Мелкая река (ЛП) - Карлтон Х.Д.

Он медленно кивает головой, прядь волос падает ему на лоб. Мои пальцы дергаются от желания убрать ее назад. Наклонившись, он поднимает маркер. Затем он делает шаг ко мне, прижимаясь ко мне всем телом. Затаив дыхание, я не смею отвести взгляд от его глаз, даже когда он обхватывает меня сзади и убирает маркер в задний карман.

Меня охватывает жар, такой жар, что кислород в легких испаряется. Если это так, когда нас разделяют слои ткани, то каково будет ему, когда он прижмется ко мне, кожа к коже?

Я стыжусь этой мысли, как только она промелькнула в моей голове. Я люблю Райана. А Мако мне даже не нравится.

Знакомые пальцы тревоги обхватывают мою грудь. Не задумываясь, я оглядываю окружающее пространство, уверенная, что Райан каким-то образом увидит меня. То, что он снял маячок с моего телефона, не означает, что за мной не следят. Я знаю, что он мне не доверяет, не после того, как я солгала ему об Амелии.

Я явно не заслуживаю его доверия. Посмотрите на меня сейчас. Веду себя как шлюха и думаю о его брате. О брате, которого он презирает.

Глупости, Ривер. Уходи, пока кто-нибудь не увидел тебя. Райан никогда тебя не простит.

— Когда я приду сегодня на ужин, я обещаю, что убью его, если увижу черный кружок на этой милой маленькой руке.

Не задумываясь, я подхожу ближе и обнажаю зубы прямо ему в лицо.

— Единственная причина, по которой я поставлю точку на своей руке, это то, что я хочу быть подальше от тебя.

— Тогда почему твои сиськи сейчас прижаты к моей груди? - спрашивает он, ухмылка мило сидит на его дурацком лице.

Я отшатываюсь назад и чуть не спотыкаюсь на ногах, пытаясь сделать вид, что я не просто прижата к нему, как сахарная пленка. Я открываю рот, чтобы ответить, но ничего не выходит. Я не знаю, что сказать.

— Ты не придешь к нам на ужин, - говорю я наконец.

Он улыбается. — Отец поручил ему мое дело. Его клиент - ключевой свидетель по делу об убийстве. Мы с Райаном будем работать вместе, пока это дело не будет раскрыто. Я приду к тебе на ужин, Ривер.

Я отстраняюсь от него и поворачиваюсь, чтобы уйти. — Хорошо. Но я никогда не позволю тебе убить его, - говорю я через плечо.

Только я удостоюсь такой чести.

Я хочу, чтобы ужин был готов к шести. Сделать мясной рулет. Мако ненавидит мясной рулет, - говорит Райан через динамики в моей машине. Я позвонила ему, как только села в эту жару. По понятным причинам я не могла сказать ему, что его брат снова преследовал меня и рассказал об ужине. Пришлось прикинуться дурочкой и ждать, пока он сам мне расскажет.

Не могу поверить, что он, блядь, не сказал мне.

— Жаль, что ты не сказал мне об этом раньше. А теперь мне нужно спешить в магазин, - жалуюсь я, смахивая с лица потную прядь волос. Моя машина начинает стареть, а это значит, что жара каролинского солнца уже не справляется с кондиционером. Может быть, пришло время купить новую - то, что я сейчас не могу себе позволить.

— Я узнал об этом только вчера. У меня не было возможности сказать тебе, потому что я работал на износ, о чем ты не могла знать, - огрызается он, его слова бьют по мне, как хлыст. Он всегда точно знает, что и когда сказать, чтобы причинить мне наибольшую боль.

Все мои силы уходят на то, чтобы держать рот на замке. Я работаю над собой всю жизнь, с тех пор как стала достаточно взрослой, чтобы иметь работу, но, увы, у Райана всегда случаются провалы в памяти, когда он тычет мне в лицо мое безработное состояние. То, что он от меня требовал.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, пока не чувствую вкус крови, а затем провожу пальцем по губам, напоминая себе о том, что я буду пробовать на вкус в течение следующей недели, если заговорю в ответ.

— Мне очень жаль. Я просто хочу, чтобы этот ужин прошел для тебя гладко. Я знаю, как сильно Мако тебя напрягает.

И меня.

