"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

— Да, Иден, это не сложно понять. Я не хочу притворяться, что не люблю тебя и делать вид, будто ты не любишь меня.

— Ну почему, Круз, ты сам не хочешь сказать мне об этом?

Круз молчал. Легкий ветер шевелил его волосы. Иден сделала к нему шаг навстречу, но Круз остановил ее взмахом руки.

— Нет, если ты не хочешь — я не подойду к тебе, Круз, но я обижусь. Согласись, это глупо, если женщина говорит тебе такие слова, а ты оставляешь их совершенно без внимания.

— Иден, остановись! — прошептал Круз, — я не могу этого сделать.

— Как хочешь, — пожала плечами Иден, — я сказала тебе и мне стало легче. Теперь ты решай.

— Это ты, Иден, можешь почувствовать себя слабой. Может и Сантана имеет на это право, а я — нет; — Круз повернулся и двинулся к выходу.

Иден покорно пошла за ним.

Сгустившиеся сумерки наполнились звуками цикад, шумом слабых волн и шелестом листьев. СиСи и София стояли возле парапета, взявшись за руки. Официант возле стойки подумал, что о нем уже давно забыли.

Конечно, можно было подойти и напомнить СиСи и Софии, что уже очень поздно, но ему не хотелось нарушать покой и размеренный разговор этой немолодой пары. Он еще раз взглянул на часы: уже прошел целый час с того времени как должна была кончиться вечеринка.

Официант зашел за стойку и принялся готовить себе кофе. Он позволил себе расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки, но сел спиной к СиСи и Софии, чтобы те этого не видели. Он сидел и отхлебывал свой кофе, время от времени поглядывая в небольшое зеркальце, укрепленное над кофеваркой.

"Все‑таки люди смешные существа, — рассуждал он, — мне сейчас они кажутся старыми и все их ухаживания и заигрывания воспринимаются как паясничанье обезьян. Но если вспомнить как я смотрел на тех, кому было по тридцать лет, когда мне было двадцать, то впечатления остались теми же. А теперь мне тридцать три и я не считаю себя старым. И все‑таки я им завидую. Хорошо дожить до таких лет и не потерять молодость души. Наверное, я старше их, хотя и выгляжу моложе. А кофе я сварил отвратительный. Почему‑то для других у меня всегда получается вкусный кофе, а для себя никак не могу сделать то что нужно".

Официант досадливо отодвинул чашку, застегнул верхнюю пуговицу и вновь посмотрел на СиСи и Софию. За то время, пока он пил кофе, казалось, они не поменяли позы.

Официант с тоской посмотрел в сторону города. Огни уже поредели, наверное, половина населения Санта- Барбары легла спать. Ущербная луна отражалась в океане и тонкая серебряная дорожка, изборожденная волнами, пролегала от горизонта к СиСи и Софии. Казалось, не будь парапета, они вдвоем, взявшись за руки могли пойти по ней.

"Все‑таки она чудесная женщина, — подумал официант. — Интересно, кем она была в молодости? Киноактрисой? Манекенщицей? У нее и теперь стройная фигура и уверенные грациозные движения".

Страшно хотелось пить и официант налил себе стакан минеральной воды.

— Вот так всегда, — пробормотал он себе под нос, — никогда не хватает времени, чтобы по- настоящему отдохнуть, полежать на пляже.

"Работаю допоздна, а днем сплю. Но ничего, кто‑то поднимается рано, и рано ложится спать. А я должен работать, когда все отдыхают и спать, когда можно работать. Наверное, они счастливы сейчас так, как давно уже не были счастливы — стоит лишь посмотреть на взгляд женщины, на выражение лица мужчины..".

Официант бросил взгляд на столик. Свечи в подсвечниках выгорели почти до конца, лишь только фитили мерцали в чашечках, заполненных расплавленным воском. Осторожно ступая, чтобы не отвлекать СиСи и Софию, официант заменил свечи. Но как ни старался он двигаться тихо, СиСи его услышал и обернулся. Он немного недовольно скривился и сделал ему знак рукой, чтобы тот удалился.

Официанта долго упрашивать было не нужно: он вновь вернулся за стойку и присел. Теперь из‑за мраморной столешницы виднелась только его лысеющая макушка.

— Ты чем‑то обеспокоен? — спросила София. СиСи пожал плечами и улыбнулся.

— Да нет, я задумался.

