Мужчина медленно подошел к столу и что-то взял. Это было слышно. Какие-то бумаги? Затем замер на секунду и тут же направился к двери быстрым шагом.
Кажется, только когда дверь за ним захлопнулась, я позволила себе сделать вдох. В глазах тут же потемнело.
Дверь спальни хлопнула, и я вздрогнула всем телом. Он ушел.
*******
Меня разбудили настойчивые крики, отчетливо доносящиеся с первого этажа. Один из голосов принадлежал Варламову, и он явно чем-то недоволен. Тут же распахиваю глаза, прогоняя остатки сна, и подскакиваю с постели. Шарю рукой по простыне, нащупывая телефон.
Раз Варламов вернулся из больницы, я должна с ним поговорить. Вчера я еще долго не могла уснуть, даже пыталась погуглить несколько адресов, которые успела сфотографировать на тех бумагах. Все они настоящие, завод действительно существует, и коттедж, и постройка. Но информации о настоящих владельцах я найти так и не смогла.
Быстро умыла лицо прохладной водой и натянула первую попавшуюся блузку с брюками. Перед тем, как выйти из комнаты, еще раз открыла фото. Не знаю, зачем. Наверное, для того чтобы убедиться, что у меня не поехала крыша, или что мне все это не приснилось. Да, фото действительно есть.
Набираюсь смелости, и иду к лестнице, ведущей на первый этаж. Скорее всего он разозлится, узнав, что я была в его кабинете. И я к этому готова. Это справедливо, мне бы тоже не понравилось, если бы в моих вещах шарился абсолютно посторонний человек. Но спросить обо всем прямо в лоб – единственный вариант. К такому выводу я пришла сегодня ночью. Если Евгений Сергеевич не причастен к этим бумагам, он должен знать, что я тоже впервые о них слышу, и никакой собственности не видела и в глаза. Может, меня кто-то подставляет? Хочет замешать в каких-нибудь криминальных делах? В таком случае, кроме Варламова, меня некому будут защитить. Пока я ношу этого ребенка под сердцем, он должен гарантировать мою безопасность.
Примерно такие слова крутятся в моей голове, пока я иду на голоса, которые разносятся с кухни.
– Черт побери! – громыхает Варламов. Сразу после слышится сильный удар по столешнице, и я замираю на месте. – Вы тут для чего!? Дом украшаете, или может все-таки работаете!?
Он явно в бешенстве, и я раздумываю, не повернуть ли мне обратно? Но не успеваю, Евгений Сергеевич, замечает меня и кивком головы приказывает пройти на кухню.
Он выглядит довольно хорошо. Почему-то меня это радует. Пожалуй, от его серого цвета лица, и темных кругов под глазами, которые были в больнице, становилось не по себе.
Сегодня он одет в классические темные брюки и такого же цвета рубашку. На запястье неизменно дорогие часы, а его парфюм я отчетливо различаю среди десятка других запахов, витающих на кухне.
– Здравствуйте. – несмело произношу я и переступаю порог. Сильнее сжимаю телефон в руке и прохожу за барную стойку, забираюсь на высокий стул в повисшем гробовом молчании.
Помимо Варламова, на кухне есть еще двое мужчин. Костя и такого же телосложения амбал с темными глазами, вероятно тоже кто-то из охраны. Оба парня виновато втянули головы в плечи.
– Где ты была ночью? – отец Дениса не спускает с меня холодного колючего взгляда и сердце пропускает удар от этого неожиданного вопроса. Значит мне не показалось? Действительно что-то случилось, за что он сейчас отчитывает охрану. Это как-то связано с теми бумагами?
Интуиция подсказывает мне сейчас же ответить правду, про кабинет, про то, что я нашла досье, и про того мужчину, которого видела.
Но трусость берет верх, заставляя инстинкты самосохранения забиться в панической атаке.
– У себя. Спала. – голос взлетел на пару тонов и стал писклявым, будто мультяшным. Я прочистила горло и сухо добавила. – Что-то случилось?
Варламов внимательно изучал моё лицо, будто ища признаки лжи, поэтому я постаралась сделать его максимально не проницаемым.
– В доме кто-то был. – холодно выдал он. – Из моего кабинета пропали ценные бумаги. Твою комнату сейчас обыщут.
