— Персиваль, ложись рядом…
ГЛАВА 19
Перл может навестить психиатрическую больницу в качестве гостя. СиСи Кэпвелл не особенно любезно обходится с приезжей проповедницей. Джина не без удовольствия изображает невесту Кейта Тиммонса. Такой женщине, как Иден, от жизни требуется слишком многое. Пациенты клиники доктора Роулингса могут вздохнуть свободно. Жозефина Тиммонс умерла.
В общей комнате клиники доктора Роулингса собралось несколько человек. Все утро обслуживающий персонал больницы вел себя как‑то по–особенному возбужденно. Медсестры и санитары то и дело обсуждали что‑то и шушукались по углам. Пациенты почувствовали надвигающиеся в жизни больницы перемены, когда состоялся обычный обход, который проводил доктор Роулингс. По давно установленным строгим правилам, главный врач клиники ежедневно во главе процессии навещал палаты, занимаясь в основном раздачей наказаний за реальные или вымышленные прегрешения.
Сегодня все было тихо, да и медсестры с санитарами немного присмирели. На больных никто не кричал, О них вообще как будто забыли.
Оуэн Мур, который в отличие от многих остальных обитателей больницы испытывал повышенный интерес к происходящему вокруг, наконец, смог узнать в чем дело.
С радостной улыбкой на лице он вбежал в общую комнату и воскликнул:
— Доктора Роулингса арестовали! Он больше никогда не вернется в нашу больницу!
Пациенты недоверчиво смерили его взглядами.
— Да?
По старой привычке Оуэн оглянулся, чтобы убедиться в том, что его никто не подслушивает из обслуживающего персонала и, сделав страшные глаза, стал кивать головой.
— Да, да, я ведь все это не выдумал, об этом только что говорили старшая сестра Гейнор и сестра Коллинз.
Пациенты не выразили никакого энтузиазма по поводу сообщения, сделанного Оуэном и уныло опустили головы.
— Ну и что? — протянул один из них. — Нет доктора Роулингса, так придет кто‑нибудь еще. Нас все равно отсюда не выпустят.
Оуэн ошеломленно пожал плечами.
— Да как вы не понимаете, без него нам будет гораздо легче. Никто не станет нас наказывать, запирать в карцере, кормить хлебом и водой.
— Хорошо бы…
— Так и будет, — повторил Оуэн.
Словно в подтверждение его слов из коридора донесся знакомый голос:
— Сограждане американцы!
Не веря своим ушам, Оуэн обернулся и увидел, как по коридору, театрально размахивая руками, шагает Перл в сопровождении Кортни и полицейского инспектора Пола Уитни.
— Перл, ты еще жив? — обрадовано вскричал Мур. — Я уже и не надеялся тебя увидеть.
Перл снова решил вспомнить о временах, проведенных в стенах этого заведения. Шамкая, он принялся изображать Ричарда Никсона:
— Ну да, разумеется, с тех пор, как я расстался с президентским креслом, в этом мире многое изменилось.
Он вытащил из кармана пиджака газету и протянул ее Муру:
— Смотри, мир в 1986 году, ты только почитай, такой сенсации не было со времен Уотергейта.
Оуэн ошеломленно смотрел на аршинный заголовок в «Санта–Барбара–экспресс».
— Это правда! — с торжествующей улыбкой закричал он. — Я же говорил вам, что это правда!
Перл рассмеялся:
— Вот именно, старого психа Роулингса больше здесь не будет.
Пациенты стали шумно галдеть, обмениваясь друг с другом мнениями по поводу столь знаменательного события. Привлеченные шумом в общей комнате, туда потянулись и другие пациенты. Среди них была и Элис. Увидев ее, Оуэн схватил девушку за руку и потащил на середину комнаты, где, размахивая газетой, шумно витийствовал Перл:
— Я всегда знал, что перемены неизбежны, они обязательно должны были наступить. И вот этот прекрасный день настал! Доктор Роулингс в наручниках препровожден в тюрьму, и его ожидает много неприятностей из‑за того, что он натворил здесь.
Увидев Элис, он бросился к ней.
— Дорогая моя, как же я рад тебя видеть! Ты представляешь, мы это сделали, сделали! Роулингс под замком, за решеткой. Мы еще посмотрим на него. А знаешь, что самое замечательное во всей этой истории? Есть маленькая надежда, что мой брат жив!
