Измена. Он полюбил другую (СИ) - Борзова Нюра

— Не говори мне, что сожалеешь. Что мы оба знаем, как теперь будет лучше. Слушай меня, Вадим, и слушай внимательно. Мы не можем сейчас позволить себе развод. Костя заканчивает школу, и он заслуживает самого лучшего, что мы можем ему дать. И побег отца к какой-то малолетней шлюшке — не то, чего я желаю своему сыну. Я все хорошо обдумала. Если ты все же решишь разрушить последний год детства своего сына, знай, что я сделаю буквально все, чтобы тебя уничтожить. Ты останешься ни с чем. Но если будешь играть по моим правилам, то через год получишь свой развод и вместе с ним все, что у нас есть.

— Все? — я даже не могу сформулировать адекватный ответ. Яна основательно меня ошарашила.

— Квартиру, мебель, сбережения — все, что захочешь. Я делаю это ради Кости, не для себя. Он поступит в университет своей мечты, в другую страну, и уедет туда уже через девять месяцев. Думаю, наш брак сможет продержаться столько же. Я не рассчитываю на твою порядочность. Но ради сына уж как-нибудь потерпишь.

И теперь мне становится любопытно. Как Яна вообще дошла до того, чтобы предложить подобное, раз узнала о Тане?

Что она задумала?

Глава 3

Яна

Сегодня утром моя лучшая подруга пришла ко мне в гости, чтобы сыграть роль моей надежной жилетки.

Ленку я знаю столько, сколько я себя помню. Мы вместе учились в школе и вместе закончили медучилище. Если кто и будет всегда на моей стороне, так это она. Я уже все решила насчет своего плана, но мне нужна была ее поддержка. Без ее помощи я никогда не смогу осуществить задуманное.

— Вадим мне изменяет.

Лена замирает, ее рука остается на полпути ко рту с чашкой кофе, который я только что налила.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Я наняла человека, чтобы проследить за ним и узнать подробности о другой его женщине, — я нервно заправляю волосы за ухо.

— Вот же блядун проклятый! — она с грохотом ставит кружку на стол, не обращая внимания на горячий кофе, который выплескивается ей на руку. — У меня есть острющие ножницы для ткани, так что могу помочь тебе его кастрировать. Или снять скальп с той дуры, которая решила лечь под женатого мужика.

Вот за что я обожаю свою Ленку!

— Дай угадаю, — продолжает она свою тираду. — Ей лет двадцать. Детей нет. Плоский живот. Большая стоячая грудь. И в голове только ветры свистят да перекати поле катается.

— Ого, Лен, ты как будто уже встречалась с этой Танечкой.

— Так, а фамилию ты ее знаешь? Или адрес? Сходим поболтаем с ней, расскажем, как надо себя в приличном обществе вести с чужими мужьями.

Я чуть нервно смеюсь, и это позволяет мне немного расслабиться. Лена всегда влияет на меня лучшим образом.

— Не нужно. Я знаю, где она живет, где работает и на чем ездит. Сейчас я знаю о ней, наверное, больше, чем Вадим.

— И давно ты в курсе? — Лена внезапно становится серьезной.

— Уже месяца два как. Хотя Вадик трахается с ней где-то полгода.

— И он до сих пор жив? — шокированная моим напускным спокойствием Лена выглядит почти комично. Но ничего смешного в ситуации, кроме ее реакций, на самом деле нет. Моя жизнь буквально разваливается на куски. — Я бы на твоем месте Сашку во сне уже пять раз придушила, честно.

— Когда я только узнала, хотела устроить засаду на одном из свиданий. Закатить сцену. Заявиться к ним на работу — они работают вместе. Но я остановила себя ради Кости. Я должна понимать, как это все отразится на моем сыне.

— Могу тебя понять, Янка. Вот бы мужики тоже о семье думали, прежде чем молодую профурсетку трахать. Ты придумала какой-то безумный план, который мне совсем не понравится, правда?

— Да. Тебе не понравится. Но ты нужна мне, Лен. Ты должна напоминать мне, что я делаю это ради сына. Ты знаешь, какие у меня натянутые отношения с родителями. Они так и не простили меня за то, что я забеременела, отчислилась и вышла замуж за Вадима. Я не хочу давать им еще больше поводов превратить нашу жизнь в ад. Это самое трудное, что я когда-либо делала, но я должна довести все до конца.

