Беспощадный король (ЛП) - Торн Айви

— У тебя что-то на уме?

— Так и есть. — Его голос понижается на октаву, становясь глубоким и хриплым. — Дин, я думаю, нам пора взять королеву.

Ой. Моё сердце снова бешено колотится в груди, бедра становятся влажными от желания, а киска пульсирует, и я знаю, что ни за что на свете не откажусь от этого. Дин встаёт и подходит ко мне, его мышцы напряглись, а член стал невероятно твёрдым. Кейд отодвигает оттоманку в сторону, оставляя рядом с нами только голый ковёр и потрескивающий камин.

К моему удивлению, он наклоняется ко мне и, притянув к себе, почти сажает к себе на колени, убирая волосы с моего лица.

— Первый приз, на который я собираюсь претендовать, — тихо говорит он, — это поцелуй.

Когда его губы прижимаются к моим, это не грубо и не наказывающе. Это приятно, его рот тёплый и полный, и я чувствую руки Дина на своих бёдрах, когда он поворачивает меня в объятиях Кейда так, что Кейд почти целует меня, прижав к своей спине, его руки в моих волосах, гладят мои щёки и подбородок, а его язык проскальзывает в мой рот.

— К тебе когда-нибудь приставали двое парней одновременно? — Спрашивает Дин. — О, подожди, конечно, нет. Тебя даже никто не целовал до того, как ты пришла к нам. — В его голосе слышится веселье, когда он проводит руками по моим икрам, сжимая колени. Я никогда не думала, что это прикосновение может быть эротичным. Однако сейчас, когда моё зрение закрыто лицом Кейда, его губы всё ещё касаются моего рта, руки Дина ощущаются так же хорошо, как если бы они лежали на моих бёдрах, а не на коленях.

Дин на мгновение убирает руку, и вдруг, пока Кейд всё ещё целует меня, я чувствую, как что-то твёрдое и прохладное скользит по моему соску.

Сначала я не совсем понимаю, что это. Холодный предмет внезапно сменяется ртом Дина, его тёплый язык скользит по моему напрягшемуся соску, имитируя то, что делает язык Кейда у меня во рту, пока я не извиваюсь и не хнычу у его губ, тихо вздыхая. Прохладный предмет скользит между моими грудями, перемещаясь к другому соску, и когда я ощущаю его твёрдую форму на своей коже, я понимаю, что это такое.

Одна из шахматных фигур, большая, король или королева. Я чувствую, как острый кончик вдавливается в мой сосок, сильнее, а затем ещё сильнее, пока я не издаю стон, и острый укол боли быстро сменяется мягким горячим языком Дина, и я понимаю, что это король.

Губы Кейда на мгновение отрываются от моих, его руки опускаются на мою грудь, когда Дин проводит шахматной фигурой вниз по моему животу, и я запрокидываю голову, постанывая от удовольствия. Я начинаю поворачивать голову, желая провести языком по его губам, но, к моему удивлению, Кейд качает головой, отталкивая мою голову назад.

— Пока нет, — говорит он слегка хрипловатым голосом, и я тихо вздыхаю, выгибая спину, когда Дин наклоняется и проводит языком по дорожке вдоль моего живота, по которой только что прошла шахматная фигура.

Кейд отодвигает меня в сторону, укладывая на ковёр, и, к моему удивлению, наклоняется, берет с дивана подушку и подкладывает её мне под голову. Губы Дина скользят по моему плоскому животу, спускаясь к бёдрам, когда Кейд наклоняется, чтобы провести языком по одному соску. Мои бедра сами собой раздвигаются, когда его губы скользят от одной груди к другой, целуя и облизывая мои соски, когда он обхватывает ладонями сначала один, а затем другой, сжимая, облизывая и покусывая твёрдые вершинки.

Рука Дина сжимает моё бедро, его зубы прикусывают верхушку тазовой кости, и я стону, когда он опускается ниже, целуя внутреннюю поверхность моего бедра. Удовольствие уже нарастает, мой клитор пульсирует от потребности в прикосновениях, боль между ног усиливается, пока Кейд и Дин продолжают целовать меня везде, кроме того места, где, как мне кажется, я нуждаюсь в этом больше всего.

Я чувствую, как дыхание Дина касается внутренней стороны моих бёдер, моей ноющей киски, и это так приятно. Так приятно, когда они прикасаются ко мне вот так, ничего не требуя, заботясь только о моём собственном удовольствии. Настоящей боли тоже нет, только удовольствие от прикосновения губ Кейда к моей груди и губ Дина к моим бёдрам, которые поднимаются всё выше, и когда он проводит пальцем по моим влажным, набухшим складочкам, я судорожно вздыхаю.

