Высокие ставки (ЛП) - Рейн Пайпер

— О, это может нарушить условия сделки. — Поставив пиццу и взяв пиво, он устраивается в углу дивана, небрежно согнув ногу.

Если бы кто-то сказал мне шесть лет назад, что я буду делиться пиццей и приятной беседой с Маркусом Кентом, у них было бы больше шансов убедить меня, что шоу Кардашьян не было написано по сценарию.

Условия сделки?

Я посмеиваюсь.

Я покачала головой.

— Ты ешь Макдональдс?

Он поглаживает свой идеально плоский живот, чтобы подчеркнуть его, большинство мужчин часами проводят в тренажерном зале ради такой формы.

— Думаешь, я получил это, поедая фаст-фуд и «Орео»?

Мы оба засмеялись, и я надеюсь, что он не один из тех сумасшедших помешанных на здоровье, которые пьют только смузи и едят киноа и капусту.

Он ставит пиво на кофейный столик и наклоняется вперёд.

— Давай закончим говорить о наших предпочтениях в меню. Как насчёт того, чтобы ещё поговорить друг о друге, после того, как выплеснем немного лишней энергии?

Он приближается на несколько дюймов, и чем меньше места разделяет нас, тем сильнее учащается моё сердцебиение. Он уже на волосок от того, чтобы поцеловать меня, когда в кармане у него зазвонил телефон.

— Спас звонок? — спрашиваю я, и его голова падает мне на колени.

— Прости, — бормочет он мне в бёдра.

Он садится прямо, достаёт телефон из кармана, и его лицо меняется с спокойного на обеспокоенное и взволнованное.

— Эшли? — спрашивает он.

Помню, так звали няню, когда я заходила к ним домой, чтобы вернуть браслет Лили.

— Хорошо. Ага. Одень её. — Он показывает мне один палец, чтобы я подождала ещё секунду. Будто я собираюсь встать и решить, что сейчас самое время устроить еженедельную стирку. — Лили, милая, как дела? — Он ждёт секунду, кладёт телефон на сгиб шеи и тянется к футболке. И… Я понимаю, что ночь закончилась. — Ещё болит? — В его голосе нет ничего, кроме беспокойства и заботы. — Хорошо, милая, я сейчас приду домой. Я тебя люблю.

Он вешает трубку, накидывает футболку через голову и смотрит на меня.

— Мне жаль.

Я отмахиваюсь от его извинений.

— С Лили всё в порядке?

— Боли в животе. Эшли, вероятно, позволила ей съесть все конфеты с парада в честь дня памяти. — Он встаёт и кладёт телефон в карман, а затем протягивает мне руку.

Я принимаю её, и он поднимает меня в вертикальное положение. Его руки обхватывают меня за талию, притягивая к себе. Я не осознавала, насколько он был выше меня, но макушка моей головы доходила только до его подбородка.

— Перенесём? — спрашивает он, целуя меня в лоб.

— Конечно.

Я поднимаюсь на цыпочки, и он целует меня в губы — не слишком глубоко и долго, но достаточно, чтобы понять, что он желает остаться.

— Спасибо за понимание. Я тебе позвоню.

Я провожу его до двери и сажусь напротив неё, когда она за ним закрывается. Я не могу поверить в то, что только что произошло. Я только что развлекалась с Маркусом Кентом, мужчиной, которого много лет назад пыталась уговорить лишить меня девственности. И реальность оказалась куда лучше, чем все мои мечты.

Глава 18

Маркус

Дорога домой от Кэт короткая, но достаточно долгая, чтобы обдумать то, что только что произошло. Начало отношений или хотя бы их попытка.

Моей единственной целью по пути туда было снять часть сексуального напряжения, которое действует как третье колесо каждый раз, когда мы видимся. Чтобы получить возможность контролировать одну часть своей жизни. Возможно, я не смогу остановить Гретхен с её безумными требованиями, и, возможно, я не смогу помешать Лили вырасти и захотеть отношений с мамой, но единственное, что я мог контролировать сегодня вечером, это уложить Катерину Сантора в постель.

Это могло показаться дурацким поступком, и, возможно, так оно и было, но я знал, что она хотела меня так же сильно, как и я её. Это было в её глазах каждый раз, когда я её видел, даже если она извергала в мой адрес оскорбления своими губами.

