Развод. Внебрачный сын мужа (СИ) - Томченко Анна

— Тогда хорошо, — проявил я ненавистное смирение, понимая, что если начну давить, то сделаю только хуже. — Сегодня охрана приедет. Не исчезайте из их вида внезапно. И контактируйте. Так ребятам проще будет за вами уследить.

Вика серьезно кивнула.

— Я закрою вас. Спи давай, — рука все же дернулась провести пальцами по щеке, и я в последний момент сдержался хотя уже видел как Вика дёрнулась отвернуться.

Выйдя из дома я включил мобильный и сразу на него посыпались сообщения. Пришло одно интересное. Про то кем был новый мужик козы Рожковой.

Семен Аристархович Вольный. Сорок лет. Женат. Владелец нескольких торговых точек по городу и один из инвесторов торгового центра «Май».

Ну вот и отлично.

Вот и поговорим раз ему так не терпелось со мной встретиться, что вчера аж братков прислал.

Я посмотрел адрес и решил не париться с созвонами, а прямиком поехал сразу к нему домой. Посмотрим как он выёживаться будет ,когда про любовницу разговор при жене начнется.

Жил Семен Аристархович в элитном одноподъездном доме на набережной. Парковка закрытая, но я по влажному парку не поленился утром пройтись, чтобы добраться до подъезда.

— Кто? — рявкнул в домофон видимо сам хозяин.

— Воскресенский, — ехидно протянул я и поправил рубашку. Надо было бы домой заехать, но этому упырю пойдёт и такой мой внешний вид.

Послышались матюги, а потом домофон пикнул и я открыл дверь. Доедал до семнадцатого этажа и даже не успел набрать звонок квартиры как мне открыли.

— Доставить меня приказал? — с ходу спросил я, окидывая взглядом полноватого бычару с начавшей седеть головой. — Ну считай доставка сработала с опозданием.

— А ты резкий! — выдохнул мужик и отступил в глубину коридора. — Идем в кабинет, пошепчемся.

— А я думал о Светке Рожковой шептаться не резон реальным пацанам, — копируя манеру и темп разговора начал я, чтобы не сильно отличаться от самого Семена. С такими как только покажешь свои несколько высших и благородное воспитание так сразу в морду и получишь. С такими надо говорить на языке понятным им. Как говориться все, мать его, для целевой аудитории.

— Не резон, — протянул Семен и все же закрыл дверь кабинета. — Что как нормальный мужик зассал вчера со мной перетереть.

— Как нормальный я по щелчку пальцев со всякими шестерками не бегаю на побегушках, — отозвался я, нагло кидая на стол папку с бумагами. Черт знает какими, просто для вида взял.

— Так тебя уважаемый человек на встречу пригласил… — пробасил Семен, а я заметил:

— Доставить приказал, а я не суши, — оскалился я и раскинулся на стуле. — Ну давай, жги. Говори. Раз хотел.

— Слышал, что ты Светке моей угрожаешь? — спросил мужик, запахивая халат на начавшем появляться пузе.

— А не слышал как Светка твоя с меня десятку лимонов стрясла и ребенка продала? — уточнил я.

— Если дело в бабках… — начал Семен, а я встал с кресла и уперев руки в стол сказал:

— Я бабки новые настригу, а вот швабру эту если еще раз увижу, то ей ее дружок хромоногий не позавидует. Я вижу мужик ты чёткий. Вот и научи свою девку рот закрывать, потому что после меня она им болтать вообще не сможет, лады?

Семен подергал себя за короткую щетину и спросил:

— А ты че такой дерзкий? Крыша зачетная или сам? — он склонил голову к плечу с я усмехнулся. — Ты смотри я такие обычно в пакетах вывозил. Думаешь на тебя не найду лишнего? За наглость.

— Ну рискни. Только тебя потом мои клиенты быстро оприходуют. Им в общем то на меня плевать, потому что человек я дерьмо, но из-за меня у многих заморозят бабки, у кого-то остановят товар на таможне, а лично наш мэр очень расстроиться, что его любимого законника на корм рыбам отправили. И в общем бед от моего исчезновения будет больше чем пользы. И ниточки приведут к тебе. Так что подумай стоит ли девка такого геморроя…

Глава 41

Вика.

Уснуть я больше не могла и долго лежала слушала, как неспокойно спала Алиса и в противовес ей крепко и глубоко Матвей.