Губы Кейда опускаются ниже, целуя ложбинку между моих грудей, а затем спускаются ещё ниже, скользя по моему животу, когда Дин скользит пальцем между моих складочек, обводя их, не дотрагиваясь до клитора. У меня перехватывает дыхание, я хочу умолять о большем, чтобы он прикоснулся ко мне там, где я отчаянно в этом нуждаюсь, но я ещё не готова. Мои бёдра раздвигаются шире, и мне не нужно произносить ни слова.

— Ты хочешь большего? — Спрашивает Дин, и я киваю, учащая дыхание, когда его палец обводит мой вход. — Эту прелестную киску нужно наполнить?

— Да, — хнычу я, выгибая бёдра навстречу его руке, когда губы Кейда опускаются ниже моего пупка, и я понимаю, к чему это приведёт. — Да, пожалуйста...

Но не пальцы Дина проникают в меня, когда Кейд раздвигает мои складочки сверху, его губы прижимаются к моему клитору, а язык скользит по нему. Это шахматная фигура, твёрдая и прохладная, быстро согревающаяся моим телом, когда моя киска сжимается вокруг неё, не заботясь о том, что у меня внутри, главное, чтобы было что-то, что поможет унять внутреннюю боль.

— Такая нуждающаяся, — бормочет Дин, но это не та насмешка, которую я ожидала услышать. Кейд раскрывает меня пальцами, чтобы они могли прикоснуться ко мне одновременно. Он кружит языком вокруг моего клитора, посасывая губами чувствительную, пульсирующую плоть, в то время как Дин начинает вводить шахматную фигурку в мою сжавшуюся киску и вынимать её, его рука покоится на внутренней стороне моего бедра.

— О боже. О, мой грёбаный бог... — стону я, беспомощная перед лицом своего желания, слегка смущённая тем, что позволяю ему делать, и такая чертовски возбуждённая. Я чувствую жар камина на своей коже, от чего вспыхиваю ещё сильнее, разгораясь изнутри и снаружи. Мои бёдра прижимаются к ним обоим, язык Кейда и пальцы Дина держат шахматную фигуру внутри меня, двигая её, пока он трахает меня ею. Ничто не могло подготовить меня к этому, к тому, каково это – чувствовать, как Кейд лижет меня, а Дин прикасается ко мне, осознавать, что это для них обоих так же эротично, как и сам акт.

Кейд сильнее прижимается ртом к моей пульсирующей киске, проводя языком по моему клитору, слизывая моё возбуждение, в то время как Дин всё сильнее трахает меня шахматной фигурой, пока я не чувствую, что вот-вот лопну по швам.

— Тебе нравится, когда тебя трахает король? — Спрашивает Дин с ухмылкой на лице, и я понимаю, что он говорит о себе, о Кейде, о них двоих, которые почти наверняка будут править этим городом. И все же, я внезапно представляю Джексона здесь, с нами, обнажённого и красивого, и у меня щемит в груди, когда я понимаю, что хотела бы, чтобы это был он.

Он – та часть, которой не хватает, и он всегда будет отсутствовать, если только что-то не изменится.

Я слишком переполнена удовольствием, чтобы долго думать об этом. Рот Кейда посасывает мою киску, его горячий, влажный и твёрдый язык касается моего клитора, потирая, облизывая и кружась, и я снова стону, чувствуя, как внутренняя поверхность моих бёдер начинает дрожать, моя киска сжимает гладкую поверхность шахматной фигуры, и я чувствую, как удовольствие начинает выплёскиваться наружу и я теряю контроль.

— Я... о боже, я сейчас кончу... — я почти кричу, когда моя спина выгибается дугой, бёдра раздвигаются ещё шире, когда я поворачиваюсь в сторону, оргазм обрушивается на меня с внезапной, головокружительной силой, которая вырывает из меня ещё один стон удовольствия. Я чувствую, как толкаюсь в руку Дина, желая большего, а он не останавливается. Дин вытаскивает шахматную фигурку из моей киски, засовывая вместо неё два пальца, лаская мою точку G, пока они двигаются внутри меня, быстро и жёстко. Кейд все ещё посасывает мой пульсирующий клитор своим ртом, как будто хочет, чтобы я кончала вечно, и они оба, похоже, стараются продлить это как можно дольше.