Измена. (не) удобная жена (СИ) - Грасс Елена

А дальше, в конце своего сна я теряю всё: и жену, и бизнес, и репутацию.

Когда проснулся аж трясло. Как хорошо, что это был всего лишь сон!

Сейчас она снова рядом, настоящая, та самая женщина, к которой я привык за столько лет.

Её образ такой родной, тёплый, даже несмотря на лёгкую тревогу, что читается в её глазах.

Её поведение, где она нервничает неудивительно теперь для меня.

Ведь вся ответственность ложится на плечи Альбины: моё здоровье, восстановление, работа компании…

Надо же, как всё пошло кувырком из-за желания воплотить в реальность мои самые низменные желания.

Никогда я не думал, что связь на стороне так переиграет мою жизнь и я могу подохнуть как собака возле дерева, зажатый в раскуроченном металле.

Только, откровенно говоря, всё-таки считаю эту ситуацию несправедливой.

У моих друзей годами романы и куча девок на стороне, и всё катится как по маслу, а я всего полгода позволил себе немного расслабиться, и вот результат — лежу здесь, прикованный к постели.

Ну ничего! Я точно не останусь лежать долго. Соберу всю свою волю в кулак и обязательно встану на ноги в ближайшее время.

Глава 36

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ.

После того как закрыт вопрос с Альбиной, мысли теперь постоянно возвращаются к Ане.

Где она сейчас? Как дела у неё?

Я не могу прямо спросить врачей, ведь тогда придётся признаться, что она была со мной в машине.

И тогда я сам себя выдам.

Нет, лучше держать язык за зубами. Нужно подождать, пока не представится возможность выяснить всё самому.

Как-то надо связаться с ней и объяснить, чтобы она носа своего ко мне не показывала и сидела тише воды, ниже травы.

А то начнёт здесь бегать со своими соплями и рассказами о любви, сдаст и себя, и меня.

Вспоминаю, что обещал ей купить квартиру.

Для своего лоха она будет говорить, что квартира в ипотеке, и забирать оплату якобы взноса и процентов себе.

Но теперь не получится, скорее всего, потому, что распоряжаться деньгами по левым счетам не смогу ещё как минимум несколько месяцев.

Позже всё равно выполню, то, что обещал, но пока надо затаиться.

Слышу, что Альбина стоит возле приоткрытой двери в мою палату и с кем-то разговаривает.

— Подожди немного, я приглашу тебя, — говорит. — Привет, — улыбается теперь уже мне.

— Привет.

— Как ты сегодня?

— Нормально.

Настроение сегодня уже хуже, чем вчера. Приходит осознание того, что мне очень долго придётся валяться сначала здесь, потом дома.

Очень переживаю за компанию, потому что при мне всё работало как часы, а будет ли так с замами, вопрос!

Кроме того, есть лишь парочку людей, которые знают кому отправлять одну категорию плитки, а кому другую.

И если кто-то без моих помощников ошибётся, это чревато страшнейшими последствиями.

Стоит ли в мои схемы посвящать жену или просто занимается отгрузками, пока не знаю.

Она хоть и надёжна, но способна ли будет принять тот факт, что вместо качества я продаю людям второсорты и дерьмо последние несколько нет… Сомневаюсь.

— Альбин, ты вчера ушла, и мы не обсудили несколько вопросов.

— Сначала расскажи, как настроение.

— Спасибо за заботу… — но мне не терпится обсудить с ней дела компании.

— Курбатов… Ты такой вежливый стал, я до сих пор привыкнуть не могу, — усмехается, а я злюсь.

Не понимаю баб! Если груб, плохо. Если ласков тоже. Всё не так и не эдак этому слабому полу.

Слабый-то, слабый, а за яйца меня взяли по полной, и каждая по-своему.

Жена моя эмоционально взяла, потому что трясусь сейчас как осиновый лист от понимания, где она может узнать о любовнице, а Анька взяла физически.

— Так какие вопросы ты хотел обсудить? — берёт стул, садится рядом со мной.

Всматриваюсь в её лицо. Она какая-то… не такая… И вроде такое же лицо, фигура, причёска, но Альбина… другая.

