Медленно подняв взгляд на собеседника, Кейт Тиммонс спросил:
— Какие же?
Поудобней устроившись в кресле, мистер Уолчик начал так:
— Нас интересуют все счета концерна хотя бы… Ну, скажем, за последние полгода… Могли бы вы сделать ксерокопии?..
Кейт пожал плечами.
— Я не могу вам обещать… Я подумаю.
Глянув исподлобья на Тиммонса, Уолчик произнес:
— А вы подумайте, подумайте… И чем скорее вы надумаете, тем будет лучше… Для вас, мистер Тиммонс, лучше прежде всего…
В этой реплике агента ФБР прозвучала неприкрытая угроза.
— Хорошо, — сказал Тиммонс, — хорошо… Сколько времени вы мне для этого даете?
— А сколько вам надо?
Неопределенно пожав плечами, Кейт ответил:
— Честно говоря — не знаю… Ну, скажем, несколько месяцев…
Кейт решил запросить такой неоправданно большой срок, чтобы выиграть время и, как минимум, выждать, как дальше будут разворачиваться события.
— Несколько месяцев? Вы что, смеетесь надо мной?..
— Поймите, это не так‑то просто…
— Я даю вам десять дней, и не часа больше, — в голосе агента ФБР прозвучала необыкновенная твердость. — Десять дней — запомните это, мистер Тиммонс…
— А если я не успею?
Уолчик улыбнулся — эта улыбка показалась Кейту издевательской.
— Тем хуже для вас, мистер Тиммонс… Да, тем хуже для вас…
Тяжело вздохнув, Кейт согласился — а больше в его положении ничего и не оставалось:
— Ладно… Десять дней так десять… А как я буду поддерживать с вами связь?
— Ну, во всяком случае — не по телефону. Для нас очевидно, что ваши телефоны прослушиваются — и домашний и, естественно, служебный…
— Тогда как же?
— Будете звонить мне с телефона–автомата вот по этому номеру, — Уолчик протянул Кейту визитную карточку, — наберете номер, услышите гудки и тут же положите трубку. После этого повторите набор…
— А для чего такая конспирация?
Уолчик неопределенно помотал головой — в этом жесте Кейту ясно угадывалось: неужели непонятно?
Допив уже остывший кофе, агент ФБР вежливо поблагодарил Барби, которая на протяжении всего разговора находилась на кухне за закрытой дверью, и отправился на выход.
Уже одевшись, Уолчик обернулся к Кейту и произнес, прищурившись:
— Да, и вот еще что: надеюсь, вы серьезный человек, а потому будете действовать без глупостей…
Думая, что эта реплика имеет отношение к каким‑то конспиративным моментам, Кейт поинтересовался у агента Федерального Бюро Расследований:
— Вы имеете в виду — чтобы я каким‑нибудь образом не засветился?
Тот согласно кивнул.
— И это тоже…
— А что же еще?
— Понимаете, — сказал Уолчик, надевая пиджак, — если вы по каким‑нибудь причинам решите уехать из Соединенных Штатов… Ну, скажем, в Мексику, в Доминиканскую республику или в Канаду… Ну, словам, я не хочу, чтобы вы наделали глупостей, мистер Тиммонс…
Пожелав хозяевам спокойной ночи, мистер Уолчик, наконец, удалился.
К Кейту подошла Барби — лицо у нее было испуганное и смятенное.
— Что он от тебя хотел?..
Кейт заколебался, стоит ли посвящать свою жену в подробности предложения агента ФБР и после недолгого раздумья решил, что этот разговор лучше всего отложить.
— Ничего страшного… Так, поговорили…
Однако Барби не отставала:
— Мне кажется, что у тебя начинаются какие‑то неприятности…
Кейт не ответил и, тяжело вздохнув, отправился в свой кабинет.
Как ни хотелось ему отклонить предложения этого фэбээровца, однако он действительно был поставлен в такие условия, что другого выхода просто не было. Или — серьезный скандал после разоблачения истинной роли деятельности концерна и, как сказал Уолчик, «большой жирный крест на карьере юриста», или — сотрудничество…
— Черт бы побрал этот гадюшник, — сквозь зубы произнес Кейт, — черт бы побрал и этого черномазого фэбээровца, и этот сволочной «Адамс продакшн»…
В какое‑то время, за несколько минут до ухода Уолчика Кейт уже склонялся к тому, чтобы бросить все и действительно, как выразилась в недавнем разговоре Кэтрин Кельвин, «свалить», однако последняя фраза агента ФБР убедила Кейта, что и это — не выход…
«Придется сделать им эти чертовы ксерокопии», — решил Кейт.
