— Если ты заинтересована, я могу прислать тебе по электронной почте описание вакансии, чтобы ты посмотрела, может ли она тебе подойти. Их главный офис находится в центре города.
— О, тебе не нужно напрягаться. Я могу поискать ее на сайте компании, если ты скажешь мне название.
— На сайте это не указано. На этот раз они прибегают к услугам рекрутинговой фирмы, чтобы попытаться найти подходящего кандидата.
— Ах. Потому что, если ничего не получится, им придется заменить кандидата за свой счет.
— Именно так.
— Ты не знаешь, какую зарплату они предлагают?
Эмери называет такую высокую цифру, что я думаю, она шутит. Я смеюсь, но, когда она не улыбается и только смотрит на меня, я понимаю, что это не так.
— Серьезно?
— Да. Должность сопровождается потрясающими льготами. Медицинская страховка, страхование жизни, 401(k)4 с соответствующими взносами, много оплачиваемых отгулов, всевозможные льготы.
— Похоже, единственный недостаток — это человек, на которого я буду работать.
Она машет рукой в воздухе, улыбаясь, как модель в рекламном ролике.
— Кто знает? Может, вы сразу же поладите.
Ее фальшивая улыбка меня не обманет.
— Ага. А может, через неделю мне захочется выброситься из окна.
Немного подумав, Эмери отвечает: — Да, это более вероятно. Но — и это большое «но» — если ты продержишься там год, то сможешь сама выписать себе билет на должность в любой другой компании.
— Почему ты так говоришь?
На этот раз ее улыбка искренняя.
— Потому что все в этой индустрии знают его репутацию.
— Господи. Кто этот парень, Чингисхан?
Не обращая на это внимания, Эмери спрашивает: — Ну и что ты думаешь? Может, мне прислать тебе подробности о работе по электронной почте?
— Я не знаю, Эмери. Я не хочу попасть в какую-нибудь враждебную рабочую среду.
— О, он не враждебен!
Когда я прищуриваюсь, она смягчается.
— Ладно, он настроен враждебно. Но это не личное. Он со всеми такой.
— С каждой секундой это звучит все менее и менее привлекательно.
— Но ведь зарплата довольно привлекательная, не так ли?
Когда я делаю скептическое лицо, она продолжает пытаться меня убедить.
— Думаю, проблема с другими людьми, с которыми у него не сложилось, заключалась в том, что они не были готовы к его... волевой личности. Но я рассказываю тебе, чтобы ты могла взглянуть на это с другой стороны.
— Похоже, ты хорошо знаешь этого парня.
— Знаю.
— Ты бы стала на него работать?
— О Боже, нет, я бы убила его еще до обеда в первый же день.
— Ты ужасно справляешься с продажей этой должности.
Эмери снова называет смехотворно высокую зарплату, размахивая ею, как морковкой.
— В какой компании эта работа?
— Я не могу тебе сказать.
Я поднимаю брови.
— Почему нет?
— Они конфиденциальны. Напоминаю, что перед собеседованием тебе придется подписать соглашение о неразглашении. А если ты получишь работу, то придется подписать еще одно соглашение о неразглашении.
— Это что, мафия или что-то в этом роде?
Она открывает рот, затем закрывает его. Затем, очень серьезно, как будто говорит большую ложь, она говорит: — Нет.
Я начинаю смеяться.
— Ладно, теперь я заинтригована.
Взволнованная, Эмери хватает меня за руку.
— Значит ли это, что ты придешь на собеседование?
— Нет, это значит, что ты можешь прислать мне по электронной почте описание вакансии. Вероятно, оно все равно не будет соответствовать тому, что я ищу, но мы начнем с этого.
Мы направляемся к кассе. Эмери пробивает мои покупки, а я пишу свой электронный адрес на обратной стороне одной из ее визиток. Отдаю ей его, мы прощаемся, и я отправляюсь домой.
К тому времени, как я приезжаю, Эмери уже прислала мне письмо с подробной информацией о вакансии.