Мой кондиционер, наконец, включается, как раз в тот момент, когда на лбу выступает пот. Я никогда не думала, что мне придется беспокоиться о том, что Мако что-то скажет Райану, до этого момента. Что, если Райан заденет его за живое, и он в отместку скажет Райану, что я неделю жила у него дома? Если бы я не знала, что хорошие люди умирают молодыми, я бы поставила деньги на то, что у Райана случится сердечный приступ прямо на месте.

Райан на мгновение замолчал. — Просто сделай мясной рулет и приготовь его к шести. Не сжигай его. Не опаздывай. Просто сделай хоть раз что-нибудь правильно. Ты сможешь это сделать? - спрашивает он, его голос мрачен и снисходителен.

Качели, качели.

— Да, - задыхаюсь я.

Он кладет трубку без дальнейших комментариев. Мы снова ссоримся. Уголки моих губ опускаются вниз, когда меня охватывает чувство вины. Ненавижу, когда Райан расстраивается из-за меня.

Сначала я глазею на его брата и позволяю ему входить в мое личное пространство. Потом я жалуюсь на то, что он не сообщил мне о сегодняшнем вечере раньше, вместо того чтобы понять, что Райан сейчас завален работой.

Я бы тоже разозлилась на себя.

Я сильнее нажимаю на газ. Сегодняшний вечер должен быть идеальным.

— Ужин готов, - зову я из столовой. Я расставляю мясной рулет и хрустящую спаржу на десятифутовом столе в нашей возмутительно официальной столовой и раскладываю наш лучший китайский сервиз. Я понятия не имею, откуда он у Райана, но он красивый, так что мне все равно.

Райан и Мако сидели в гостиной, изучая свое дело. Все это время я слышала только подколки Мако и снисходительные замечания Райана.

Они ненавидят друг друга, и никто из них не пытается этого скрыть.

Они оба входят в столовую, брови насуплены, челюсти напряжены. Мако останавливается перед своим стулом и с пустым лицом смотрит на мясной рулет. На лице Райана мелькает злая ухмылка.

Я борюсь с желанием закатить глаза. Райан просто мелочный.

Руки Мако сжимают спинку стула до побеления костяшек. Если бы на нем не было рубашки с длинными рукавами, даже его татуировки не смогли бы скрыть пульсирующие на руках вены. Успокоившись, Мако выдвигает стул и садится, не отрывая взгляда от явно оскорбительной еды. Если бы я не знала лучше, то у мясного рулета вырос рот, и сейчас он разговаривает с Мако.

Райан сидит во главе стола, я - слева от него, а Мако - справа, прямо напротив меня.

— Это ты приготовила? - спрашивает он, его голос напряжен, когда он поднимает на меня свои потемневшие зеленые глаза. Дыхание замирает в груди. Хотя его лицо тщательно скрыто маской, в его глазах сверкают изумруды, в которых зреет гнев.

Я полагала, что то, что тебя заставляют есть еду, которая тебе не нравится, будет раздражать его, но напряжение, исходящее от него, мощное и удушающее. Я не понимаю его реакции, но мне хотелось бы разобраться в этом. Любопытство во мне сгорает от желания узнать, почему мясной рулет так его разозлил.

— Да, - отвечаю я. — Домашний, - добавляю я, как будто это сделает его более привлекательным.

Он сглатывает и берет вилку. Тихонько он откусывает первый кусочек. Потом еще один. И еще. Он откусывает уже несколько раз, прежде чем я понимаю, что мы с Райаном просто наблюдаем за ним с нездоровым интересом. Ну, я, по крайней мере. Райан наблюдает за ним с болезненным чувством удовлетворения.

Впервые мне хочется ударить Райана за то, как он обращается со своим братом.

Это чувство пугает меня. Я люблю Райана. Я должна быть на его стороне, несмотря ни на что.

Может быть, он чувствует себя так потому, что Мако сделал что-то очень плохое Райану, когда они были детьми. Может быть, он сильно избил его. Как-то обидел его. Должна быть веская причина, и я должна не забывать об этом.

Я ем свою еду, гордясь тем, какая она вкусная. Это единственная хорошая вещь, которая появилась в дерьмовом детстве, полном голода и отчаяния. Как только у меня появились средства для приготовления пищи, я погрузилась в это с головой. Я готовила так много, что девяносто восемь процентов всего этого приходилось отдавать в приюты для бездомных, потому что еды было очень много.