После развода. Хочу тебя вернуть (СИ) - Мэра Панна

–Как я уже сказала, – говорю я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, – я считаю, что одними расчётами здесь не обойтись. Проект слишком масштабный и рисковый. И я думаю, заказчики не подпишут окончательное соглашение, пока не будут уверены, что фундамент выдержит. Дополнительные испытания необходимы.

Тишина. Ильдар застывает, будто я ударила его ножом. В его взгляде не просто злость. Там уязвлённое самолюбие. Он не верит, что именно я, его бывшая жена, решаю сейчас судьбу его работы.

Драгунский чуть кивает.

– Тогда вопрос решён, – спокойно подытоживает он, словно всё само собой разумеется.

Я мгновенно ощущаю, что в ресторане вдруг становится тесно. Воздух густеет от напряжения, и каждый мой шаг будто слышен громче обычного.

Мы с Драгунским поднимаемся, он помогает мне надеть пальто. Лёгкое движение, но такое внимательное, почти личное. Я на секунду замираю, понимая, как это всё выглядит со стороны Ильдара. Как будто я… Рядом с другим мужчиной. И этот мужчина заботится обо мне.

Краем глаза вижу, как Ильдар смотрит. Его взгляд тяжёлый, прожигающий. Он молчит, но я знаю, что внутри у него бушует ярость.

И вдруг он всё-таки срывается:

– Я плачу вам деньги за консультацию, а не за то, чтобы вы меня обдирали, – его голос звучит хрипло. – Я могу пойти в любую другую фирму. И мне сделают всё быстрее и дешевле.

Я уже готова ответить, но Драгунский оборачивается и спокойно, почти лениво, произносит:

– Но ты же пришёл к нам. Значит, мы лучшие.

Простая фраза, но звучит она так уверенно, что Ильдар будто обмякает в кресле. Он не находит, что сказать, только зло сжимает губы.

Драгунский поворачивается ко мне, как будто ничего не случилось, словно это был пустой эпизод:

– Подвезти тебя?

Он говорит это так буднично, но с лёгкой теплотой, что я на миг теряю равновесие внутри.

Тотчас за спиной Драгунского вырастает Ильдар. Его взгляд острый, колючий. Такой, от которого хочется ускорить шаг и уйти как можно скорее.

– Я её подвезу, – бросает он.

Я оборачиваюсь, и тут же чувствую, как напрягается воздух между нами. Драгунский стоит рядом, чуть прищурившись, словно наблюдает за игрой, в которой сам держит козырь. Его голос звучит мягко, но с явным намёком:

– Или я? Всё равно нам по пути.

И вот уже оба смотрят на меня. Один прямо, другой сдержанно, но не менее выжидающе.

Я вдруг ощущаю, что мне нечем дышать. Сердце колотится, в голове каша. Я не понимаю, что это за абсурд: два влиятельных мужчины, решают, кто меня повезёт, словно я не человек, а вещь.

– Спасибо, – выдавливаю я, пытаясь улыбнуться. – Но я лучше сама вызову такси. Так будет проще.

И, не дожидаясь их реакции, быстро шагаю к выходу.

Каблуки стучат по мраморному полу, руки дрожат так, что я едва удерживаю телефон. Я чувствую, как взгляды обоих прожигают мне спину, но главное сейчас уйти.

Уйти, пока я сама не запуталась в том, что происходит, и не потеряла равновесие.

Машина подъезжает быстро. Я плюхаюсь на заднее сиденье такси, сжимаю ремень сумки в руках и заставляю себя дышать ровно. Водитель что-то спрашивает про адрес.

Я киваю, отвечаю машинально и утыкаюсь взглядом в телефон, будто в его экране можно спрятаться. Сердце до сих пор колотится, щёки горят.

Я стараюсь успокоиться: всё, вечер закончен, ты уже не там, они остались за дверью ресторана. Но внутри всё равно ощущение, что меня крутило в какой-то нелепой игре, и я даже не поняла правил.

Машина выезжает на трассу. За окном редкие огни фонарей тянутся в темноту, и мне вдруг становится легче. Здесь, в салоне, я наконец одна. Можно перевести дыхание. Я делаю глубокий вдох, и вдруг замечаю, что руки слегка дрожат. Господи, Надя, соберись. Это всего лишь ужин. Всего лишь работа.

И тут такси начинает подёргиваться. Сначала едва заметно, потом сильнее.

Водитель ругается сквозь зубы, бьёт ладонью по рулю. Машина дёргается раз, другой, и, наконец, с глухим звуком глохнет посреди дороги.

