Все еще впереди - Запата Мариана

Затем женщины стали сплетничать о тренерах. По крайней мере, об одном «мускулистом красавчике». Я честно попыталась не обращать на это внимания, но ничего не смогла с собой поделать.

– О боже, я бы что угодно отдала, чтобы он бросил мне свои мячи, – слишком громко пробормотала одна из женщин.

Луи оторвался от игры и недоуменно посмотрел на меня. Если я и сомневалась раньше, о ком они сплетничают, теперь я узнала точно – о Далласе: он единственный подавал мячи.

– Займись своим делом, – одними губами прошептала я Луи, и он разочарованно нахмурился.

– Я предложила ему деньги за то, чтобы он лично тренировал Дерека, но он отказался, – призналась другая женщина. – Сказал, что слишком занят.

– Чем? – поинтересовалась ее собеседница.

– Работой. Я что, похожа на его секретаршу?

Я захихикала и прикрыла рот ладонью, когда одна из женщин обернулась посмотреть, над чем это я смеюсь.

– Я знаю, что он много работает. Он перекладывает пол у Лютера, – она с чувством вздохнула. – Пожалуй, мог бы и потратить часть заработанных денег на новую одежду. Ты посмотри на его шорты! Карманы, кажется, дырявые? Точно, там дыры.

– Но ведь новые шорты не будут так обтягивать его зад? – хохотнула другая женщина.

– Точно, – согласилась первая.

Похотливые сучки.

Они мне даже начали нравиться. Забавные.

Едва я подумала об этом, как женщина с кислым лицом, по возрасту старше меня на пару лет – она сидела на той же скамейке, что и две сплетницы, – склонилась к ним и прошипела:

– Имейте хоть чуточку уважения.

Одна из женщин громко застонала.

– Не лезь не в свое дело, Кристи.

– Я бы не лезла, не болтай вы так громко, – проворчала та.

– Ага, конечно, – пробормотала одна из сплетниц.

Женщина по имени Кристи метнула на них гневный взгляд, выпрямилась и снова сосредоточилась на игре. Однако две мамаши продолжали разговаривать вполголоса. До меня донеслось нечто вроде «шило в заднице» и «ненормальная, если думает, будто он клюнет на нее». После этого я почти ничего не слышала.

Когда отбор завершился, Даллас что-то долго говорил ставшим вокруг него на колени детям. Держась за руки, мы с Луи спустились с трибуны и направились к выходу, ждать Джоша. Вскоре он подошел, неся на плече сумку, потный, раскрасневшийся, но с улыбкой на лице.

– Ох и задал ты им жару, – прошептала я ему.

Он усмехнулся и пожал плечами:

– Ну да.

Я толкнула его бедром.

– Молодец.

Луи даже поднял руку, и старший брат хлопнул его по ладони.

– Нужно еще что-то сделать или уже все закончилось?

– Все закончилось, – ответил Джош. – Тренер сказал, что выложит список принятых в команду на сайте в следующую пятницу. – Он передернул плечами. – Я буду в нем.

У меня ушло несколько лет на то, чтобы достичь такого уровня уверенности, как у Джоша. Черт возьми, да я до сих пор борюсь со своей нерешительностью, пусть и не хочу признаваться в этом даже себе самой. В детстве у меня ничего не получалось достаточно хорошо, так что у меня были причины сомневаться в себе. Зато имелся наглядный пример в лице одной кузины чуть старше, которая даже в детстве расхаживала с таким важным и самоуверенным видом, что на это трудно было не обращать внимания. Подобно Джошу, она преуспевала в спорте. Родриго и меня это обошло стороной.

Я отлично умела стричь волосы, и это помогало оплачивать счета. К тому же мне нравилось мое занятие. Я смирилась с тем, что никогда не выиграю золотую медаль или мое фото не украсит коробку с хлопьями «Витис», на которой каждый год печатают изображения выдающихся спортсменов. Зато я знала, что Джош сможет стать кем захочет. Кем угодно.

Его радостное лицо делало меня счастливейшей из счастливейших. Мне нравилось знать, что именно мой мальчик играет так хорошо, что остальные родители завидуют. Но даже не будь он лучшим, я все равно болела бы за него и считала клевым. Ведь это важно для ребенка. Я хотела, чтобы он знал – я буду любить его невзирая ни на что.

