Не родись красивой. Манекенщица - Королева Мария

Нина украдкой поглядывала в зрительный зал. В первом ряду сидели все ее родственники — мама, бабушка, маленький брат. Поймав Нинин взгляд, мама подняла вверх — два больших пальца.

— Итак, сейчас мы наконец узнаем тройку финалисток! — объявил в микрофон ведущий, распечатывая белоснежный конверт. — Я очень волнуюсь, а вы? Итак, номер одиннадцать, Маша Евко!

Улыбающаяся Маша в дорогом нежно-розовом платье выступила вперед. Она была внучкой главы местной администрации, никто и не сомневался, что Маша будет в числе победительниц.

— Очаровательной Машеньке, — заливался соловьем ведущий, — всего восемнадцать лет, она учится в сельскохозяйственной академии, обожает кошек, шоколадные пирожные и рыбалку! А теперь вторая финалистка, выступающая под номером девять, Аня Данилина! Шестнадцатилетняя Анечка великолепно танцует рок-н-ролл, замечательно готовит и знает два иностранных языка!

Нина улыбалась изо всех сил, но уголки ее губ предательски дрожали. Неужели ее не выберут?! Неужели все зря? Многочасовые репетиции, в кровь стертые ноги, изнурительная кефирная диета?! Готовясь к конкурсу, Нина училась держать спину — пластырем приклеивала между лопаток обычную канцелярскую кнопку. Стоило чуть-чуть расслабиться и ссутулить спину, кнопка больно впивалась в кожу. Она училась улыбаться — каждое утро по полтора часа старательно растягивала губы перед зеркалом. Ослепительно, сексуально, загадочно… Нина знала, что никто из ее соперниц не относится к этому конкурсу так серьезно. Неужели жюри это не оценит?!

На самом деле Нине было наплевать на титул королевы красоты, ей почти совсем не хотелось заполучить красивую сверкающую корону, ей были не нужны многочисленные подарки. Самое главное — победительница конкурса подпишет контракт с московским модельным агентством «Феникс». Ее увезут в столицу, научат красиво дефилировать по подиуму и позировать перед фотокамерами. Ее обязательно сделают звездой.

Нина Орлова давно хотела стать фотомоделью. Она прилипала к экрану черно-белого «Рубина», едва заметив заставку программы о моде. Она искренне радовалась за первую русскую Мисс Мира Юлю Курочкину и за блиставшую на парижских подиумах первую русскую топ-модель Людмилу Пантюшенкову. Она совсем им не завидовала, она знала, что и у нее есть все данные для того, чтобы стать подиумной звездой. Рост метр восемьдесят, тонкая талия и узкие мальчишеские бедра, правильные черты лица, чистая кожа и густые светло-русые волосы — ну что еще нужно современной девушке, для того чтобы стать королевой красоты?

Летом Нина всерьез собиралась уехать в Москву и попытать счастья в одном из столичных модельных агентств. Если все получится, она останется в Москве, нет — вернется в Егорьевск, поступит в Педагогический. Правда, денег на билет в Москву ей накопить не удалось. А ехать «зайцем» так далеко Нина никогда бы не осмелилась — слишком скромна и нерешительна она была для такого приключения. И потому девушка решила отложить исполнение своей мечты до следующего лета. А пока она поступит в институт, будет учиться и подкапливать деньги, экономя на еде и нарядах.

И тут подвернулся этот конкурс. «Мисс Егорьевск», конечно, не «Мисс Москва». Ее малая родина — заштатный уральский городишко, много ли в нем длинноногих красоток? Отбор был нестрогим, и претендовать на роль королевы в принципе могла любая девушка — лишь бы по возрасту подходила и не была бы уж совсем дурнушкой.

Размышляя обо всем этом, Нина чуть не прозевала свое имя, громко объявленное ведущим.

— И наконец, номер семнадцать! Нина Орлова! Нине шестнадцать лет, и она мечтает стать топ-моделью! Поаплодируем нашим красавицам! Мы увидим их через несколько минут, когда эти три очаровательные девушки станцуют для вас!

Пошатываясь на высоченных каблуках, Нина вышла вперед. Широко улыбнулась, отправила в никуда воздушный поцелуй. Незаметно подмигнула младшему брату и устремилась за кулисы.

До финального выхода осталось всего десять минут. А за это время необходимо переодеться в другое платье и немного освежить макияж.

