На него обращают внимание женщины и девушки, знали бы они, как он опасен… Но не для всех, разумеется.
— Здравствуй, беглянка!
Я позволяю ему себя обнять и поцеловать.
Его прикосновения приходится терпеть, а сердце-то как бьется, божееее.…
На миг кажется, может быть, зря я в это сунулась, м?
Не дай бог, слягу с приступом, и тогда наступит очередь Ивана подтрунивать над тем, что старушке надо бы поберечься.
Однако Полянский принял мое учащенное сердцебиение на свой счет, как и раскрасневшееся лицо.
— Выглядишь роскошно. Волнуешься?
— Немного. Думала, ты не придешь. После того, как я назвала тебе неверный адрес. Извини, что заставила побегать. Я не со зла, Федя.
— Присядем?
Он будто ничуть не обиделся.
Мы заказываем блюда, болтаем о пустяках, но потом я снова плавно подвожу разговор к острой теме.
— Ты точно не обижаешься?
— За хорошенькой девушкой стоит побегать. Тем более, за той, которая нравится на протяжении стольких лет.
— Ох… Только не говори, что все началось ещё со школы.
— Так и есть, — смотрит не таясь. — Ты — мой эталон.
— У меня от твоих слов — мурашки по коже.
И это правда.
У меня мурашки.
Только от страха!
— Так что я, конечно, расстроился, что тебя там не оказалось, но подумал, что у тебя были серьёзные причины соврать.
— Были. У меня на горизонте сложный развод и приставучий муж, который не хочет делиться имуществом. Я уехала без предупреждения…. И у меня сложилось впечатление, что он слушает мои разговоры, читает переписки. Поэтому я назвала неверный адрес. Но, кажется, я ошиблась. Однако развод все ещё обещает быть сложным. Мой муж — не последний человек.
— Состоятельный? Тебе не стоит переживать. Соглашайся на все. Я обеспечу тебе достойный уровень жизни.
— Жизни? Вот так сразу? Мы ведь даже не встречаемся.
— Я всегда знал, что однажды ты станешь моей! — заявляет он. — Тем более, я свободен. И ты вот-вот… Это знак. Когда у тебя развод?
— Первый визит в суд уже очень скоро. Я была уверена, что у нас хороший крепкий брак, но… Увы, это не так. Эти отношения меня иссушили. Сколько крови он мне выпил! Иногда аж подушкой придушить хотелось… Ох, ладно. Не буду. Нет ничего хуже на свидании, чем обсужбать почти бывшего. Выглядит так, будто я жалуюсь.
— А тебе есть на что жаловаться. Он тебя обижал, Наталья?
— Откровенно? Да. Есть на что жаловаться. Но я не хочу портить нам вечер.
Глаза Полянского вспыхнули, он потянулся к моей руке, накрывает ее своей лапищей. Мужчина наклоняется вперед, в мою сторону, обдает губы жарким дыханием. Я поддаюсь вперед, легко поцеловав его.
Зная, что где-то совсем неподалеку Ваня вот-вот взорвется от злости и ревности. Но ничего не поделаешь, милый! Это жертва. Мааааленькая жертва.
Не нравится?!
Ты и представить себе не можешь, как мне НЕ понравилось слышать, мол, будешь стоять в очереди за членом.
Так что поцелуй другого мужчины на глазах у мужа — это сущий пустячок.
— Я бы убил ради тебя, — говорит Полянский. — Была бы ты красиво скорбящей вдовой… Так и вижу тебя в секси платье, с вуалью на лице…
— Избавил бы меня от тирана-муженька? Так благородно.
— Это было бы по-рыцарски.
— Темный рыцарь…
Внутри поднимается целая буря: кажется, он заглотил наживку и теперь откроет охоту на Ивана…
Если все пройдет, как мы задумали, то Полянского схватят во время покушения на жизнь моего мужа….
Глава 37
Наталья
Полянский сверлит меня голодным, раздевающим взглядом, будто намеревается получить аванс — прямо здесь и сейчас. Или очень недалеко от ресторана. Смотрит, словно маньяк.… Вообще-то его именно в этом и подозревают.
Теперь самое время придумать, как мне отсюда уйти.
Сердце бухает в груди, лупит со всей силы.
— Продолжим вечер в более комфортной обстановке? Тет-а-тет.… — обгладывает взглядом. — Только ты и я, больше никого.