– Да чтоб тебя… – бормочет он и включает аварийку. – Девушка, извините, кажется что-то с мотором.

Я моргаю, пытаясь осознать происходящее. Ночь, пустая трасса, аварийные огни мигают в темноте. Только этого мне не хватало после всего вечера.

Глава 41

Какая-то машина с резким визгом тормозов останавливается прямо позади нашего такси. Я поворачиваю голову и мгновенно узнаю силуэт выходящего из неё человека.

Даже не нужно ждать, пока дверь распахнётся, чтобы узнать в этом силуэте Ильдара.

Он подходит ближе и резко распахивает заднюю дверь.

– Вылезай, – его голос звучит властно, без права на возражение. – Всё равно машина у тебя сломалась, ночь на дворе. Поехали со мной.

Я чувствую, как ладони холодеют, и с усилием сглатываю.

Неужели он всё это время ехал за нами?

Я поворачиваюсь к таксисту, стараясь сохранить спокойствие.

– Скажите, вы скоро сможете починить машину?

Таксист мнётся, чешет затылок, а потом виновато качает головой:

– Да кто его знает, девушка… Тут дело серьёзное. Я б на вашем месте поехал с мужчиной. Вам же безопаснее.

Я напрягаюсь. «С мужчиной» – звучит так, будто у меня нет выбора. Но ехать с Ильдаром? После всего, что было за столом, после того, как он смотрел на меня, сжимая зубы?

– Надя, – он подходит ближе, наклоняется к двери, его глаза сверкают в темноте. – Хватит упрямиться. Я не собираюсь оставлять тебя посреди трассы.

– Я… Я могу вызвать другое такси, – отвечаю я тише, чем хотелось бы, и тут же понимаю, что голос дрогнул.

– Пока ты его дождёшься, – Ильдар шире открывает дверцу, почти нависая надо мной, – тут хоть волки выть начнут.

Я вжимаюсь в сиденье, сердце колотится так, что кажется, его слышно на всю машину. Он настаивает, и в его тоне нет сомнений, будто он уже решил всё за меня.

–Вылезай давай. В таком виде тебе не место на трассе, – продолжает настаивать он своим властным басом.

Я нервно сглатываю, ощущая, что попала в ловушку: таксист явно не собирается вмешиваться, а Ильдар стоит совсем рядом, готовый буквально вытянуть меня наружу.

– Хорошо, – выдавливаю я наконец, но поднимаю голову и смотрю ему прямо в глаза. – Только при одном условии. Мы едем молча. И ты просто довозишь меня до дома. Больше ничего.

Он криво усмехается, как будто это его забавляет, но всё же отступает и кивает:

– Ладно. Как скажешь.

Я вздыхаю, подаюсь вперед и выхожу из машины, чувствуя, что совершаю ошибку.

Проходит несколько секунд, и вот я уже оказываюсь в салоне новенького рэнжровера Ильдара. Дверь за моей спиной глухо захлопывается, будто отрезая меня от свободы, и я всем телом ощущаю напряжение застывшее между нами.

Мы едем в полной тишине. Только фары выхватывают из темноты полосы дороги, да тихо урчит мотор. Я стараюсь смотреть прямо перед собой, будто впереди единственное безопасное место для моих глаз. Но всё равно ощущаю на себе взгляд Ильдара.

Он думает, что я не замечаю, но я чувствую, как он украдкой скользит по мне глазами: волосы, плечи, руки, платье, чуть выше колена. Каждое его мимолётное изучение будто прожигает кожу.

Я сжимаю пальцы на коленях, делаю вид, что сосредоточена на дороге. Сердце стучит слишком громко, и мне кажется, он его слышит.

Краем глаза замечаю, как он будто борется сам с собой: то прикусывает губу, то резко отводит взгляд к лобовому стеклу, но всё равно снова возвращается ко мне.

Я почти шепотом напоминаю:

– Мы договорились ехать молча.

Он коротко усмехается, не глядя на меня, но уголок губ предательски дергается:

– Едем молча. Но ты же не запретила смотреть.

Я замолкаю, чувствуя, как щёки заливает жар. Снаружи ночь кажется ещё темнее, а в машине воздух густеет, словно не хватает кислорода.

Машина плавно сворачивает к моему дому. Я уже тянусь к ручке двери, чтобы выйти, но вдруг раздаётся глухой удар.

Ильдар со всей силы бьёт по рулю. Резкий звук заставляет меня вздрогнуть.