Развод. Внебрачный сын мужа (СИ) - Томченко Анна

Свекровь пошатнулась и приложила ладонь ко рту. На ее лице приступили розовые пятна словно бы она собиралась затрястись в истерике.

— Куда он смотрел? Он совсем с ума сошел? Как вы вообще? Его же можно было пристроить в приемную семью… — произнесла свекровь, и я пожала плечами.

— Ярослав посчитал, что мальчику будет лучше в нашей семье, — я не собиралась очернять мужа или обелять себя. Я хотела показать ситуацию такой, какой видела ее я. Матвей в беде. В моих силах это исправить. И все.

— Ярослав посчитал, — взмахнула руками свекровь. — А ты куда смотрела? Куда ты смотрела? Об тебя ноги вытерли, а ты все улыбаешься как блаженная!

— Я не улыбаюсь, мама, — произнесла я холодно и туго сглотнула. Меня пугала такая одержимая ненавистью свекровь. — Я хочу развода. Но детей я никому не отдам. Простите, но мальчик для меня всего лишь ребенок, который пострадал по вине взрослых. И только в силах этих взрослых исправить ситуацию, чтобы после них этот малыш не вырос моральным уродом или инфантильным обиженным на весь мир, потому что-то кто-то струсил…

Свекровь снова приложила ладонь ко рту и едва сдержала слезы.

— Вика, ты больная… — произнесла она дрожащим голосом. — Вика, это не нормально. Зачем? У него есть мать! Что будет с Алисой? О чем ты вообще думаешь?

Я обняла себя руками и опустила глаза к земле.

— Мам, я думаю, что в этой ситуации не Матвей виноват. Я думаю, что Алиса влюбилась в него с первого взгляда. Я думаю, что не могу оставить никому ненужного ребенка пропадать.

У меня внутри боролись два чувства: рациональность и что-то похожее на любовь, только еще слабую. И я нервно подбирала слова, чтобы не выдать последнего. Я не хотела, чтобы свекрови считала, что у меня нездоровая реакция на Матвея из-за потери своего ребенка, потому что это было не так. Я все осознавала и понимала, что Матвей все равно не перестанет ждать мать, что он будет спрашивать и все больше с годами становиться похожим на нее. Я отдавала себе отчёт в том, что спустя года все равно услышу, что я отобрала у него семью.

Я все это понимала.

Но мое сердце не могло просто взять и предать маленького человечка с рваным медвежонком на руках. Во мне не хватало цинизма и прагматичности, но зато любви было с лихвой.

— Ты же понимаешь, что это не твой ребенок? — спросила нервно свекровь и сделала шаг во двор. Я посторонилась и позволила ей шагнуть на тропинку.

— Мам, я все понимаю… — сказала я дрожащим голосом. — Просто чужих детей не бывает.

Глава 37

Свекровь смерила меня взглядом как будто разговаривала с глубоко душевно больной.

— Вика, — вздохнула она и щелкнула брелком сигнализации, запирая машину. — Ты пожалеешь.

— Даже если и так, это только мой выбор .

Свекрови не нравилось когда с ней говорили в форме протестов. Она всегда считала, что знает что-то лучше остальных и я не была исключением.

— Найдите его родственников. Найдите приемную семью. Это не дело. Вы что собираетесь жить порознь, раз ты сюда переехала и воспитывать его нагулянного ребенка? Вика, одумайся. Что знакомые скажут? Твое имя и так после аварии полоскалось, а сейчас новый эпатажный поступок. Ты ничего хорошего таким образом не сделаешь…

Мы прошли в дом, и я, прервав нравоучения свекрови, просто предложила:

— Давайте вы для начала просто посмотрите на своего внука.

Лидия Сергеевна задохнулась моей наглостью. Надо же, кто-то посмел на неё ребенка повесить. Да. Я была права, случись что со мной и Ярославом и о Матвее некому будет позаботиться. Накаркала прям.

Я потерла запястьем лоб и прошла в кухню, включила чайник. Из угощений у меня было только печенье домашнее, варенье и снова свежий хлеб. Надо что ли еще одну нормальную доставку заказать, чтобы вот хоть на такие случаи было что поставить на стол. Свекровь зашла за мной и окинула надменным взглядом небольшую комнату. Матвей сидел на краю дивана в зальной зоне, а Алиса уже отплясывала перед ним новый вид психоделического танца под синий трактор. Матвей не лбращал на неё никакого внимания, но был прикован взглядом ко мне. Я тепло улыбнулась, чтобы он расслабился, и свекровь присела на другую сторону.

— Здравствуй, — произнесла она сдержанно и потянулась к Алисе, чтобы остановить этот танец. Матвей в это время спрятал глаза и произнес тише слышимости:

— Здравствуйте…

Свекрови вскинула бровь и посмотрела пристальнее на малыша. За это небольшое время, что Матвей был с нами, он все изменился, став из маленького забитого утенка, просто печальным утенком. На нем хотя бы были нормальные вещи без заплаток. И медведь вроде бы не разваливался.

— А расскажи мне о себе, — предложила свекровь и Матвей весь сжался в комок. Мотнул головой.

— Мама, прошу, не надо… — тихо сказала я и, поймав взгляд свекрови, кивнула на стол. Мать Ярослава встала и пересела. Алиса тут же подтянулась к ней, как ласковый котёнок, подставляя макушку под руку, а я прошла к Матвею и протянула ему руку. Мальчик со вздохом взял ее и пошел за мной. Я посадила малыша возле себя и началось чаепитие.

Свекровь все пыталась завести разговор с Матвеем, но он уходил в себя и качал головой. Слишком пугливый котик. И я понимала его. Сейчас Лидия Сергеевна вызывала только оторопь и иррациональное беспокойство, но тем не менее она пробыла с нами почти до вечера, когда и осталось все самое неприятное.

— Знаешь, — сказала она, когда я закончила готовить детям ужин. — У меня есть знакомые, которые могли бы помочь.

— Нам не нужна помощь… — ответила я корректно и отложила мобильный на стол. Свекровь сжала губы и тяжело выдохнула.

— Ты даже не дослушала, — сказала она, и я, скосив глаза, заметила как Алиса утащила мой мобильный к Матвею и стала включать мультики.

— Потому что догадываюсь, что вы предложите, — отозвалась я.

— Нет. Не догадываешься, — качнула головой свекровь. — Это закрытый пансион для мальчиков. Хорошее обучение. Хороший контроль. И вы не будете переживать о ребёнке…

— Мама нет, — сказала я строго и холодно. — Я не буду терпеть какие-либо эксперименты над Матвеем, только потому что вам важно, как вы выглядите перед своими друзьями и родственниками. Этого не будет.

— Послушай меня, — повысив голос, сказала свекровь. — Это оптимальный вариант. Это опека. Это бережное отношение. Мальчик не в себе. Ему нужна помощь.

— Ему ничего не нужно, — вызверилась я. — Все что ему надо, прекрасно смогу дать и я. И Алиса. Ему нужна семья.

— Это глупость! У него отклонения какие-то. Посмотри как он на все реагирует.

— Прошу вас, умоляю, не надо, — взвыла я, зажимая ладонями глаза. — Он напуган и вы его еще сильнее пугаете. Он растерян. Но он самый чудесный малыш, которого я когда-либо видела. И он только наш.

Свекровь поджала губы и сложила руки на груди.

— Хорошо! — фыркнула она. — Тогда я остаюсь! Я хочу сама посмотреть на этого чудесного малыша!

— Господи, да что за день сегодня такой? — тихо произнесла я, опираясь ладонями о столешницу и поднимая лицо к потолку. Это какой-то кошмар. Почему так сложно понять какую-то банальную вещь. Матвей живой, хрупкий, ранимый. Ему нужно тепло. Ему нужна ласка и забота, а не надменные взгляды воспитателей и травля сверстников.

В чем проблема?

Свекровь вскинув подбородок вышла из дома и, спотыкаясь на тропинке, прошла к машине. Вытащила сумку и вернулась в дом.

— Мама вам не обязательно… — начала я, но наткнулась на такой взгляд, что душа в пятки ушла.

— Я сама все решу, — рыкнула свекровь, наглядно объясняя мне в кого пошел Ярослав таким характером . — Где мне можно расположиться?

Я показала ей одну свободную спальню и вернулась к детям. Матвей крутился возле меня как ласковый котик. Он не хотел видеть чудищ, но я успокаивала себя тем, что вскоре Яр должен освободиться с работы и тогда я просто попрошу его забрать свою мать.

Однако все тоже здесь пошло не по плану.