Мелкая река (ЛП) - Карлтон Х.Д.

— Хорошо, ужин будет готов через полчаса, - отвечает она, запинаясь на полуслове, словно в замешательстве. Кажется, я никогда раньше не назначала себе комендантский час.

— Ладно, уже иду.

Я вешаю трубку и бегу наверх, чтобы переодеться в леггинсы и университетскую рубашку с длинным рукавом. Ничего слишком кричащего и откровенного. На улице сейчас тридцать градусов, но слова Райана не выходят у меня из головы.

Ты одеваешься как шлюха, чтобы мужчины на тебя смотрели.

На то, чтобы расчесать волосы и нанести легкий макияж, уходит не более двух минут, прежде чем я выхожу за дверь и сажусь за руль.

Руки трясутся, адреналин бурлит в жилах. Я тайком выхожу из дома, чтобы увидеть свою лучшую подругу. Мою лучшую подругу, которая за всю свою жизнь никому не сделала ничего плохого. Которая не заслуживает того, чтобы я подвергала ее отторжению, как будто она девиантная шлюха, в то время как единственная, кто так себя ведет, - это я.

Я хмурюсь. Неудивительно, что Райан злится на меня. Я всегда лгу и ускользаю от него. Он не доверяет мне, а я все еще не даю ему повода для этого. Тем не менее, я не разворачиваю машину.

Хотя неподчинение требованиям Райана вызывает в моих венах токсичные дозы тревоги, я не собираюсь упускать время, проведенное с моей лучшей подругой, и уж тем более не собираюсь отказываться от тако с курицей и алкоголя.

Входя в дом Амелии и Дэвида, я всегда испытываю чувство покоя и тепла, которое не могу найти больше нигде, хотя дом Джули и Мэтта уже близок к этому. Дом Амелии меньше, он по-домашнему уютный и обжитой.

По настоянию Дэвида стены украшены ее работами. Амелия слишком скромна, чтобы выставлять свои работы в собственном доме, а вот Дэвид - нет. Он всегда был одним из ее самых больших поклонников, после меня, конечно. Если бы я не знала искусство Амелии так хорошо, оно выглядело бы как профессиональная фотография, напечатанная и вывешенная в магазине.

Амелия специализируется на реалистической живописи. Она тратит месяцы и месяцы на одну картину, совершенствуя ее до тех пор, пока не создается впечатление, что вы смотрите на реальную фотографию человека. Ее талант просто поражает своей уникальностью.

Ее работы уже представлены в лучших художественных галереях Лос-Анджелеса и висят в домах нескольких знаменитостей. В мире искусства она очень известна, но, глядя на нее и ее дом, этого не скажешь. Амелию смирило то, что она выросла ни с чем, и она вполне довольна тем, что живет как представитель среднего класса. Даже если на ее банковском счету лежат миллионы долларов.

— Привет, любовь моя! - громко приветствует Амелия, бросаясь обнимать меня. Мы виделись на прошлой неделе, но мне кажется, что прошло уже несколько месяцев. Обычно после занятий мы зависаем на пару часов, а потом расходимся по своим делам. У нас слишком долго не было возможности навестить друг друга.

Дэвид подходит ко мне и обнимает. Дэвид - крепкий парень ростом метр восемьдесят четыре, с большой бородой, небесно-голубыми глазами и суровым голосом. А еще он абсолютный плюшевый медведь и мухи не обидит. Разве что муха попытается убить Амелию или что-то в этом роде - тогда он ее медленно убьет. Он привлекателен так, что чем больше смотришь на него и узнаешь его получше, тем больше он становится привлекательным. Такого человека, как Дэвид, сразу не заметишь, но если он привлек ваше внимание, от него трудно отвести взгляд.

— Привет, Ривер, - тихо говорит он. Слезы наворачиваются на глаза, когда Дэвид обхватывает меня руками. Он был моим другом столько же, сколько и Амелия, и он всегда так крепко обнимал меня. В его объятиях мне тепло и безопасно, а я так давно этого не чувствовала. Дэвид всегда был добр ко мне, даже когда я вела себя безрассудно. Вместо того чтобы осуждать меня, как сделали бы многие, он предлагал мне плечо, чтобы поплакать, и возможность высказаться.

Не думаю, что я могла бы выбрать лучшего человека для Амелии, с которым она проведет остаток своей жизни.