Перечитываю его, удивляясь с каждым мгновением все больше и больше.
Это именно то, что я ищу. Обязанности, ответственность, потенциал роста... все это идеально подходит для меня.
Абсолютно идеально.
И она не шутила насчет пакета льгот. Он настолько щедрый, что кажется нереальным. В сочетании с астрономической зарплатой — вдвое больше моей нынешней — это искушение, перед которым я не могу устоять.
Отвечаю Эмери по электронной почте, что хотела бы пройти собеседование на эту должность.
Таким образом, я обрекла себя на судьбу, которая впервые обвила меня своими темными щупальцами в ночь дня рождения Челси.
Прошло четыре недели с той ночи в отеле с Шэй. Такое ощущение, что прошло четыре жизни.
Я не могу выбросить ее из головы. Она постоянно таится в моих мыслях, всегда готовая отвлечь меня воспоминаниями о ее улыбке, смехе, стонах.
Ее громкие, похотливые стоны, когда я трахал ее.
Бар, где она подошла к моему столику, — это место, куда я заходил несколько раз в неделю после работы, чтобы развеяться. С тех пор я его избегаю.
Знаю, что произойдет, если увижу ее снова.
Я бы только взглянул в эти великолепные зеленые глаза, и моя судьба была бы решена.
Поэтому, чтобы защитить нас обоих, я теперь пью в другом баре. Сижу один, наблюдаю за людьми, притворяясь, что втайне не надеюсь, что она войдет в дверь.
Хорошо, что я больше никогда не увижу эту женщину. Я бы не смог сосредоточиться ни на чем другом.
— Извините, мистер МакКорд. Салли Хатчинсон на первой линии.
Голос секретарши, чье имя я никак не могу запомнить, доносится через переговорное устройство телефона, стоящего на моем столе. Раздраженный прерыванием, я нажимаю пальцем на кнопку громкой связи.
— Примите сообщение. У меня нет времени с ней разговаривать.
— Простите, сэр, но она настаивает. Она говорит, что это срочно.
Салли Хатчинсон — хедхантер, которого мой брат Каллум нанял, чтобы найти мне помощника. Что может быть таким чертовски срочным? Что значит срочный подбор персонала? Пул кандидатов, готовых работать на пресловутого сварливого Коула МакКорда, внезапно сократился с нуля до минус одного?
Раздражение делает мой тон жестким.
— Я сказал, примите сообщение.
Почти вижу, как секретарша съеживается в кресле, когда она отвечает, ее голос из просто нерешительного превращается в откровенно кроткий.
— Это насчет вакансии вашего помощника? Она говорит, что нашла кого-то идеального.
Идеального? Конечно. Я чуть не смеюсь вслух. Но так как это не мой конек, вместо этого я рычу.
Секретарша шепчет: — Я приму сообщение, сэр, — и кладет трубку.
Если бы люди беспрекословно подчинялись моим приказам, мир был бы намного лучше.
Процесс собеседования — это просто безумие.
И когда я говорю «безумие», я имею в виду сумасшествие.
Сначала я встречаюсь с младшим рекрутером в агентстве по поиску руководителей, отвечающим за заполнение вакансии. Заполняю множество бумаг, подписываю соглашение о неразглашении, прохожу множество тестов. Когда все эти тесты решены, прохожу часовое собеседование.
Это первый раунд.
Второй раунд состоит из еще одного визита в офис фирмы по поиску руководителей, но на этот раз я провожу собеседование с нервным старшим рекрутером, которого, похоже, очень волнуют мои навыки разрешения конфликтов. Что, по сути, означает: «На этой работе вам придется иметь дело с мудаками».
Или с одним мудаком, в частности, моим потенциальным боссом.
Третий раунд — еще одно собеседование через неделю, на этот раз с владелицей фирмы, измученной женщиной по имени Салли Хатчинсон, которая спрашивает меня дюжиной разных способов, как я справляюсь с давлением.