ГЛАВА 7
Брайн МакДуглас переходит к более решительным действиям относительно Кейта. Реакция Барби. Размолвка и примирение. Тайная встреча с Кэтрин. Кейт Тиммонс и Кэтрин Кельвин делают попытку уехать из Иллинойса. Что из этого получилось. Кейт лишний раз убеждается, мистер Шниффер стал жертвой Брайна МакДугласа.
С некоторых пор Кейт почувствовал, что Брайн Мак–Дуглас, начальник отдела безопасности концерна «Адамс продакшн», переменился к нему.
Нет, внешне это никак не проявлялось — МакДуглас по–прежнему здоровался с Кейтом все с той же приветливой улыбкой, все так же учтиво спрашивал, как его дела и насколько привык он к жизни в Чикаго, все так же предлагал свои услуги по каким‑нибудь мелочам. Однако от внимания Кейта не укрылось то, что улыбка эта была какой‑то напряженной, подозрительной…
Тиммонс посчитал это дурным знаком — он понял, что вскоре на него может обрушиться какой‑нибудь сильный удар — не смертельный, а так — предупредительный.
Так оно и случилось…
Однажды, спустя дня три после визита мистера Уолчика, Кейт, вернувшись из офиса, застал Барби с покрасневшими от слез глазами — одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что она очень сильно переживает…
Предчувствуя самое худшее, Кейт осторожно поинтересовался:
— Барби? Ты плохо себя чувствуешь?..
Барби сделала вид, что этот вопрос относится не к ней, а к кому‑то другому.
— Барби, что случилось?..
Резко повернувшись, девушка отвесила Кейту оплеуху — удар был не силен, но очень болезнен: у Тиммонса сразу же зарделась левая щека… Он сразу же все понял, а потому избрал тактику покаяния…
Деланно тяжело вздохнув, Кейт Тиммонс начал так:
— Барби, я давно хотел тебе сказать…
Барби, скривив губы, зло посмотрела на Кейта.
— Можешь не говорить — мне и без того все прекрасно известно.
После этих слов Кейт понял, что МакДуглас сдержал свое слово — видимо, он отправил его жене те самые компрометирующие снимки по почте.
Искоса посмотрев на жену — та была просто вне себя от охватившего ее бешенства — Тиммонс решил, что этот разговор лучше всего отложить до лучших времен, хотя бы на полчаса.
Стараясь не встречаться с Барби взглядом, Кейт прошел на кухню и, наскоро поужинав, отправился в свой кабинет. Спустя минут десять дверь за его спиной скрипнула. Кейт обернулся — в дверном проеме стояла Барби…
Тиммонс понял, что настало время для решительного разговора и решил начать первым.
— Знаешь, — сказал он извинительным голосом, — знаешь, я ведь действительно виноват перед тобой…
Барби выжидательно молчала.
— Да, я совершил подлость… Мне все это время было просто не по себе, я не знал, как подступиться, с чего начать…
Зло посмотрев на Кейта, Барби произнесла:
— И наверняка бы не сказал, если бы я не начала…
К удивлению Барби, Кейт довольно быстро согласился с этим утверждением:
— Возможно…
— Вот и я говорю…
Кейт продолжал все тем же извинительным голосом — при этом он по–прежнему стремился не встречаться с женой взглядом:
— И это потому, что я не хотел травмировать тебя… Барби, — Кейт попробовал улыбнуться, но улыбка получилась какой‑то неестественной, похожей скорее на гримасу, — Барби, я действительно не хотел ранить тебя… Я не хотел причинять тебе боль…
Вынув из кармана пачку уже знакомых Кейту фотоснимков, Барби резким движением бросила их на письменный стол Кейта.
— Ты и так сделал мне настолько больно… — ее голос срывался, видимо, девушка никак не могла совладеть с собой. — Ты предал меня…
Обвинение было очень серьезно — Тиммонс не мог ожидать, что дело приобретет такой крутой оборот.