Я положила Джошу руку на плечо и притянула к себе, и он обнял меня за талию.

– Идем?

– Ага, – беззаботно ответил племянник. – Можно, я позвоню дедушке и расскажу, как все прошло?

Мистер Ларсен позвонил утром перед школой и сказал, что заболел и не сможет приехать на отбор. При обычных обстоятельствах он сидел бы на переднем ряду.

– Конечно, только позвонишь из машины.

Мы уже вышли на тротуар, чтобы пересечь парковку, когда Джош вдруг повернул голову направо, помахал рукой и прокричал, глядя мимо меня и Луи:

– До свидания, мистер Даллас!

И действительно – на тротуаре стоял наш сосед в окружении двоих детей и четырех взрослых, один из которых носил жилет, подобный тому, какие я видела в байкерском баре. Сосед кивнул и коротко помахал рукой, скользнув по мне взглядом, и снова обратил внимание на собеседников.

Ладно. Если это не означает, что нам не стать лучшими друзьями, то не знаю, какие еще намеки мне нужны. Ну и пусть.

Мы ничуть не удивились, увидев через неделю на сайте имя Джоша почти в самом верху списка бейсбольной команды. Фамилии перечислялись по алфавиту, иначе, я не сомневаюсь, его имя шло бы первым. Разумеется, он прошел отбор. Я, наверное, радовалась даже больше его.

Для нас это было очередным новым началом.

Первый день тренировки с новой командой словно начало учебного года. Имейлы и расписания, купленная и потом потерянная дорогая форма… И прочие развлечения в том же духе. Для мальчиков, которые уже в команде, сезон никогда не заканчивается. Как правило, избранные бейсболисты играют почти круглый год, у них нет сезонов. Они постоянно играют, лишь в некоторые месяцы реже из-за праздников и погоды. Так что для устоявшейся команды выбрать новых игроков – это как для ребенка пойти в школу в середине учебного года. Старожилы сидели и разглядывали новичков. Изучали, оценивали, наблюдали.

И родители, и дети воспринимают каждого новичка как соперника, что понятно. Ведь он может занять место другого мальчика. Я не могла винить их за паранойю.

Поэтому в первый день тренировок с «Торнадо» – так называлась новая команда Джоша – я собиралась с особой бдительностью присматриваться к родителям и детям. Джош мог постоять за себя, и пусть он ростом почти с меня, он все равно оставался моим маленьким мальчиком. И ради него, ради моего Джоша, я готова надрать зад кому угодно. Ради своих детей я готова на все.

Когда мы приехали и Джош ушел к остальным детям на поле за зданием, я села на нижнем ряду трибун и приготовилась.

Завести друзей.

Быть милой.

Некоторые родители подходили, жали мне руку и представлялись, и я расслабилась. Родители были разного возраста. Те, кто старше – возможно, бабушки и дедушки, но были и моложе меня, однако большинство выглядели на тридцать лет. Я заметила двух мамаш, которых подслушала на отборе, правда, возможности познакомиться с ними мне не представилось.

К концу тренировки на одной со мной скамье сидели двое отцов. Придвинуться вплотную им мешала лишь моя большая холщовая сумка. Тот, кто расположился ближе, не меньше четырех раз упомянул, что он в разводе. У его соседа, который при разговоре неприкрыто пялился на мою грудь, на пальце было обручальное кольцо. Думаю, его жена не смогла прийти на тренировку, и он опасался, чтобы его не застукали рядом со мной. Придурок. Я вполне понимала разницу между преднамеренным и случайным флиртом и потому старалась говорить лишь о детях.

После тренировки Джош направился ко мне и прищурился при виде сидящих рядом со мной мужчин. Судя по брошенному на меня взгляду, их близкое соседство его не обрадовало. Ему не нравилось, когда со мной разговаривали незнакомцы.

– Что им нужно? – тут же спросил он.

– Привет, Джей. Рада, что тренировка прошла хорошо. У меня тоже все замечательно, спасибо, что спросил, – насмешливо сказала я.

Не моргнув и глазом, Джош поддержал наш воображаемый разговор.