Словно чужая, что ли…

Чушь! Просто я отвык от неё за те дни, пока в реанимации валялся, надумал себе в своих страхах про измену и вещи хрень всякую, вот и, кажется, мне ерунда полная.

Такая же моя жена: близкая и родная. И как я говорил ей, так будет до нашей смерти.

Сейчас в свете наших событий, конечно, это как минимум страшно и странно говорить, потому что моя ко мне с косой чуть не пришла на трассе.

Но всё равно такие мысли крутятся.

— Ты не рассказала мне, как дела в компании?

— Так себе…

— А что случилось?

— Так главный бухгалтер требует принимать решения по сделкам, отгрузка встала, нам начали считать штрафы по неисполнению контрактов. Короче, полный… — недоговаривает, но я понимаю о чём она.

Напрягаюсь! Это моё детище! Я не планирую терять компанию из-за того, что валяюсь на больничной койке!

Надо что-то с этим делать. Не зря я так волновался.

Да и нельзя мне категорически терять сейчас деньги по простою, производство пойдёт в убыток, если я ничего не предприму. И компанию с колен, если она на них опустится, будет уже не поднять.

Всё это грозит не только разорением компании, но и чревато для моего здоровья!

Надо много денег на реабилитацию.

Лучших врачей хочу, массажистов, реабилитологов, хорошую коляску, оплату переделки части дома под мой временно сложное хождение.

Я глянул и обалдел, сколько это стоит.

Чем быстрее я собой займусь, тем быстрее встану и вернусь в строй!

— Альбин, я сейчас вряд ли что-то смогу сделать отсюда, — обвожу глазами палату, — слушай, раз такая ситуация сложилась, тебе надо вспоминать всё то, чему я учил тебя все эти годы для форс-мажорных обстоятельств. Я не могу потерять то, что так долго создавал. Ты же знаешь, сколько я сил и времени положил на компанию, здоровья, нервов, расходов, в конце концов!

— Да, да, я об этом тоже думала, — говорит задумчиво.

— И что ты надумала?

— Ну, ты главный, ты решай.

— Я знаю, что нужно делать. Нотариуса надо. Доверенность на тебя выпишу. Замам своим хитрозадым я не доверяю, поэтому, принимать главный удар тебе на себя, Альбинка!

— Думаешь? — вроде как сомневается, а я категорически против любых сомнений сейчас! Я не позволю ей сомневаться в себе и в том, что она сможет меня подстраховать, пока я здесь загораю!

— Уверен!

— Хорошо, — соглашается, чему я очень рад.

— Альбин, поскольку дела не терпят, поезжай за нотариусом.

— О чём ты так волнуешься?

— Да что-то в груди у меня беспокойно… словно ты что-то от меня скрываешь… — вижу, как теряется. — Нормально точно всё там? Не критично? За эти несколько дней не развалили там всё замы? Ничего не скрываешь?

— А, это… Нет.

— Хорошо, значит, надо действовать!

Она не удивляется, потому что знает меня слишком хорошо, чтобы сомневаться в моих намерениях.

Я ненавижу слабость, особенно когда дело касается здоровья.

В такие моменты моя решимость становится стальной, и никто не может остановить меня.

— Альбин, — стараюсь говорить мягко, но твёрдо, — я должен подняться на ноги! Причём быстро и срочно. Ты ведь знаешь, я просто не могу выносить болезнь, ненавижу зависеть от других. Мне нужно вернуться в строй как можно скорее.

Она кивает, соглашаясь со мной, и я счастлив, что мы понимаем друг друга.

Между нами всегда существовала та невидимая связь, которая позволяла чувствовать друг друга без лишних слов. Я уверен, что она готова сделать всё возможное, чтобы вернуть меня к жизни.

— Это дорого, — удивляюсь её словам неожиданно. Мы никогда не жалели друг на друга денег, а здесь вдруг, когда я слёг, дорого стало? — Что ты на меня так смотришь? Думал, я денег на тебя пожалела? — начинает смеяться.

— Ну возникла такая мысль…

— Я сказала тебе об этом только для того, чтобы ты не переживал из-за расходов, если вдруг главный бухгалтер будет жаловаться, что деньги утекают рекой, — продолжает Альбина, глядя прямо в мои глаза. — Не волнуйся, я всё организую наилучшим образом, — хлопает меня ласково по щеке.