Первую неделю после того, как Рей спровоцировал её на маленькое представление, Кирстин была очень зла. Снова не подпускала к себе никого и почти не ела.
Рей распорядился снотворного больше ей не давать — как и наркотиков вообще.
А фильмы BBC по утрам на некоторое время заменил на эксклюзивное видео, которое сам смотрел перед сном.
С лёгкой усмешкой Рей наблюдал через стекло, как Кирстин зачарованно смотрит на себя саму, прогнувшуюся на экране изящной дугой — и чувствовал, как утопает в ней.
А Кирстин, в первое мгновение пришедшая в ярость от самого факта, что камера запечатлела её позор, через некоторое время сосредоточилась на картинке и обнаружила, что та затягивает её.
Мастер был прав — это было красиво особенной, извращённой красотой.
Она видела свои собственные волосы, отросшие и теперь достигавшие шеи, разметавшиеся по простыням. Видела, как её же пальцы — тонкие и длинные, проникают между стройных ног.
Видела, как выгибается спина девушки на экране — и не верила, что это она сама.
Не было в этом видео ничего похожего на то, другое, которое прежний мастер показывал ей. Оно не вызывало тошноты — напротив, хотелось ещё и ещё.
При этом все последующие дни к ней никто не заходил.
Кирстин сама уже мечтала о том, чтобы Мастер пришёл, коснулся её, заговорил — и в то же время всё сильнее ненавидела саму себя за то, что такие мысли вообще посещают её.
Столько лет она избегала любых отношений, не желая чинить насилие над собой — чтобы теперь так легко поддаться этому человеку, лицо которого по-прежнему скрывала маска.
Но стоило Мастеру наконец зайти в камеру, Кирстин едва не бросилась ему навстречу.
— Маска! — Мастер протестующе поднял руку перед собой, заметив, что Кирстин готовится соскочить с кровати.
Кирстин замешкалась. В последний раз окинула взглядом едва различимый в темноте силуэт и, зажмурившись, надела маску на лицо.
— Руки, — последовал следующий приказ.
Кирстин послушно вытянула руки над головой.
Мастер приблизился. Закрепил руки Кирстин лентами и провёл кончиками пальцев по бокам. Кирстин тут же почувствовала, как разгорается пламя внизу живота.
— Как ты это делаешь? — выдохнула она.
Мастер ничего не ответил. Взяв Кирстин за пояс, рывком перевернул на живот, так что Кирстин охнула от неожиданности, и тут же вздёрнул, заставляя встать на четвереньки. Прошёл ладонями по спине — вверх и вниз.
— Скажи, Кирстин, тебе любопытно?
Кирстин молчала, не понимая смысла вопроса. От возбуждения сознание снова слегка затуманилось, но Мастер тут же дал подсказку.
Он накрыл рукой сначала одну её ягодицу, потом другую и медленно развёл. Потом наклонился и подул в раскрывшуюся щель.
Кирстин испустила тихое: «Ох…» — и подалась навстречу ему.
— Хочешь, чтобы я вошёл?
Кирстин закусила губу и покраснела. Промежность запульсировала, отвечая за неё — но в голове мгновенно вспыхнуло отвращение к самой себе.
— Нет… — слабо возразила она, но, услышав свой голос, не поверила ему сама.
Мастер негромко и мелодично рассмеялся, потянувшись над головой Кирстин за каким-то тюбиком.
— Есть люди, у которых «нет» означает «да, но потом». Хочешь, чтобы я отнёс тебя к их числу, или всё-таки будешь честна со мной?
Пальцы Мастера скользнули по ложбинке, и Кирстин испустила судорожный вздох.
— Это ненормально, — выдавила она.
— Глупый детский страх, — констатировал Рей за её спиной, — тебе понравится, — и, не дожидаясь ответа, он скользнул одним пальцем внутрь.
Кирстин была не готова, и щёлочка не успела сжаться, но тут же мышцы обхватили палец Рея и ощущения стали лишь сильней.
— Не надо… — попросила она и качнулась к нему, снова ощутив внутри подозрительный зуд.
Рей вынул палец опасаясь навредить и провёл по складочкам, почти не проникая между них.
Кирстин выдохнула ещё раз. Внутри пылала жажда, какой она ещё не знала. Тело требовало продолжения. Палец Рея ни в какое сравнение не шёл с тем прибором, который в неё вставляли до сих пор. Он был живым и мягким и, казалось, изучал её — только её. Это было странное ощущение, которое она не могла объяснить.
