Красивый. Наглый. Бессердечный - 2 (СИ) - Туманова Кира

- Хорошо, я подойду. Завтра?.. Вы уверены, что вам нужна именно я? Да, конечно.

Непонимающе смотрю на телефон. Экран уже погас, а я всё держу его в руках. Пытаюсь сообразить, что это было.

Мама стоит посреди комнаты, рассматривает мой скомканный рисунок и губы у неё почему-то дрожат.

- Отдай! – Вскакиваю с кровати и резко вырываю у неё листочек, рву его на мелкие кусочки.

- Кто это звонил? – Спрашивает безжизненно.

Главное, что не орёт, не читает морали. И я немного притухаю.

- Да так, - отмахиваюсь. - Ошибка какая-то. Поверенный Станислава Эдуардовича считает, что мне нужно быть на оглашении завещания.

- Нет Арина, это не ошибка.

- Может и нет. Возможно, нужно что-то подписать. Станислав Эдуардович на меня кучу денег когда-то потратил.

- Прости, Ариша. Давно надо было тебе рассказать... - Мамин голос звучит глухо, как из колодца и я с удивлением смотрю на неё. Она бледнее клочков бумаги, рассыпанных по полу.

Идёт вперед и тяжело садится на кровать. Старые пружины всхлипывают, мама прячет лицо в ладони.

- Я не хотела про твоего Данила говорить гадости, - гнусаво сообщаю. Извиняться не буду, что бы она не творила.

Мама будто не слышит, до красноты натирает щеки. Поднимает на меня глаза – сухие, с горячечным блеском.

- Я узнала его тогда. После аварии... Мы встретились у следователя. И я сразу поняла, что это он, хотя видела всего один раз. Только такое не забывается, Арина.

У меня внутри раскручивается напряжение. Не хочу знать ничего про её Данила, мне это вообще не интересно. Я и так на взводе, чёрти что творится, ещё и мама чудит.

Меланхолично и молча складываю футболку, чтобы не сорваться. Кладу её на дно чемодана.

Поворачиваюсь к письменному столу и беру в руки фотографию. Я там мелкая совсем, ещё до аварии. Щеки, как у хомяка, очки на пол лица и весёлая улыбка. Мне это фото нравится. Сейчас я так не умею улыбаться.

- Станислав Эдуардович твой отец, Арина.

Рамка летит на пол. Звон. Звук бьющегося стекла. Теперь на полу осколки вперемешку с обрывками.

- Да, это так! – Она выдыхает. - Если бы он не помог тебе, я бы всем рассказала. Лучше позор, но живая и здоровая дочь.

Я оцепенела и пошевелиться не могу. Извилины скручиваются в узел.

- Ты свихнулась? – хриплю.

- Когда у тебя с этим парнем, чуть не закрутилось, я встретилась с ним второй раз. И он всё прекратил. – Она выплёвывает слова рвано и резко, будто давится ими.

Издаю нервный смешок и повторяю:

- Ты нормальная?

- Когда ты встретилась с этим парнем за границей, я... Я реально, чуть не свихнулась! – Снова прижимает ладони к лицу и сипит еле слышно. – Он же твой брат, Арина! Так получается...

Плечи у неё вздрагивают.

- Я тебе не верю.

Наступаю на осколок, и чувствую тусклую боль, будто под анестезией. Словно одеревенело всё.

- Это правда. - Отнимает ладони от лица, теперь щёки мокрые, под ресницами следы туши.

- Почему ты не сказала? – опускаюсь на колени и вглядываюсь в её лицо. Ищу там следы того, что она пошутила. Мстит мне за грубость. Всё что угодно.

- Я же знаю, как ты мечтала об отце. Ты бы хотела общаться с ним, страдала от его холодности и равнодушия. Лучше не иметь отца совсем, чем отца-подонка.

Закусив нижнюю губу смотрю в одну точку. Да, она права. Я бы так или иначе пострадала от кого-то из Рейгисов!

- Арина, у тебя кровь... О господи! – Испуганно прижимает ладонь ко рту. – На стекло наступила... Ты глубоко поранилась!

- Я знаю... – шепчу одними губами.

Дорогие читатели, уже видели мою новинку? Приглашаю