Неприкаянная - Шнайдер Анна

— Пока есть шанс, что дело прояснится завтра после моего гадания, — продолжал Морган, задумчиво прищурившись. — По крайней мере, если злоумышленник — не шаман. Но если он либо сам шаман, либо обратился к нашему с тобой коллеге, чтобы тот закрыл информацию… Сама понимаешь.

— Ну… — Каролина закусила губу, не зная, говорить об этом или нет. В итоге всё-таки решилась сказать: — Шах… который меня учил… В общем, он ведь был чёрным шаманом. Научить меня толком своему мастерству он не смог, но наслушалась я многого. И пять человек, ещё и магов… Я не припомню ни одного нашего заклинания или проклятья, где потребовалось бы столько энергии. Это же целая прорва, Морган.

— Прорва, — кивнул Рид, усмехнувшись. Найденное Каролиной слово его явно позабавило. — Поэтому я уже начинаю подозревать, что кто-то вновь собирается атаковать императора, используя эту энергию. В таком случае мы с тобой завтра ничего не узнаем, кроме, возможно, каких-то крох информации. Но посмотрим… — Морган взглянул на браслет связи. — Не хочешь пообедать?

— Так мы ведь не можем выйти отсюда вместе, — удивилась Каролина и замерла, сглотнув, когда мужчина наконец отвернулся от лежавшей на столе папки и посмотрел на девушку, улыбаясь слегка иронично.

Морган часто так улыбался, и в самом начале Каролину задевали эти улыбки — ей казалось, что они похожи на насмешку. Она думала, они означают, что Морган относится к ней с лёгким пренебрежением. Но потом Каролина убедилась, что это не так — пренебрежения не было, но не было и отношения как к равной.

Впрочем, это не удивительно. За что её уважать? Она в жизни ничего не добилась. И почти всё, о чём Каролина могла вспомнить, отдавало чем-то стыдливым. Хоть связь с Огденом, хоть её решение приворожить канцлера, хоть даже решение переехать в Альганну. Разве она приняла его не руководствуясь своим нежеланием навсегда расставаться с Морганом, который собирался уехать из дворца по приказу императора?..

— Нам не обязательно выходить. Вон, смотри, в углу стола малый пространственный лифт. Мы можем заказать обед из любого ресторана Грааги, и они отправят его при помощи лифта.

— Ого, — вырвалось у Каролины восхищённое. А ведь и точно — в углу обеденного стола примостился небольшой предмет, похожий на коробку из-под торта, только с панелью управления, как на браслете связи. Дорогой артефакт, в Альтаке так вообще — безумно дорогой. На её родине хорошие артефакторы были редкостью, и за работу им платили более чем приличные деньги.

— Смотри, — улыбнулся Морган, заглядывая внутрь лифта, — тут и журнал есть с меню. Номера браслетов связи работников ресторанов, которые принимают заказы, отлично. Нам осталось лишь выбрать ресторан.

— Боюсь, что я могу только ткнуть пальцем, — вздохнула Каролина, разводя руками. — Я в здешних ресторанах разбираюсь ещё хуже, чем в пространственной магии.

— Я чуть лучше, но не идеально. Тогда… — Морган полистал журнал и, наконец наткнувшись на что-то конкретное, кивнул. — Вот. «Совиное перо». Сюда я часто наведывался, когда учился в университете. Интересно, насколько они изменились…

— Ты учился в университете? — Каролина от любопытства подалась вперёд. — В Грааге?

Её неожиданно кольнуло досадой: она ведь и правда почти ничего не знала о Моргане. Ну, кроме того, что у него есть дочь, которая замужем за Гектором Дайдом, и что его осудили за убийство. Точнее, за несколько убийств.

— Да, учился. Расскажу после того, как сделаем заказ, — ответил Морган и придвинул журнал ближе к Каролине.

***

Рид не любил рассказывать о себе. И это ещё мягко говоря. В его прошлом таилось столько разочарований, боли и предательства, что он с трудом подбирал слова, если следовало избегать чрезмерной откровенности. По сути, его единственной радостью много лет была Тайра. Хотя почему «была» — она до сих пор его единственная радость.

Но он понимал, что, если ничего не скажет сам, Каролине будет сложнее раскрыться. А ему было необходимо знать все подробности о шамане, который её учил.

— Я родился в семье магов, — с трудом начал Морган сразу после того, как их с Каролиной заказ отправился по браслету связи работнику «Совиного пера». — Мой отец был охранителем и погиб, когда я был подростком. Замуж мама больше не вышла — она очень его любила. Погрузилась в работу — она была врачом в Императорском госпитале. Я хотел быть как она, с единственным отличием — меня больше привлекала хирургия. Поступил… и почти сразу привлёк внимание принца Аарона. Ты знаешь, кто такой принц Аарон, Каролина?

