Империя соблазна (ЛП) - Финелли Мила

— Ну, я не говорю об Энцо. Ты бы его точно возненавидела.

— Вот, шеф-повар, — Иван протягивает Массимо пару коробок с едой на вынос.

Не потрудившись поблагодарить Ивана, Массимо берет коробки и передает их мне. — Он хороший человек, мой брат. Но он не идеален, Мэгги.

— О, я полностью в курсе. Спасибо за завтрак. Увидимся позже. — Я направляюсь в столовую. — Всем хорошего дня!

Хор голосов пожелал мне хорошего дня, когда я проталкиваюсь через качающуюся дверь. Столовая пуста. Майки бросил меня, и больше никого нет рядом, чтобы справиться с поручением Массимо. К черту мою жизнь.

Коробки с едой кажутся тяжелыми в моих руках. Я действительно это делаю? Отношу Вито его завтрак, как... как маленькая жена? Тьфу.

Привет, дорогой. Вот твой завтрак. Надеюсь, ты им подавишься.

Честно говоря, я приставала к нему в тот вечер в казино. Но он должен был сказать “нет” или хотя бы признать, что женат, и спросить, не против ли я этого. Часть меня хочет найти его жену и извиниться. В конце концов, сестринство имеет значение. Она заслуживает знать, за какого придурка она вышла замуж. И у них, вероятно, есть общие дети⁠…

Дети. О, Боже.

Был ли Вито отцом?

Я встряхнулась. Какое это имеет значение? Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы заставить его уйти, а не на том, как он живет в Торонто. Каковы бы ни были его грехи, они на его совести. Не на моей.

Но я хочу обсудить эти изменения, которые он планирует сделать в коттедже. Кофемашина и жалюзи, черт возьми. Он хочет снести стены! Переход от двухкомнатного к однокомнатному снизит привлекательность коттеджа для арендаторов. Разве мистер Инвестиция не должен уже знать об этом? Мой брат, возможно, не хотел говорить Вито “нет”, но я, черт возьми, не возражаю.

Теперь, выполняя миссию, я иду быстрее в направлении гостевого коттеджа, мерзлая земля хрустит под моими подошвами. Топаю по ступенькам, пересекаю террасу и поднимаю руку, чтобы постучать в заднюю дверь.

Как раз когда мои костяшки собираются коснуться, дерево открылось. Вито уставился на меня сверху вниз, его волосы растрепаны. На нем простая футболка и полосатые пижамные штаны, а на лице пара стильных очков. Он выглядит умным, сексуальным и распущенным — и я совершенно ненавижу себя за то, что заметила это.

Его брови опустились в замешательстве. — Мэгги? Что ты здесь делаешь?

Я поднимаю контейнеры с едой на вынос. — Твой брат прислал завтрак.

Он внимательно осматривает контейнеры. — Ты отравила ее?

— Нет, хотя я определенно об этом думала. Могу ли я войти?

На его лице отразилось еще большее замешательство, но он отступает в сторону. — Конечно.

Я вхожу в коттедж и останавливаюсь как вкопанная.

Нижний этаж переоборудован. Исчезли элементы винодельни и отдыха на природе. На их месте появился гладкий современный вид, больше подходящий для пентхауса на Уолл-стрит, с мужественной мебелью и смелыми произведениями искусства на стенах.

— Что за фигня? — выпаливаю я, поворачивая голову. — Когда все это было сделано?

— Вчера. Я попросил об одолжении.

— Одной из таких услуг лучше не считать снос стены между спальнями.

Он направился к открытой кухне. — Так оно и было, на самом деле. Сегодня они придут, чтобы закончить работу.

Я следую за ним и хлопаю контейнерами по мраморному острову, желание наорать на него обжигает мой язык. Мне отчаянно хочется крикнуть, что он не имеет права вносить такие изменения. Но у него есть право — и это бесие.

Я хочу бросить эту фриттату ему в голову. Но Майки умолял меня не создавать проблем, и я сказала ему, что попытаюсь снова стать командой. Я не знаю, что это значит, но проткнуть Вито вилкой, вероятно, не совсем то, что нужно.

Для моего брата я постараюсь действовать вежливо. Профессионально. Зрелая двадцатитрехлетняя женщина. Я могу урезонить гангстера и сохранить хладнокровие.

Сжав губы, я выдыхаю через нос. К тому времени, как Вито поворачивается с вилками и салфетками, я немного успокоилась. — Понимаю. Тебе здесь удобно. Не сомневаюсь, что твои жилища в Торонто роскошны.