Я тихонько встала, обложив детей подушками и спустила вниз. Поставила кашу и тесто на выпечку. Сходила в сад и нарезала щавеля. Он как сорняк везде рос на грядках.

Все было странно, непонятно и непривычно.

Когда время на часах приблизилось к девяти возле дома остановилась тонированная иномарка и из неё вышли двое мужчин в штатском. Один из них приблизился к калитке и, слегка наклонившись, позвал меня, сидящую в кустах смородины и собирающую, пока дети спали, листву на чай.

— Виктория Евгеньевна? — тихо сказал мужчина, и я кивнула. Он расплылся в улыбке и представился. — Марат. Ваш охранник. А этот Лёша. Мы будем меняться и вдвоём вы нас не часто будете видеть. Позволите пройти? Мы осмотримся и приступим к работе.

Я кивнула, не привыкшая спорить с людьми, которые хотели хорошо выполнить свою работу, и охрана проверила сначала участок, потом они прошли в дом, и я зашипела.

— Дети спят. Вам придется подождать, чтобы не разбудить, — сказала я нервно и отставила на стол тазик с смородиновым листом. Аромат тут же поплыл по залу. Мужчины кивнули и вышли.

Матвей разоспался и проснулся только после того, как Алиса дважды сходила его проверить. Я занервничала и подошла к какому-то всему вялому и все же еще сонному мальчику.

— Моть… — позвала я, присаживаясь возле него на корточки и кладя ладонь на лоб. Теплый. — У тебя ничего не болит?

Матвей покачал головой и протянул:

— Только спать хочется…

Мне это не нравилось, но я решила, что ничего страшного не случится, если он снова останется в постели.

Я ходила его проверять каждые десять минут и на третий раз поняла, что все же затемпературил. Хотя упорно не понимала с чего и где он мог простыть. Было подозрение, что это психосоматическая реакция как и астма на стресс. Но я все равно после обеда написала Яру об этом. Он не ответил ничего, и я пошла наводить лекарства. Матвей пил противный сладковатый сироп и не морщился. А в четыре часа дня приехала наш семейный педиатр, женщина в возрасте и с большим опытом.

— Не переживай, — заявила она, осмотрев Матвея. — Сейчас назначу, это может быть вирус, а может быть от смены обстановки. И Алиса и ты тоже пропейте на всякий случай как профилактику, но мальчик уже завтра будет бегать.

Я кивала, кусала губы и понимала, что это страшно было все.

Поэтому ближе к пяти я нервно и заикаясь сказала:

— Яр, приедь пожалуйста, сегодня. Матвей болеет. Я с двумя детьми как-то борюсь быть. Вдруг Алиса заразиться…

И через неделю, когда Алиса разодрала обе колени Ярослав тоже ночевал у нас. И еще через три дня после этого, устанавливая новый шатер на участке Яр слишком задержался. А на пятый день просто молча прошел в дом и упал на свой продавленный диван.

Как-то так все выходило, что мы с Яром разошлись, но находились вместе подозрительно много времени.

Матвей наелся зелёного крыжовника. Алиса поцеловала лягушку. Мотя упал с велосипеда, Алиса прыгнула с качелей.

В общем на любой случай Ярослав находил время и оставался с нами.

Даже Матвей к этому привык и через месяц перестал вздрагивать при звуках голоса мужа. А я все сильнее погружалась в нехорошие раздумья.

Уйти, реально уйти, я могла только одна, а не с детьми, потому что Алиса и Матвей оказались этим хрупким мостиком между мной и мужем. И куда бы я не направилась, что бы я не решила, рядом с детьми был Яр.

Матвей оттаивал и один раз я заметила, как он играя с Алисой на заднем дворе, так забылся, что вцепился в штанину мужа, потом сам смутился и отошел. А еще он все больше стал говорить. Что-то рассказывать, показывать, делиться. Например он очень хорошо лепил из глины. Ему нравились медленные занятия. Алису было не удержать. А Матвей сидел часами и лепил то птичек, то улиток. Алиса глядя на него, тоже стала спокойнее. Хотя все равно нет-нет да и устраивала саботаж, например, когда я работала с саду, а дети решили пускать кораблики и набрали половину ванны воды, опустошив водонагреватель на треть. Сидели потом ждали, когда вода нагреется.