В ту минуту, когда язык коснулся его, игра была окончена. Чем больше мы целовались, тем больше мне хотелось. Чем дальше отваживались зайти мои руки, тем дальше я хотел, чтобы они исследовали. И так продолжалось до тех пор, пока эти голубые глаза не посмотрели на меня, и я не увидел, как она испугалась, что я причиню ей боль.

Я не из тех пожизненных холостяков, как Дейн. Я также не из тех, кто хранит целомудрие, как Гаррет. Я никогда не думал о том, чтобы найти себе жену. Думаю, я решил, что когда Лили вырастет, я окунулся бы в это. А до тех пор я бы наслаждался случайными связями на одну ночь и своим кулаком, и всё.

Лили была моим приоритетом номер один с того дня, как она родилась, и это никогда не измениться, как бы сильно я ни хотел другую женщину. Но Кэт. В ней есть что-то, от чего я не могу отказаться.

К тому времени, как я подъехал к гаражу и заглушил грузовик, я убеждаю себя, что сейчас лето. Мы какое-то время будем иногда встречаться и посмотрим, что произойдёт. Это хорошее испытание для нас с Лили. Я втайне надеюсь, что какое бы волшебство я ни чувствовал, когда рядом со мной Кэт, оно исчезнет, ​​иначе мы с Лили можем оказаться убитыми горем в конце августа, потому что у Кэт есть надежды и мечты, в которые не входит мужчина на десять лет старше её с пятилетним ребёнком на буксире.

Я вхожу в дверь, а Эшли сидит на табурете для завтрака с телефоном в руке.

— Привет, Эшли, — говорю я, кладя ключи и бумажник на стойку. — Как она?

— Она сейчас спит в своей постели. Я поставила рядом с ней миску и убедилась, что она лежит на боку.

Она встаёт и прячет телефон в задний карман, уже готовясь уйти отсюда.

Открываю бумажник, передаю ей деньги, и она улыбнулась.

— Спасибо. Надеюсь, она просто что-то не то съела.

— Да, температуры нет, я проверила её сразу после того, как позвонила вам. — Она идёт к входной двери, и я следую за ней, открывая дверь.

— Ещё раз спасибо.

— Пожалуйста, и извините, ваша ночь была испорчена.

Я отмахиваюсь от неё.

— Не извиняйся. Лили всегда на первом месте.

Она улыбнулась и кивнула.

— Спокойной ночи, мистер Кент.

— Спокойной ночи, Эшли.

Она идёт к своей машине, и я наблюдаю, чтобы она ушла с подъездной дорожки, прежде чем закрыть дверь и запереть её. Установив будильник, я поднимаюсь по лестнице и вхожу в комнату Лили.

Светлые волосы Лили разбросаны по подушке. Её щеки красные, а тело наполовину лежит на одеяле. Я восхищаюсь своей ангельской дочерью и встаю на колени рядом с её кроватью. Когда я провожу рукой по её лбу, я замечаю, что она немного липкая, но не горячая, поэтому укладываю её правильно, снимаю браслет с её запястья и кладу на тумбочку.

Проклятый браслет. Может быть, мне следует заставить её избавиться от него, как я сделал с её соской в ​​два года или бутылочкой в ​​один. Я понимаю, что детям нужен предмет комфорта, но этот браслет становится проблемой. С течением дней её рука пробегает по нему всё чаще и чаще. Я не уверен, что для неё полезно настолько привязываться к чему-то, что она начинает беспокоиться, когда у неё его нет.

Я закрываю дверь ровно настолько, чтобы поток света из коридора заглядывал на случай, если она проснётся, а затем направляюсь в свою спальню.

Моя двуспальная кровать никогда не выглядела такой пустой, как сегодня.

Несмотря на то, что я был единственным, кто когда-либо спал в ней, сегодня вечером я не прочь увидеть одну блондинку, лежащую обнажённой под этими простынями.

Я даже не уверен, смогу ли я спать с кем-то, когда Лили дома. Что, если ей приснится кошмар или она просто проснётся?

Раздеваясь до трусов, я чищу зубы, затем залезаю под одеяло и тянусь к пульту от телевизора. Но это мой телефон зовёт меня по имени, в моём воображении.

Разговор в моей голове выглядит примерно так…