Прежде чем я успела разрыдаться как ребенок и опозориться, я крепко сжала его и вырвалась из его объятий. Если бы Райан узнал, что я обнимала Дэвида, он бы очень разозлился на меня. Мое сердце падает в омут тревоги, покоящейся в желудке, и еще один хмурый взгляд угрожающе опускается на мои губы. Я всегда бросаю Райану вызов, а потом удивляюсь, почему он мне не доверяет.

Глупая Ривер. Я вообще не должна быть здесь.

Как только я отворачиваюсь от Дэвида, возвращается Амелия с огромной "Маргаритой" в руках.

— Арбуз? - спрашиваю я, заставляя себя улыбнуться. Я не могу позволить им увидеть меня расстроенной. Они будут задавать вопросы, на которые я не знаю, как ответить.

— Ты и так это знаешь, - говорит она, закатывая глаза. Арбуз - мой любимый, как и у моей лучшей подруги. Она всегда об этом помнит.

Я принимаю напиток с широкой улыбкой и выпиваю четверть стакана одним глотком.

— Не торопись, - предупреждает Дэвид с веселым блеском в глазах.

Я кривлю бровь и делаю еще один большой глоток. — Ничего не поделаешь, друг мой, ничего не поделаешь.

Он смеется и оставляет меня в покое. Дэвид знает, что я умею держать в руках спиртное лучше, чем кто-либо из его знакомых. Он был свидетелем того, как я напиваюсь в хлам и все еще могу идти по прямой к концу ночи. А Амелия всегда покупает завтрак на следующее утро, потому что ее рвало первой.

Головой я понимаю, что было бы разумно держать себя в руках. Я не могу напиться, потому что мне придется везти себя домой. Амелия и Дэвид с радостью предоставят мне свободную спальню, но Райан будет в бешенстве, если вернется домой к пропавшей лживой подружке. С этой мыслью я потягиваю медленнее и наедаюсь лучшими в моей жизни куриными тако.

То, чего Райан не знает, не может причинить мне вреда.

Яркий свет оскорбляет мои чувства, окрашивая веки в томатно-красный цвет. Медленно открываю их, прикрывая глаза рукой, чтобы унять боль.

— Что за черт? - пробормотала я. Когда мое зрение фокусируется, в дверях стоит спокойный Райан с пустым лицом, его палец лежит на выключателе. Я просто смотрю на него, сбитая с толку внезапным светом и холодным выражением его лица.

Сейчас раннее утро, солнце едва заходит за горизонт. Бледность все еще мутит мой мозг, но не нужно быть гением, чтобы понять, что что-то не так.

— Что? - резко бросаю я. Я корчу лицо и с отвращением чмокаю губами, когда понимаю, как противно у меня во рту.

Перевожу себя в сидячее положение, одеяло падает с моей обнаженной груди. Приподняв одеяло, я обнаруживаю остальную часть своего обнаженного тела. Я хмурю губы, недоумевая, как я оказалась голой. Я легла в постель в пижаме.

Быстрый взгляд на пол решает эту загадку. Она бессистемно валяется рядом с кроватью. Завязки на моих трусах с одного конца оборваны. Штаны разрезаны пополам. Ничего из них не порвано. Я медленно обхожу комнату, обращая внимание на ножницы, лежащие на тумбочке, и бутылку воды с белым налетом на губе.

Чем больше я вижу, тем больше ужасаюсь. Торопливо отодвигаю одеяло и вижу на внутренней стороне бедра засохшую сперму.

— Мы занимались сексом? - спрашиваю я, хотя ответ уже бьет меня по лицу. Я должна была спросить: ты меня изнасиловал?

У Райана отвисла челюсть. — То есть ты не помнишь, как я тебя трахал?

Ненавижу, когда он отвечает на мой вопрос другим вопросом.

Я бросаю взгляд на бутылку с водой, на внутренней стороне которой засохло подозрительное вещество. Он замечает мое выражение лица. Зловещая улыбка расплывается по его холодному лицу. В ней нет никаких эмоций, кроме горького веселья.

— Мне не нужно накачивать свою девушку наркотиками, чтобы переспать с ней, - с горечью говорит он, угадав ход моих мыслей.

Но тебе нужно, милый Райан.

— Это Алка Зельцер. У меня вчера сильно болела голова от выпитого, - сухо объясняет он. Желание схватить бутылку и понюхать ее просто непреодолимо, но это только усугубит ситуацию. Он и так на что-то злится. Что-то, что не имеет ни малейшего отношения ни к моему израненному телу, ни к гребаной бутылке с водой.