– Но я не хочу, чтобы они выросли и думали, что мне было все равно на них.
– Значит, не повторяй моих ошибок. Я всегда был сдержан, эмоции в моей профессии мешают. Я привык не показывать их всем. Ты был мальчик, будущий мужчина. Я готовил тебя к тому, что тебе придется жить одному, принимать решения, что не всегда рядом есть мама и папа, которые поддержат и подскажут.
– Мне не хватало твоей поддержки, когда все было плохо, сложно, а не только тогда, когда все хорошо.
– Я горжусь тобой. Горжусь, кем ты стал, как ты ведешь дела, тем, как грамотно говоришь, как держишься, как не эмоционируешь и не психуешь. Ты достойный мужчина. – Я вообще не помню, чтобы отец когда-то мне такое говорил. В его словах не чувствуется фальши и лести. Он сейчас такой, какой есть. И в этом узнаю себя.
– Зачем ты тогда постоянно ждешь и требуешь от меня повышения на работе, карьерного роста, это так важно?
– Это важно не для меня, а для тебя. – Пожимает плечами, улыбается и отпивает кофе. Я не понимаю. – Мужчина деградирует, если не ставит себе цели и не достигает их. Поэтому я просто тебя подталкивал к тому, чтобы ты всегда хотел чего-то чуть-чуть большего, чем есть сейчас.
Я делаю глоток кофе. Он уже остыл. Не вкусный. Подкрашенная вода с сахаром.
Вроде в ложке концентрат ароматного кофе, а когда туда добавляются внешние факторы, пропадают эмоции и наслаждение - кофе теряет уже такую привлекательность.
У нас с отцом также.
– Юр, это как с предметами. Вот смотри, – он берет что-то со стола, переворачивает и показывает мне. – Что ты видишь?
– Черный квадрат.
– А это? – Поворачивает другим боком.
– Пирамида. Наверное, моя ошибка, что показывал тебе только одну сторону, но поверь, другая всегда была. – Сложно просто так поверить. – Что у вас произошло с той девушкой?
– С чего ты взял?
– Валера сказал твоей Саше, что ты там переживаешь, волнуешься, надо бы сказать, что все в порядке. Она ответила, что так тебе и надо.
Коза.
– Пап, спасибо, что спасли ее и детей.
– Так что ты сделал? Бросил ее беременную?
– Я не знал, что она беременна. Мы познакомились, близко познакомились, а потом встретились в суде.
– Я вижу насколько близко, - усмехается, но я игнорирую.
– После того, как посадил ее отца, мы расстались.
Папа открывает рот, потом закрывает.
– Уверен, он был виновен, – ищет мне оправдание.
– Нет, он был не виновен.
– Зачем ты тогда это сделал?
– Обещаешь ей не рассказывать?
– Почему?
– Я сам расскажу, когда придет время.
– Хорошо.
Сегодня прям день откровений. Но этим будто засыпаю разлом между нами. С чего-то хочется начать. Пусть с мужских секретов.
– Ее отец сам меня об этом попросил. Были причины.
– Она не знает? – я машу головой из стороны в сторону. – Хочешь быть с ней?
– Хочу, но пока ее отец там, это всегда будет между нами.
– А ты жениться вообще планируешь? – Я смотрю на него, моргаю. Признаться, я переплюнул своего безэмоционального отца в этом. – Нет? – Молчу. – То есть "нет"? Ты хочешь трех девочек оставить сиротами?
– Нет, конечно. Я что-то не думал про свадьбу. Нам бы помириться для начала, но я же говорю, она не простит.
– Знаешь, а я дам тебе совет, в том, что я упустил. Скажи ей, как она тебе дорога, что любишь её, наедине поговорите, расскажи о чувствах, когда никто не слышит и не будет оценивать. Так, как ты чувствуешь. Ну, и правду всю расскажи, тогда она простит. И замуж позови. Она на тебя очень обижена, но по голосу я понял, она как будто ждет, что ты исправишь все. Если бы ты был ей безразличен, она бы не злилась.
– И что мне теперь делать?
– Вы с ней местами меняетесь. Теперь ты адвокат, себя защищать будешь, а она прокурор и судья. Так что готовь свою защитную речь.
Я смеюсь. Вспоминаю Сашин подарок. Вот когда он мне пригодится.
Папа шутит, разряжает обстановку.