— Да, — кивнула девушка. — Кто же не знает? Брат императора Арена, который и организовал против него тот самый заговор. Император испепелил его высочество Аарона прямо на Дворцовой площади.

— Верно, — кашлянул Морган, ощутив мгновенную вспышку лютой ненависти. Несмотря на то, что Аарон уже почти год не топтал землю, Риду до сих пор было неприятно вспоминать этого человека. — Видишь ли, я не скрывал в то время свой шаманский дар. Не считал нужным. Наоборот, я старался его развивать, а для этого необходимо помогать окружающим. Надеялся, что он поможет мне в профессии. И Аарон, который всегда искал выгоду, решил, что я ему пригожусь. Он пожелал, чтобы я научил его шаманству.

— Но… — Каролина обескураженно подняла брови, — это ведь невозможно…

— Для обычных людей — да, шаманство — это дар, который даётся от рождения. Но Аарон — Альго. Он был очень упрямым, целеустремлённым и беспринципным. Кроме того, он уже тогда ненавидел собственного брата, несмотря на то, что Арен в то время был совсем ребёнком. И выбора мне, естественно, не оставил — как и всем прочим, кого склонял в свою сторону. Мне пришлось его учить.

— Неужели у него что-то вышло? — Каролина ошарашенно мотала головой. — Удивительно…

— Да, — подтвердил Рид. — У него вышло, даже более чем. Но в качестве энергии для того, чтобы творить шаманскую магию, он использовал не природную силу, а родовую. Магию своей крови. Оттого его заклинания получались специфическими, порой работали не совсем так, как я привык, а ещё почти не снимались. Аарон, само собой, видел в этом одни лишь плюсы. — Морган не удержался от язвительной усмешки. — А вот я… Однажды его высочество решил, что ему интересно посмотреть, как будет действовать шаманский приворот, и приворожил меня к одной девушке — аристократке, которая была влюблена в меня и настойчиво добивалась благосклонности, но я отказывал. Объяснить почему? Ты всё-таки выросла не в Альганне.

— Насколько я помню, браки между аристократами и нетитулованными раньше были запрещены, — сказала Каролина, наморщив лоб — явно пыталась вспомнить. — До этого года. В этом году император принял закон о титулах и разрешил подобные браки. Из-за этого закона его чуть и не убили…

— Верно, молодец. Я понимал, что буду для Амеро — так её звали — лишь игрушкой. Да и не нравилась она мне этой своей непробиваемой настойчивостью. Однако Аарон вновь не оставил мне выбора — и несколько месяцев я прожил под влиянием приворота. Даже по учёбе скатился, — хмыкнул Морган со злостью, — потому что думать ни о чём кроме Амеро не мог. Отвратительное время.

— Теперь я понимаю, почему ты… — Каролина покраснела до кончиков волос, но всё-таки выдавила из себя продолжение фразы: — …почему ты быстро дал мне тогда отворотное и не стал пользоваться моим состоянием…

— Да, я хорошо знаю, когда одна часть тебя сопротивляется навязанным чувствам, но ничего не может поделать с другой, которая рвётся к объекту страсти, — подтвердил Морган. — В конце концов Аарон… не сжалился, нет. Даже не думай, что он способен на столь «недостойное» чувство. Ему стало интересно, сможет ли он снять свой приворот, который на тот момент почти врос в меня. Честно говоря, когда Аарон снимал то заклинание, я думал: умру — настолько было больно. Пару дней валялся в забытьи, температурил, а когда очнулся, осознал — нужно бежать.

— Бежать?..

— Да. Я понял, что Аарон не даст мне свободы. Я был слишком ценным для него в то время — он ещё не все шаманские премудрости изучил. И я стал ждать и планировать побег. Кроме того, мне нужно было разработать какое-то заклинание, которое позволило бы всем, в том числе и Аарону, считать, что я мёртв. Я не представлял, что при этом скажу матери, но в итоге ничего говорить и не понадобилось — она умерла примерно за год до моего побега. — Морган почувствовал, как лицо на мгновение свело от горя и застарелой боли, но тем не менее продолжил: — Дело осложнялось ещё и тем, что я в то время встретил девушку, которую полюбил. Я тогда уже закончил университет, учился в аспирантуре, стажировался в Императорском госпитале — там мы и познакомились. Она была медсестрой. Убежать без неё я не мог, но, на моё счастье, Таисия согласилась.