Я киваю. В голове складывается два плюс два. Черт, я должна ему сказать. В моей комнате вряд ли что-то найдут, но быть может мои слова помогут найти того, кто так беспрепятственно может расхаживать по чужому дому?
– А как он проник внутрь? – я перевожу взгляд на Костю. – Ведь снаружи везде видеонаблюдение и охрана.
– На камерах только свои. – сурово изрекает Варламов.
Я судорожно вздыхаю. И уже набираю в легкие воздуха, чтобы признаться, как на кухню тяжелыми шагами входит еще один мужчина.
Высокий брюнет в строгом черном костюме и белой рубашке. Глаза холодные, будто закаленная сталь. Острые черты лица с первого взгляда вызывают неприязнь, и я тут же опускаю глаза.
На его ботинки.
Сердце подпрыгивает и начинает стучать где-то в районе горла.
От неожиданности я вскакиваю с места и растерянно пялюсь на маленькую царапинку у самой подошвы. Черт! Да это же те самые ботинки! Я верчу головой, переводя взгляд сначала на Варламова, затем на Костю. Те с интересом наблюдают за моими безмолвными нелепыми действиями, ожидая, что я наконец что-то скажу.
В животе что-то кольнуло, и я замерла, нахмурив брови, прислушиваясь к своим ощущениям. Не прошло и секунды, как острая, режущая боль прошлась по всему телу. Я вскрикнула, и схватилась за живот, роняя телефон из рук. От боли из глаз тут же брызнули слезы.
Варламов подлетел ко мне и ухватил за локоть.
– Больно. – давлю я, моё лицо скривилось, а на лбу проступил холодный пот. Что происходит? Что-то с ребенком? Голова начинает отчаянно соображать, и я боюсь даже пошевелиться, чтобы не сделать еще хуже, так и стою, полу согнувшись и обхватив себя руками.
Взгляд падает на телефон, лежащий на белом кафеле. От падения он разблокировался, а по экрану пошла треснувшая паутинка. Но сквозь нее все равно отчетливо видно фото, которое я вчера сделала в кабинете Варламова. Боль отпускает, и я несмело делаю пару глубоких вдохов.
А Евгений Сергеевич переводит внимательный взгляд с моего лица на телефон. Отпускает локоть и берет смартфон в руки.
Молча разглядывает его пару секунд. Поднимает безжалостные глаза на меня.
– Ты была там? – его голос настолько злой, что я искренне желаю обладать способностью телепортироваться и сейчас оказаться как можно дальше от этого мужчины.
Глава 10.
– Обыщи ее комнату. Сейчас же. – Варламов отдает амбалу приказ. Тот, сухо кивнув, подрывается с места и тут же отправляется на второй этаж.
Провожаю его взглядом.
Так, главное сохранять спокойствие. Ничего страшного, я сейчас ему все объясню, а то, что в моей комнате нет этих бумаг – лишь подтвердит мои слова. Ну куда бы я их дела?
Но как, черт побери сохранять спокойствие, когда будто весь мир против тебя? Будто сама вселенная хочет выставить меня перед Варламовым идиоткой и предательницей!
Глубоко дышу. Боль потихоньку полностью отпускает, и я медленно выпрямляю спину. Вздергиваю подбородок.
– Была. – произношу я как можно спокойнее и тяну руку за своим телефоном, но Евгений Сергеевич убирает его в карман своих брюк. – Я зашла туда случайно и никаких бумаг не брала.
– Когда? – его беспристрастный тон заставляет мурашки пробежать по спине.
– Сегодня ночью. – я делаю паузу и смотрю ему прямо в глаза. Я не вру. Пусть видит. Нет у меня никаких бумаг. – Клянусь, не брала. Мне незачем. Но я нашла это. – я киваю на телефон в его кармане, имея в виду те бумаги, на которых написано о якобы моей собственности. – И собиралась спросить Вас, что все это значит.
Варламов замолчал. Жёсткий прямой взгляд и играющие от гнева скулы. Он стоял, широко расставив ноги и убрав руки в карманы. Смотрел на меня с высока, словно я безродный щенок, по случайности забредший в дом хозяина. И сейчас он думает, стоит ли приласкать меня или выгнать за порог жестким пинком.