Она недоверчиво посмотрела на Кортни, которая с радостной улыбкой кивнула.
— Да, — подтвердил Перл, — я сейчас объясню тебе. Когда мы ворвались в подвал и проломили стену, то ничего не нашли, там было пусто. Брайан исчез, понимаешь?
Она все еще недоверчиво взирала на окрыленного Перла. Видя ее смущение, Кортни обняла Элис за плечи.
— Это правда, все было именно так, — сказала она. — Мы провели там довольно долгое время, а потом в подвале появился доктор Роулингс. Он пытался угрожать Перлу пистолетом и говорил, что убьет нас обоих и похоронит вместе с Брайаном. Но у него ничего не вышло.
— Вот именно, — подхватил Перл, — этот старый негодяй теперь сполна поплатится за свои гнусности. А знаешь, что мы нашли в подвале? Собачий ошейник.
Элис вдруг вскинула голову и, запинаясь, произнесла:
— Пе… Персиваль?
— Правильно, конечно. Ты сказала, что когда Роулингс угрожал Брайану, лаяла собака.
Девушка стала прыгать от радости, хлопая в ладоши.
— Это я, я его выпустила! — кричала она.
— Ты его выпустила?
— Да, — кивнула Элис.
У него на глазах проступили слезы.
— Так значит, ты спасла моему брату жизнь. Элис, это собака сломала кирпичную стенку. Конечно, это звучит довольно странно, но ничего удивительного в этом нет. Кладка была сырая, и стена не успела как следует застыть. Значит, Брайан сейчас где‑то на свободе! — забыв о грусти, воскликнул он. — И все это благодаря тебе. Спасибо, Элис, спасибо.
Он обнял девушку и прижал к себе.
— Спасибо тебе, — сказала она, отступив после этого на шаг назад. — Ну зачем же благодарить меня?
Перл вдруг ошеломленно умолк и заглянул ей в глаза.
— Погоди, что ты сказала?
Она скромно потупила взор.
— Спасибо, что помог мне.
Ее негромкий голос звучал вполне уверенно, и это произвело на Перла не меньшее впечатление, чем то открытие, которое он сделал в подвале церкви Норд–Кумберленд–Черч в Бостоне.
— Вы слышали? — вне себя от радости воскликнул он. — Вы слышали, что она сказала?
— Все до единого слова, — сказала Кортни.
Не веря своим ушам, Перл наклонился к Элис.
— Повтори, пожалуйста, что ты сказала. Еще раз повтори, все это звучит для меня как музыка.
— Вы мои настоящие друзья, — уже почти не запинаясь, сказала она. — Я вам очень благодарна.
— Мы все твои друзья.
С этими словами Перл снова заключил ее в свои объятия.
В это утро СиСи Кэпвелл завтракал в одиночестве. Сидя за большим столом во внутреннем дворике дома, он налил в высокий стакан апельсинового сока и уже приготовился выпить, когда услышал за спиной голос Лили Лайт.
— Доброе утро, мистер Кэпвелл.
Недовольно нахмурившись, Ченнинг–старший поставил бокал на стол и обернулся.
— Вы еще здесь? — не здороваясь, сказал он. — Сударыня, по–моему, я вам дал ясно понять, чтобы вы покинули дом для гостей.
Он снова демонстративно повернулся к ней спиной и продолжил прерванный завтрак. Однако от Лили Лайт не так‑то просто было отделаться.
— Да, я слышала о том, что вы говорили вчера, но Мейсон велел мне подождать, он хочет еще раз поговорить с вами.
Намазывая джемом тонкую булку, СиСи ответил:
— Вряд ли Мейсон сможет меня переубедить. Так что, извините. И вообще, мне не хочется сейчас видеть вас. Боюсь, что разговор с вами испортит мне пищеварение.
Она с недоумением развела руками.
— Почему вы так боитесь меня, мистер Кэпвелл?
СиСи был до того удивлен этим вопросом, что на мгновение прекратил свое занятие и обернулся.
— Прошу прощения, что вы сказали?
— Вы всячески избегаете разговора со мной. Если бы мы поговорили по–настоящему, вы бы поняли, что я не хочу вам зла.
Словно и не замечая обращенного на нее взгляда СиСи, мисс Лайт подошла к столу, за которым он сидел и с благостным выражением лица сказала:
