Выгодная позиция (ЛП) - Каффери Ребекка Дж.

Разумеется, я не собираюсь говорить, что переживаю из-за того, что мой товарищ по команде трахается с кем-то, кто не я.

«Киан и впрямь на тебя влияет, если ты рано ложишься спать. Ты тоже собираешься бросить пить?»

Я подталкиваю его плечом, когда мы выходим из кафе.

«Придурок. Это ты превратился в скучного старого пердуна. Не могу поверить, что ты даже не присоединился ко мне в казино в Монако». В Монако Йоханнес был немного не в себе; я даже не мог дозвониться до него в течение нескольких дней.

Мне хочется поинтересоваться, но я знаю, что он поговорит со мной, если происходит что-то плохое.

«Был там, делал это - в прошлом году, когда твоя жалкая задница все еще была в нижнем эшелоне».

Мы продолжаем в том же духе, пока не возвращаемся в отель. Фанаты возле отеля шумят, и толпа увеличилась почти втрое с тех пор, как мы уехали сегодня утром.

Я рад, что здесь есть охрана, и они оградили дорогу веревочными барьерами, чтобы сдержать толпу, но это не мешает им бросать в нас предметы, чтобы привлечь наше внимание. Одна женщина дошла до того, что бросила в меня свой лифчик.

Я сдергиваю его с плеча и смеюсь. «Прости, милая. Мне это ничего не дает. Ты лаешь не на то дерево».

Она воспринимает это нормально, поскольку я приложил усилия, чтобы вернуть ей белье.

«Стоит попробовать», - отвечает она с дерзким видом, и я это уважаю.

«Бог любит испытателей».

Вскоре мы с Йоханнесом смеемся вместе с фанатами, и они, кажется, счастливы, что мы остановились, чтобы подписать футболки и программки.

Мы с Джо расстаемся у лифта, строя планы на завтра.

Вот только до квалификации мы с ним больше не увидимся. Он выглядит усталым, когда я мельком вижу его и команду техников на трассе, усаживающих его в кокпит.

Я бы соврал, если бы сказал, что не беспокоюсь. молчание от Йоханнеса не является нормой. Он всегда держит телефон в руке, быстро переключаясь на план на день, если он не занят.

Похоже, он был невероятно занят.

Но я не позволяю этому сбить меня с толку - я никогда не позволяю таким вещам овладевать мной на трассе - и мне удается показать несколько быстрых времен.

Это играет в мою пользу на собрании команды, потому что Андерс очень волнуется по поводу сегодняшнего дня. В Монреале можно получить бонусные очки, потому что за день до основного этапа проводится спринтерская гонка. Хендерсом сейчас ведет слишком близкую борьбу за лидерство в чемпионате конструкторов со шведами из команды McLaren. Нам нужны все возможные очки, чтобы получить преимущество. Андерс оказывает давление, а я его поглощаю, словно оно превратит меня в бриллиант. Киан выглядит серьезным - ничего не изменилось - и ни разу не взглянул на меня.

Я уже квалифицировался в P4, но мне нравятся спринтерские гонки - именно здесь я могу показать все, на что способен, и это также дает мне шанс занять более высокую позицию на завтрашней гонке.

Я понимаю, почему эта трасса является любимой для многих гонщиков. Несмотря на то, что в некоторых поворотах много стоп-старта, низкая прижимная сила третьего сектора позволяет нам быть быстрыми и плавными. И еще -

миллиметровая точность, необходимая для того, чтобы не размазать свои мозги по

«Стене чемпионов». Нужно точно попасть в предыдущий апекс, но когда ты это делаешь, это похоже на чистую магию.

После совещания я прохожу проверку с Эшем и моей командой техников, а затем сажусь в кабину. Вспышка нервного напряжения заставляет мой адреналин подскочить. Я нервничаю едва ли не больше, чем в день гонки. Это всего лишь репетиция гонки. Двадцать два круга вместо семидесяти, которые мы проедем завтра.

И тут в моих ушах появляется Эш. «Ты справишься, Харпер. Мы будем следить за машиной, просто нажимай, когда я скажу. Смотри на приз».

Я вижу, как Киан и Коул стали таким симбиозом, а слова Эша подбадривают меня и уверяют, что я справлюсь.

И я справляюсь. Свет зажегся, и я жгу резину.

Я выезжаю из ворот на полном газу, держусь в P4, прохожу мучительные повороты с остановками, но как только я попадаю в третий сектор, я лечу. Ощущение невесомости, как будто я буквально мчусь по воздуху.

Все в этой гонке кажется идеальным. Наступает момент - очень маленький момент -

когда я полностью вырываюсь вперед. Ощущение, что я единственный автомобиль на трассе на пять секунд, а потом чертов Киан делает рывок и проносится мимо меня.

Это такой невероятный маневр, и я все еще нахожусь под таким кайфом от этого ощущения, что даже не злюсь на него. Когда я пересекаю линию в последний раз, меня опускают на P3, но Киан удерживает P1. Я храню воспоминания о том, как был впереди. Это всего лишь мой первый год в гонках чемпионата; мое время еще придет.

Киан выглядит абсолютно счастливым. Он не всегда побеждает в таких гонках, несмотря на то, что является одним из лучших гонщиков в мире. Ему гораздо приятнее наматывать круги, накручивать людей, выжидать время и набрасываться, когда условия подходят. У него есть выносливость и выдержка, но сегодня он словно сказал всему миру: пошли вы, у меня есть скорость, я еще многое могу предложить.

Может быть, слухи об уходе на пенсию - это все-таки чушь?

Чистая радость, исходящая от Киана, заразительна, и я чувствую, что мен тынет к нему.

Я хлопаю его по плечам, так радуясь за него, но не уверен, понимает ли он, что это я, но он притягивает меня ближе.

Мы обнимаемся, его руки вокруг моей талии, мои - вокруг его плеч, и танцуем вверх-вниз, как пара психов, в чистом бездумном восторге. Все празднуют, и шум стоит оглушительный. Я чувствую, как мое сердце в глубине груди гулко стучит и гремит - вот где мое место!

Это чистый восторг от того, что я забираю 6,8 дополнительных очков в этом спринте. Конечно, я хотел бы получить не шесть, а семь, но Йоррис оказался коварным ублюдком, поймав мою шину, из-за чего мне пришлось замедлиться меньше чем на полсекунды.

Впрочем, это не имело значения, потому что весь гараж ожил, и Киан прикоснулся ко мне, обхватив руками мою рубашку сзади, а Коул и Эш присоединились к объятиям, за ними последовали техники, пока мы не оказались в центре массового группового объятия.

Победа стала еще слаще от того, что шведы с трудом разогнались: младший брат финишировал на P8, а старший - на P6. Это дает нам двадцать четыре очка преимущества над McLaren. Андерс взволнован даже больше, чем мы, если это возможно, поскольку мы приближаемся к главному европейскому этапу Гран-при.

Киан отстраняется, чтобы посмотреть на меня. В уголках его глаз застыли складки волнения, и он улыбается мне как следует. Настоящая, зубастая улыбка, которую невозможно сдержать. Момент короткий, и его улыбка сползает, как будто он поймал себя и осознал, с кем связался, но у меня внутри все шипит. Я никогда не видел его таким. Это... завораживает.

Что-то вспыхивает внутри меня, что-то, что я когда-либо чувствовал только в случае идеального круга или финиша на подиуме. Бабочки. Трепещут в моем животе прямо сейчас, заставляя его вздрагивать. Из-за Киана Уокера у меня появились чертовы бабочки.

Группа распадается, и кто-то выливает шампанское. Разумеется, никто не может его выпить, потому что завтра у нас еще главная гонка, а сегодня предстоит работа, но настроение в гараже от этого только улучшается, ведь оно брызжет на всех. Это все, о чем я мечтал, когда был в низших лигах, пытаясь привлечь к себе внимание, пытаясь получить шанс на в большой команде.

В кои-то веки я счастлив расслабиться, болтая с Эшем о своих вчерашних кругах, наблюдая за тем, как веселится остальная команда.

Киан в своей стихии, он принимает похвалы и восторженно обсуждает с Джексоном и Коулом то, что сегодня стало рекордным временем в спринте. Он выглядит почти блаженным - все его мышцы расслаблены, глаза слегка затуманены, и он не засовывает в уши наушники и не спешит вернуться в отель, чтобы побыть одному.

Это заставляет меня задуматься о том, каким он бывает в межсезонье. Когда он позволяет себе просто быть. Улыбается ли он так все время? Я бы хотел на это посмотреть.