Лена медленно допивает свой кофе, а затем смотрит мне в глаза.

— Хорошо. Рассказывай свой блестящий план. Ты знаешь, что я всегда на твоей стороне, и я сделаю все, что попросишь. Только ради тебя.

Я сглатываю подкатывающую к горлу желчь, провожу пальцами по густым волосам и готовлюсь озвучить Вадиму свое решение. Мне трудно смотреть на него, сдерживать свой гнев. Мне хочется кричать и плакать, сказать ему, чтобы он убирался и никогда больше не возвращался. Но мой взгляд падает на фотографию Кости. Самодельная рамка стоит на полке, и я в подробностях вспоминаю день, когда мы сделали это фото, тут же снова переключаясь всеми своими мыслями на сына.

— Во-первых, ты станешь для Кости таким же отцом, каким был раньше. Ты будешь проводить с ним время, общаться. Никаких отговорок, никаких жалоб. Води его на концерты. Ходи с ним на футбол. Катайся с ним на сноуборде. Мне все равно, чем вы двое занимаетесь — чем бы он ни хотел заниматься, — но не позволяй ему догадаться о том, что между нами происходит.

Вадим прищуривается, сводит брови и наклоняет голову. Я вижу, как в его голове крутятся шестеренки, пока он пытается продумать следующий шаг моего плана, потому что первое условие слишком простое.

— Хорошо. Понял. Дальше?

— Во-вторых, пока Костя рядом, ты будешь тем мужем, которым был раньше. Ты будешь проявлять интерес ко мне и к тому, чего я хочу. Ты будешь сидеть рядом со мной, когда мы смотрим телевизор. Ты будешь ужинать с нами за столом, и никакого телефона. Ты каждый день будешь показывать Косте, как выглядит настоящий, любящий муж. Он равняется на тебя. Я не позволю тебе разрушить его идеальную картинку семьи.

— Значит, мы будем притворяться, что все еще безумно любим друг друга, когда Костя это видит? — его вопрос Вадима больше похож на утверждение, и боль, которую вызывают его слова, заставляет сбиться с дыхания.

Притворяться, что любим друг друга.

— Да. Нам обоим придется притворяться, что мы не осточертели друг другу, — отвечаю я. Вадим вздрагивает, заметно уязвленный моим замечанием. Отлично, я попала прямо в яблочко. — В последний раз, когда ты написал мне, что якобы задержишься на работе, Костя пришел со своей девушкой, и я заметила, что он относится к ней с тем же пренебрежением, что и ты ко мне. Они умудрились поссориться, и я, конечно, поговорила с Костей после того, как он проводил ее домой, но ты уже плохо на него влияешь.

Вадим несколько секунд обдумывает мои слова, и тяжесть ситуации отражается в морщинах на его лице. Он ненадолго закрывает глаза, глубоко вдыхает, а затем выдыхает с покорным вздохом.

— Думаю, если ты можешь это сделать, то и я смогу. Что еще?

Глава 4

Вадим

Яна просто поражает меня своими просьбами. Когда она только упомянула Таню, я ожидал грандиозного скандала. Я ожидал слез, криков и угроз. Я уже представил себе все возможные сценарии — от мольбы остаться до слов о том, что у Яны тоже есть кто-то другой. Но она удивила меня, предложив список компромиссов, сосредоточенных вокруг Кости и нашей семьи. Я буквально теряю дар речи, настолько неожиданным мне кажется все происходящее.

Ну и конечно же Яна, не говоря ничего напрямую, подтверждает, что больше не любит меня, и это очень больно. Ей все равно, что я уйду от нее, главное, чтобы это не испортило жизнь Косте. Какая-то часть меня все еще испытывает к Яне самую теплую и крепкую привязанность. Страшно осознавать, что в Яне теперь не осталось ни крупинки ответной любви.

Поэтому я смиренно жду следующее ее условие. Пока что ситуация выглядит… приемлемой, но я не верю, что отделаюсь так легко. Вряд ли, будь я на месте Яны, я отличался бы состраданием и пониманием, так что должно здесь быть что-то еще. У нее должен быть какой-то скрытый план, но она опережает меня на десять шагов, и у меня голова идет кругом, пока я пытаюсь ее догнать. Где-то в этом соглашении должен быть подвох, и я жду его с некоторым обреченным смирением.