Кирстин подалась навстречу его руке и тут же застонала, когда Рей сдавил тугой бугорок и оглушающая волна удовольствия накрыла пленницу с головой.
— Что ты сделал со мной? — выдохнула она. — Ты что-то мне дал?
Снова негромкий мелодичный смех.
— Как бы я мог? — спросил Рей. — Ты же меня не подпускаешь к себе.
Кирстин замолкла, хотя слова Мастера и не убедили её.
А Рей медленно продолжал ласкать её. В Кирстин было жарко и туго, но эти ощущения Рей хорошо знал и без того. Он чувствовал их только пальцами — и собственным набухшим членом ещё чуть-чуть.
Другое, непонятное ощущение, накрывало Рея с головой с каждым толчком, с каждым движением бёдер Кирстин ему навстречу.
Названия этому чувству Рей не мог подобрать. Оно было пронзительным и звенело как перетянутая струна, протянувшаяся между ним и девушкой, которую он должен был обучать.
Кирстин толкалась навстречу, покорная и мягкая, как пластилин.
Свободной рукой Рей продолжал оглаживать её по бокам и зачарованно наблюдал, как движется гибкое тело в темноте.
— Хочешь кончить? — спросил Рей, и если бы не модулятор, в его голосе прозвучал бы хрип.
— Нет! — отчаянно выдохнула Кирстин и сильнее прижалась к его руке.
— Нет, так нет, — Рей убрал пальцы и замер, тяжело дыша. Он молчал, выжидая, когда сердце восстановит свой ритм. — Как ты чувствуешь себя в последние дни?
Кирстин, кажется, тоже не сразу сообразила, в чём заключался вопрос.
— Хорошо, — растерянно сказала она. Потом резко перевернулась, как будто хотела заглянуть Рею в глаза — хотя повязка и скрывала по-прежнему её лицо, — вы держите меня взаперти. Здесь сутками темно, и мне порой кажется, что я ослепла. Я с ума схожу, не могу спать…
— Тебе нужно куда-то тратить энергию, — перебил её Рей, — из-за безделья и скуки ты не можешь уснуть.
— Да… — сказала Кирстин, хотя описанное Реем состояние лишь на одну десятую отражало то, что происходило у неё в голове.
— Я распоряжусь принести тебе тренажёр, — сказал Рей. Пододвинул столик с едой, который привёз с собой, к Кирстин, и сказал: — ешь.
А потом развернулся и вышел прочь.
Невидящим взглядом он обвёл стоявших за стеклом людей и сглотнул.
— Завтра оставите нас вдвоём, — глухо сказал он, — вы слышали про тренажёр.
Только после этого он снял маску и двинулся прочь.
В тот вечер Рей не сразу отправился домой — долго гулял по аллеям, пытаясь разобраться в том, что творилось у него в душе.
Но даже свежий воздух ничего не изменил — вернувшись в спальню, он так и не смог уснуть. Перед глазами всё стояло изящное тело Кирстин, прогибавшееся в его руках.
Издав хриплый рык, Рей перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой — но и это не помогло.
Глава 13. Прикосновения
Наблюдать за Кирстин после того, как той принесли тренажёры, было по-своему забавно. Она напоминала Рею хомячка, в клетку которому поставили колесо.
Поначалу Кирстин в свете включаемого теперь на пару часов приглушенного света обходила два громоздких аппарата стороной — но то и дело косилась на них, не в силах превозмочь любопытство. Затем стала осторожно трогать пластиковые поручни — но больше ничего.
— Ты никогда не занималась фитнесом? — дошло до Рея наконец где-то на третий день, когда он пришёл к Кирстин, как делал это всегда.
Кирстин повернула к нему голову, уже скрытую маской, и обиженно покачала головой.
Рей не думал, что где-то на земле, кроме, разве что, далёких африканских стран, ещё остались люди, которые не знают, как включается тренажёр.
Он подавил смешок, который, как показалось Рею, выдал бы степень его вовлечённости в процесс с головой.
— Вставай, — подойдя к койке, Рей потянул Кирстин за руку, заставляя спрыгнуть на кафельный пол. Та поёжилась и переступила с ноги на ногу, когда холодная плитка коснулась ступней.