Одна темная бровь взлетает над его очками, когда он расставляет вилки и салфетки на столе. — Я чувствую, что приближается “но”.

— Но, — подчеркнула я. — Ты сказал мне, что только ставишь жалюзи и кофемашину. А не ломаешь стены. Ты солгал. Опять.

— Я передумал. И хотя мне это не нужно, я сообщил твоему брату о своих планах. Это едва ли похоже на заговор, Мэгги. Хочешь капучино или сок?

Резкая смена темы вскружила мне голову. Он думает, я останусь на завтрак? — Мне пора. Я съем это во время работы.

— Не будь смешной. Садись и позавтракай со мной.

Его глаза впились в мои из-за этих глупо сексуальных очков, и я чувствую, как мое сопротивление рассыпается, как сухая грязь. — Ладно. Тогда, я думаю, вода и капучино. Пожалуйста.

Выскользнув из пальто, я стараюсь не смотреть на его широкие плечи, пока он работает с кофемашиной. Это нелегко. Как бы хорошо он ни выглядит в одежде, я не понаслышке знаю, как хорошо он выглядит и без одежды. Но я не позволяю своим глазам опускаться ниже. Воспоминание о его заднице — мускулистом шедевре — уже выжжено в моем мозгу, и я не могу вожделеть мужчину другой женщины. Это означало, что я не буду его проверять.

После того, как он допил капучино, он налил мне стакан воды и подошел к сиденью рядом со мной. Он щелкнул крышкой. — Фриттата Маза. Я умер и попал на небеса.

Я беру вилку. — Маз? Это мило. Какое прозвище он использует для тебя?

— Ничто, что подходит для женских ушей, — сухо сказал он.

Он начинает есть, и я делаю то же самое. Мы едим молча несколько минут, и я должна признать, что фриттата восхитительна. Лук-порей, прошутто, шпинат и сыр, завернутые в пушистые яйца. Приятно видеть, что Массимо действительно умеет готовить.

— Бля, это хорошо. — Он потянулся за капучино, держа его в руках. — Может, поговорим подробнее о коттедже? Или ты хочешь обсудить что-то еще?

— У тебя есть дети? — выпаливаю я.

Все тело Вито вздрогнуло, и капучино брызгает ему на рубашку.

8

...

Вито

Я тут же поднялся наверх, чтобы переодеться в чистую футболку.

Мои братья высмеивали меня за это, но я ненавижу быть грязным. Я ненавижу, когда моя одежда испачкана — что может быть сложной задачей при моей работе. Пятна крови чертовски трудно вывести с костюмов. Но я предпочитаю быть чистым всегда.

Я подумываю надеть еще и линзы, но отказываюсь от этой идеи. Мэгги не беспокоили мои очки, а я бы предпочел вернуться вниз как можно быстрее.

Откуда взялся вопрос о детях? Массимо что-то сказал ей сегодня утром?

Поддельное обручальное кольцо на комоде привлекает мое внимание. Заметила ли она, что я его не ношу? По какой-то причине мне не хочется лгать ей, но ложь была слишком хорошо укоренившейся, чтобы остановиться сейчас. Лучше продолжать носить кольцо, пока не уеду в Торонто. Это гарантировало бы, что я не сделаю ничего глупого.

Надев кольцо на палец, я также натянул джинсы. Затем я спустился по деревянной лестнице и увидел ее, смотрящей в телефон, с румяными щеками и прядью темных волос упавшую ей в лицо. — Извини за это, — сказала она, не поднимая глаз и не выказывая особого сожаления.

Я собрал пустые контейнеры из-под завтрака и выбросил их. — Хочешь еще капучино?

— Нет. Мне действительно пора идти.

Она начала вставать, поэтому я поднял руку. — Стой. Расскажи, почему ты спросила меня о детях.

— Потому что я была так сосредоточена на том, что происходит с винодельней, что забыла, что у тебя могут быть дети.

— У меня нет детей. У нас, — поправился я.

Мэгги заметно расслабилась. — Какое облегчение. Муж-изменник — это уже плохо. Отец-изменник — это полный подонок.

Я, на самом деле, соглашусь. Мой собственный отец выставлял напоказ своих любовниц перед нашей матерью. Он даже однажды привел одну на семейный ужин, который был самым неудобным приемом пищи в моей жизни. Наша мать все время плакала, а Энцо чуть не ударил старика в лицо на полпути.