— Наверное, у тебя беспокойные мысли.

— Нет, я ни о чем серьезном, в принципе, не думаю. Так приятно стоять на берегу и ничего не делать.

— Ничего не делать? — усмехнулась София, — по–моему, ты только что пытался меня уговорить.

— Уговорить? — СиСи рассмеялся, — тебя не очень сложно уговорить, ты сама идешь в мои объятья.

— Нет, еще посмотрим, — София отошла от него на полшага в сторону, — теперь, после твоих слов, все придется начинать сначала, меня не так- то просто взять.

СиСи взял Софию за руки, но та к нему так и не подошла. Мужчина замер, прижимая ее немного прохладные ладони к своей груди.

— Дорогая, мы с тобой долго — очень долго жили как во сне.

— Но это был приятный сон, — возразила София.

— Все равно сон, жизнь лучше. И теперь, дорогая, этот сон кончается, еще немного и мы проснемся.

Легкий румянец выступил на щеках Софии. Руки ее дрогнули и СиСи ощутил, как ее пальцы становятся теплее и теплее.

— Теперь, дорогая, уже ты согреваешь меня.

— Тебе ведь приятно? — улыбнулась София.

— Конечно, иначе бы я не держал их на своей груди.

— А я чувствую как бьется твое сердце: тук, тук, тук… — загадочная улыбка блуждала на устах Софии, но ее глаза говорили совсем о другом.

Ее взгляд был прост и ясен. Все ее желания читались легко и СиСи сразу их понял. Он немного сильнее сжал пальцы своей бывшей жены.

— Мы с тобой, дорогая — отличная пара. Не знаю, найдутся ли на земле еще люди, которые столько времени ждали друг друга.

СиСи отпустил руки Софии и обошел столик. Он внимательно осмотрел фигуру Софии, которая не потеряла своих классических форм, а даже стала еще более красивой и женственной.

Она стала еще более привлекательной чем была в молодости. И СиСи ощутил, как в нем нарастает желание овладеть этим телом.

София повернулась в пол- оборота и ее серьга блеснула в лунном свете.

"Боже мой, как она красива! — подумал СиСи, — где я был раньше? Почему за делами и за заботами не вспоминал о ней? Почему понадобилось несчастье, чтобы я одумался и вновь сумел увидеть красоту?

София словно прочитала его мысли и кивнула головой сама себе.

— Теперь о чем ты думаешь? — спросил СиСи.

— Конечно, и ты догадываешься о чем. Нам не нужно разговоров и мы понимаем друг друга без слов.

— Когда сливаешься с природой, София, этого и не нужно. Ветер, шум волн, шелест листвы, вот эти маленькие огоньки на свечах согрели мне душу и я оттаял. Раньше мне казалось, что у меня вместо сердца кусок льда. Но тогда я не понимал этого и только теперь ощутил как тает этот холодный лед.

— Да, СиСи, я чувствовала под пальцами холод, исходящий из груди, и я победила его. Если хочешь, я отогрею твое сердце дыханием.

София подошла к своему бывшему мужу и легонько поцеловала его в щеку. СиСи даже немного смутился, не ожидая таких нежностей от Софии.

Женщина, чтобы как‑то успокоиться и сосредоточиться, отошла на несколько шагов от СиСи и посмотрела туда, где темнел океан. Она вспомнила, что когда‑то уже такое было, возможно, с ней, возможно, с СиСи. Но сейчас она не хотела рассуждать и думать с кем и когда она переживала подобные ощущения: ей просто было очень хорошо, она находилась в блаженном состоянии.

Казалось, океан шумит только для нее, звезды в темном южном небе сияют только для нее и ущербная луна заливает своим призрачным светом этот мир тоже специально для нее, потому, что ей сегодня хорошо как никогда. Вернее, так уже когда‑то было, когда‑то ей довелось пережить подобные ощущения, но это было так давно, что София уже почти забыла их. А сейчас все повторилось вновь и кровь закипела в ее жилах, румянец залил ее щеки, глаза засверкали. Она как будто помолодела на много лет.

Она чувствовала себя не зрелой женщиной, а юной девой, неопытной и прекрасной, еще неискушенной. Ночь и лунный свет только помогали ей в этом, а мерцающий свет свечей усиливал ощущения, обострял их. А соленый ветер, прилетавший с океана, дурманил и кружил голову. В нем угадывался запах растений, цветов.