kone, я отправил ей сообщение, объяснив, что мне нужно поработать и к вечеру я не вернусь. Затем я погрузил семью из шести человек в пассажирский микроавтобус и направился на север в Уайтхорс. Только по прибытии в Уайтхорс, пять часов спустя, я получил сообщение от Рамоны.
В первом сообщении была ее фотография, на которой она была запечатлена с заплаканным лицом, удерживая в одной руке разделочный нож.
Во втором сообщение была фотография с разделочным ножом, прижатым к ее запястью.
В третьем сообщении была фотография ее рук, покрытых ярко-красной кровью, взмахнувших на прощание.
Взбешенный тем, что она собиралась покончить с собой из-за моего отказа, я позвонил своей сестре Харпер и умолял ее съездить в Скагуэй и проведать Рамону. Полчаса спустя Харпер позвонила и сообщила, что с Рамоной все в порядке, а остатки гранатового сиропа были потрачены впустую на театральный эффект.
Но, черт возьми, я был потрясен.
Сначала расквашенный нос, а теперь инсценированное самоубийство?
Вдали от тугой киски Рамоны я мог ясно мыслить. Нашим отношениям конец. Больше никаких контактов, пообещал я себе. Каким бы хорошим ни был ее минет, между нами все кончено... Именно это я и сказал ей, когда вернулся в Скагуэй в среду днем.
- То есть, ты собираешься бросить своего ребенка? - поинтересовалась она, прищурившись, в уголках ее губ собралась слюна.
- Какого ребенка?
- Того, что здесь, - указала она на свой плоский живот.
Возможно, на секунду я отключился. Понятное дело, у меня чуть в глазах не потемнело.
- М-мы же п-предохранялись, - наконец выпалил я.
- Защита оказалась ненадежной, - заявила она, раздувая ноздри. - Ты сглупил.
- Ничего подобного. - У меня хватило духа ей возразить. - Я всегда проверяю презерватив после. Нам ничего не угрожало.
- Тогда через шесть месяцев сделаем анализ ДНК, - пожала она плечами. - Когда сможешь, приедешь в Сакраменто и познакомишься с моей семьей.
Это какой-то трюк, подумал я. Она не могла быть беременной.
- Сначала увидимся в аду, - сказал я, спустился по лестнице и вышел на Бродвей, главную улицу Скагуэйя.
- Проклятье! - взревел я.
- Таннер, возьми себя в руки, - велел мой старший брат Хантер, выходя из Ace Hardware как раз в тот момент, когда я сорвался. Он хлопнул меня по плечу и повел в сторону салуна “Пурпурный пастернак”. - Давай выпьем по пивку.
- Не хочу.
- Хочешь, хочешь, - настаивал он.
Десять минут спустя мы сидели бок о бок в баре, а последние из дневных посетителей с круизных лайнеров расплачивались по счетам, прежде чем вернуться на “Норвежское солнце”, “Принцессу Эмеральду” или “Карнавальный домик клоунов”.
- Паркер сказала, что у тебя проблемы с сезоном.
- Паркер всегда умела хранить секреты, - пробормотал я, хмуро глядя на пену, венчающую мою кружку пива.
- Лучше, чем Харпер, - заметил он.
В нашей семье всего шесть детей, рожденных в порядке мальчик-девочка, мальчик-девочка, мальчик-девочка: Хантер (прим. Охотник), Харпер (прим. Музыкант, играющий на губной гармошке), Таннер (прим. Дубильщик), Паркер (прим. Смотритель заповедника), Сойер (прим. Лесоруб) и Рив (прим. Главный управляющий). Когда я спросил свою маму, почему Рив назвали Рив, а не Арчер (прим. Стрелок), Миллер (прим. Мельник) или Уилер (прим. Откатчик, горнорабочий), то есть со скрытым смыслом, как всех нас, она ответила, что моему папе нужно было “подвести итог”, иначе он бы не оставил ее в покое, не закончив историю.