Когда Нина спускалась со сцены, какая-то девушка, тоже участница конкурса, пребольно толкнула ее в бок остреньким локтем.

— Смотри, куда идешь, уродина тощая! — прошипела девушка.

— Если тебя не выбрали, нечего лопаться от зависти, — отпарировала Нина и величественно проплыла мимо.

А за кулисами ее поджидала сияющая мама. И как только маме удалось уговорить охранника пропустить ее за сцену? Хотя остановить Нинину родительницу — это все равно что пытаться помешать танку, идущему в атаку. Вообще-то это была мамина идея — отправить Нину на конкурс красоты.

— Молодец, доча, я в тебе нисколечко не сомневалась! — Мама расцеловала Нину, оставив на ее щеках сочные отпечатки бордовой помады. — Ну что я тебе говорила! Ты обязательно прославишься. Я в молодости блистала на театральных подмостках, и ты пойдешь моим путем!

Нинина мама, Надежда Николаевна, действительно когда-то работала в театре. Правда, всего лишь билетершей. Но несколько раз ей доверяли эпизодическую роль без слов, да и сейчас она с удовольствием подрабатывала Снегурочкой на утренниках в детских садах.

— Мам, ну зачем ты пришла за кулисы! Мне не до разговоров, надо успеть попудриться, а то у меня нос блестит.

— Вот я и пришла, чтобы тебе помочь, — безапелляционно заявила мама.

— Для этого есть визажист.

— Ваш визажист ничего не понимает в макияже! На мой вкус, тебе надо поярче накрасить глаза и подчеркнуть брови. Уж я-то знаю толк в косметике!

Нина сочувственно посмотрела на маму. Надежде Николаевне еще не исполнилось и сорока лет, но, поскольку с ранней юности она злоупотребляла театральным гримом, сейчас ее кожа напоминала древний пергамент. Толстый слой дешевого тонального крема, сожженные перекисью жесткие волосы цвета подгнившей соломы, сине-зеленые блестящие разводы на веках, кокетливо нарисованная мушка над верхней губой и алые пластмассовые ногти невероятной длины. Надежде Николаевне можно было дать и сорок, и пятьдесят, и даже шестьдесят лет.

— И не спорь со мной, я тебя накрашу как надо! — заявила мама. — Посмотри на меня, я выгляжу на двадцать пять, а все хитро сделанный макияж!

Нина вдруг заметила, что другие девушки с любопытством прислушиваются к их диалогу. Главная Нинина соперница — Маша Евко — смерила Надежду Николаевну презрительным взглядом, ее губы искривились в ядовитой усмешке, и она что-то горячо зашептала на ухо своей подружке. Нина отвернулась. Она не позволит им думать, будто она стесняется собственной матери.

— Хорошо, мама. Можешь накрасить мне глаза, — улыбнулась дочь, — если это доставит тебе удовольствие.

— Вот и славно, — оживилась Надежда Николаевна, — тогда еще и реснички накладные.

Накладные ресницы, купленные Надеждой Николаевной за два рубля в парикмахерской, выглядели отвратительно. Нина чуть не расплакалась, когда увидела результат маминых трудов в пыльноватом зеркале гримерки. Черные пластмассовые ресницы доставали аж до бровей и отбрасывали на щеки длинные неровные тени. Она стала похожа на ассистентку жонглера из провинциального цирка. Или на стриптизерку ночного кафе.

— Девочки, на выход! — скомандовала балетмейстер конкурса. — Не забудьте, мы танцуем не ламбаду, как репетировали, а вальс!

Нина подобрала полы длинного вечернего платья. В принципе вальс — это даже лучше. По крайней мере, у нее будет меньше шансов запутаться в платье. Хотя неясно, зачем менять отрепетированную программу прямо в день конкурса. Балетмейстер аргументировала это тем, что ламбада показалась организаторам конкурса чересчур вульгарной:

— В зале будут чиновники самого высшего ранга. Обещал приехать губернатор нашего края. Говорят, ему Шуберт нравится. А вы тут задницами крутите. Нет уж, будете топтаться на счет раз-два-три. Под Шуберта.

Нина вышла на сцену, ей зааплодировали. «Наверняка все смотрят на мои ресницы!» — ужаснулась она.

Может ли она рассчитывать на победу? Наверное, да. Если, конечно, могущественный дедушка Маши Евко не оплатил корону для своей любимой внучки.