– Юра, сделаешь мне еще один подарок?
– Да.
– Можно я маме расскажу, что она стала бабушкой?
– Хорошо.
Папа берет телефон и сразу набирает маму. Включает громкую связь.
– Привет, ты, что там делаешь?
– Цветы полю, что-то срочное, Саш?
– Срочное. Ты присядь, – папа бросает на меня взгляд.
– Может, дома лучше ей сказать? – шепчу ему.
– Да, увидеть ее лицо это было бы шикарно.
– Саш, ну отвлекаешь же.
– У меня новости.
– Говори уже.
– Ты села?
– Я сижу в грядках.
– Молоко подорожало. – Я усмехаюсь. Папа любит пошутить под настроение. Вспоминаю, что такие моменты были в нашей жизни. Их не много. Но я только избирательно запоминал плохое. Мама ворчит. – Ладно, шучу, – папа улыбается. – Ты внуков хотела?
– Ты к чему это?
– Ты сегодня стала бабушкой.
– Иди ты, шутки твои. Лучше бы …
– Да не шучу я, – перебивает ее, пока не начала дальше злиться.
– И кто же меня сделал бабушкой?
– А ты что, забыла, что у тебя есть сын? – Мама молчит. – Юра, скажи ей.
– Мам, привет, – включаюсь в разговор и подвигаюсь ближе, – ты не волнуйся. Это правда.
– Это розыгрыш какой-то? Откуда ребенок? Ты не говорил ничего.
– Я сам только сегодня узнал.
– Сегодня не первое апреля таким шутить.
– Я не верю вам. Вы шутите так, да? Вчера, значит, мы разговаривали об этом, а сегодня я вдруг – бабушка.
– Мам, это не шутка. – Она молчит. Я поднимаю глаза на отца. – И это не все.
Он усмехается.
– Так что, это правда?
– Подожди, я пришлю фотографию.
– Если это шутка, то я с вами месяц разговаривать не буду.
Открываю телефон и шлю маме фотографию Саши и одной из девочек.
– Юра… это правда? – голос у мамы дрожит. Может, все-таки надо было ей лично рассказать? – Знакомая девушка как будто.
– Да, мам. Правда. Ты виделась с ней. Когда зимой поскользнулась, эта девушка тебе помогала. Она с Валерой работает.
– Точно, я вспоминаю. А почему… ты раньше не сказал.
– Я уехал тогда, она обиделась, не рассказала. Вот вернулся и узнал.
– Саш, а чего ребенок такой крохотный. Меньше обычного же.
– Потому что он один из тройни.
– То есть тройни?
– То есть тройни. Наш сын – многодетный папа. У него родилось три дочки.
Мама замолкает. Мы с папой ждем.
– Мам, все хорошо? – Переспрашиваю, когда понимаю, что мама слишком долго молчит. – Мам? – еще раз зову. – Мама.
– Я тут. – Снова пауза. – Знаете, что? – голос дрожит, как будто плачет.
– Знаем, что ты рада.
– Мам, ну ты чего? – говорю вслед за отцом.
– Это же не шутка?
– Да не шутка, бабуля, не шутка. Через полчаса закончится рабочий день, – отвечает ей папа, – приеду и все расскажу.
– Может, я приеду?
– Тебя не пустят, мамочка пока в реанимации.
– Поэтому тебе будут фотографии.
С мамой все хорошо, за нее не волнуюсь.
Папа обещает завтра провести к Саше, сегодня в реанимацию никак.
Жмет руку на прощание, обнимает. Не могу сказать, что полностью его понял и принял прошлое, но есть над чем подумать и сделать выводы.
Глава 17. Юра. Бригада
Отъезжаю от клиники и набираю Егора. То ли хочу первым им рассказать, то ли похвастаться, то ли ищу поддержки. Так много разного в голове за сегодня появилось. Один день, а резко крутанул жизнь на девяносто градусов, сменив не только направление, но и конечный пункт.
– Юран, привет. Мы с Онежей только тебя вспоминали, – смеется Егор.
– И что вспомнили?
– Да так…
– Да так, мог бы и раньше рассказать.
– Что рассказать?
– Все.
– Все. Ну, знаешь ли, за это время много чего в мире поменялось.
– Да. Например, сразу на три человека больше стало.
– Подожди-подожди, ты о чем?
– Я о Саше.
– А что с ней?
– Она вам не звонила еще?