К счастью, мне ничего не приходится на это отвечать.
Отвечает другой голос.
— Я тебе трубки обрываю, а ты по ресторанам шляешься! — рявкает рядом Иван. — С хахалем!
Примчался.
Мне становится и немного легче, что я не одна, и тревожнее: потому что это не по плану!
Я всего на миг ловлю взгляд Ивана, он как бы говорит мне: в задницу все планы, нужно действовать по обстоятельствам!
Стараюсь не показывать облегчения, хмурюсь и говорю недовольно:
— Иван?! Ты следил за мной?!
— Извините, но вас никто не ждал, — заявляет Федор.
— Не извиняю, парень. Свали! — начинает барагозить муж.
— Иван, мы разводимся. Будь добр.…
— Вот когда нас разведут, тогда и будешь гулять, где захочешь. Но до того времени ты — моя жена, и будешь дома сидеть. Встала, — командует, протянув руку.
— Я с тобой никуда не пойду! — возмущаюсь, вцепившись в сумочку.
— Не испытывай моё терпение, ты же знаешь, я этого не люблю.
Иван невероятно хорошо играет.
Хотя по правде говоря, нам и притворяться не особо приходится. Он реально считает, что нам нельзя расставаться, я на самом деле считаю, что разойтись — это лучший из вариантов. Он зол на соперника, так что всё выглядит достоверно, не прикопаешься.
Последний штрих — я бросаю взгляд на Полянского, как будто в поисках защиты. Он расправляет грудь, поднимается, трогает Ивана за плечо.
— Тебе ясно сказали, она с тобой не пойдет.
— Не пойдет. Побежит, как миленькая. А ты.… присядь. Парень, — Иван отталкивает Федора.
Тот покачнулся на ногах, но живо подскакивает к Ивану.
— Ты кого пальцем тронул, папаша?
— Тебя. Хоть ты слишком великовозрастный, чтобы приходиться мне сыном по возрасту, то я всё равно назову тебя.… Щенок.
— Этот щенок сейчас тебе все зубы пересчитает. Давно пора носить протезы! Выйдем?! — напирает Федор агрессивно.
— Выйдем. Но учти, тебя потом госпитализировать будут. На носилках.
— Иван. Не нагнетай. Федя, остынь, пожалуйста. Я сейчас.… — суечусь.
Оба мужчины бросают на меня горящие взгляды.
— Побудь здесь, Наталья.
— Сумочку в зубы и дуй в мою машину! — требует Иван.
На нас косятся посетители ресторана и администрация. Рядом замаячил высокий охранник.
Мужчины покидают зал ресторана, схватив сумочку, я спешу за ними. Отстаю немного и пытаюсь сообразить, как быть дальше.
Тем временем мужики уже сцепились: толкнув друг друга по разу, принялись махать кулаками.
Через несколько секунд вцепились друг в друга, как в уличной драке, бешено рыча и матерясь. Наносят друг другу удары один за другим.
— Сделайте что-нибудь! — прошу.
Охранник несмело шагает в сторону мужиков. Но видно, что он сомневается, хватит ли у него сил разнять Ивана и Федора. Они сцепились, как псы.
— Успокойтесь!
Меня никто не слышит.
Слышны только звуки ударов.
К счастью, на помощь несмелому охраннику приходит Владимир, наблюдавший издалека. Он и ещё двое мужчин, под видом случайных встречных с трудом разняли драчунов.
На обоих — порванные рубашки. У Ивана — разбита губа, Федору мой муж расквасил и подбил глаз.
— Вы чего, мужики? На пятнадцать суток захотели? — встряхивает Ивана Владимир.
— Все в порядке, отпусти. Отпусти, кому сказал!
— Да, я тоже в порядке, — кивает Федор. — Немного повздорили. Пустяки. Я даже руку ему пожать готов.
— При себе оставь! — мрачно говорит Иван, находит меня взглядом. — Я всего лишь хотел сказать, что наша дочь со внуком в больнице. Она до тебя дозвониться не может.
— Что?! В какой больнице? Что стряслось?
Выслушав ответ Ивана, перевожу взгляд на Федора.
— Извини, мне надо к дочери.
— Я тебя отвезу.
— Я сам жену свою отвезу, куда лезешь?!
— Хватит! Я поеду сама, на такси.… И надеюсь, вы не поубиваете друг друга. Потому я все ещё хочу развестись!
