Другой брат (ЛП) - Пейдж Тирни

— Я хочу наполнить тебя. Ты этого хочешь? Твоя киска не хочет сжать мой член, пока я кончаю в нее?

Она бормочет что-то неразборчивое, и стенки ее влагалища сжимаются вокруг меня. Она совсем рядом, близка к критическому моменту.

— Джеймс! — кричит она.

Я чувствую ее пульсации на моем члене. Ее киска увлажняется, покрывая мой пах. Она заводит руку за спину и начинает массировать мои яйца, медленно двигая бедрами, приближаясь к оргазму. Она мягко сжимает их и отводит от моего тела, добавляя совершенно другой уровень ощущений.

— Черт. Да. Вот так, — подбадриваю я.

Мои яйца сжимаются, и по мне разливается тепло, когда я изливаюсь в нее, струя за струей. Она вбирает все до последней капли, пока, наконец, не обмякает на мне. Я обнимаю ее, крепко прижимаю к себе, чувствуя, как бьется ее сердце рядом с моим, пока мы переводим дыхание.

Я переворачиваю ее на спину, и она тихо хихикает. Я улыбаюсь этому милому, игривому звуку и целую ее в кончик носа. Она прижимает ко мне бедра.

Я не могу насытиться этой женщиной.

Я встаю на колени, разводя ее ноги в стороны, и опускаюсь, пока мои глаза не оказываются на уровне ее киски, с благоговением наблюдая, как из нее вытекает наша жидкость. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с ее голодными глазами. Я провожу пальцем по ее гладким, набухшим складочкам, собирая нашу сперму на кончике пальца.

— Мне нравится видеть, как ты наполняешься моей спермой. — Я подношу палец ко рту и слизываю нашу смесь.

Она тихо всхлипывает.

— Тебе приятно? Тебе нравится, когда я играю со своей спермой на твоем влагалище?

— Да, — выдыхает она.

— У тебя болит?

— Нет, мне хорошо, — говорит она.

Я снова погружаю в нее три пальца, медленно двигая ими и потирая ее внутренние стенки. Я не могу насытиться влажным, животным звуком, который издают наши соки, когда я снова вжимаюсь в ее киску. Я собираю слюну во рту. Она завороженно смотрит на меня, когда я приоткрываю губы, позволяя своей слюне стекать по ее киске. Я погружаюсь в нее, водя языком взад-вперед, из стороны в сторону по ее клитору. Я наблюдаю, как ее тело изгибается и вздрагивает от моих прикосновений, пока она приближается к оргазму. Ее всхлипы постепенно затихают, когда она достигает кульминации.

Я высвобождаю пальцы и подношу их к ее губам.

— Открой, — говорю я ей.

Она наклоняется вперед, высовывает язык и обхватывает губами мои пальцы, посасывая их. Как только она заканчивает, я оставляю нежный поцелуй на внутренней стороне ее бедра.

— Я вернусь, — шепчу я.

— Я тоже, — бормочет она с оттенком застенчивости в голосе, прежде чем соскользнуть с кровати.

Я прослеживаю тонкую струйку жидкости, которая стекает по ее бедру, отражаясь на свету, когда она идет в ванную. Дверь с тихим щелчком закрывается за ней.

Пока она приводит себя в порядок, я иду на кухню, достаю из шкафа пакет с пшеничной кашей и ставлю его разогреваться в микроволновку. Когда все разогрелось, я возвращаюсь в спальню и застаю Эйприл, свернувшуюся калачиком под простынями. При виде ее в моей постели у меня щемит в груди — так хорошо, что она здесь.

Я забираюсь под одеяло рядом с ней и кладу рядом с ней теплый пакет с пшеницей, чтобы нам было удобнее устраиваться рядом.

Она приподнимается на локте и мечтательно смотрит на меня сверху вниз. Она не произносит ни слова — в этом нет необходимости. В выражении ее лица читается удовлетворение. Ее губы изгибаются в мягкой улыбке, и я не могу удержаться, чтобы не протянуть руку и не запустить пальцы в ее длинные рыжие локоны. Я притягиваю ее ближе, прижимая ее губы к своим. В отличие от предыдущих, этот поцелуй неторопливый. Он говорит обо всем, что мы только что разделили.

Секс никогда раньше не был таким интенсивным и интимным. Даже с Эбигейл все было по-другому — это было похоже на сделку, на то, что мы делали по обязанности, а не на то, что нам было нужно друг другу. Обычно с другими женщинами это происходит быстро и бессмысленно — мы просто утоляем желание, пока не будем в равной степени измотаны и пресыщены.

Это было нечто гораздо большее. Как будто все барьеры между нами рухнули, и мы, наконец, позволили себе чувствовать.

Когда мы отстраняемся друг от друга, я быстро целую ее в лоб и кончик носа, прежде чем перекатиться на бок. Я притягиваю ее к себе, так что она оказывается спиной к моей груди, и утыкаюсь лицом в ее шею.

Эгоистично, но я знаю, что не собираюсь отказываться от этой женщины.

Глава 27

Эйприл

Я просыпаюсь с лёгкой пульсацией между ног. Мягкие солнечные лучи заполняют комнату, пробиваясь сквозь занавески. Моргая, я прихожу в себя, и медленная улыбка расползается по моему лицу, когда я вспоминаю прошлую ночь. Кожа всё ещё покалывает от воспоминаний о его прикосновениях. Перекатившись на другую сторону кровати, я тянусь рукой в поисках его, но нахожу только холодные простыни.

Похоже, он встал уже давно.

Решив привести себя в порядок, я поднимаюсь с кровати и направляюсь в ванную Джеймса на дрожащих ногах, которые вчера выложились на полную.

Смотря на своё отражение в зеркале, я едва узнаю ту женщину, которая смотрит на меня в ответ. Я выгляжу живой. Моя кожа порозовела, а глаза сияют. Словно он каким-то волшебным образом вдохнул в меня новую жизнь. Медленно поднимая руку, я провожу пальцами по нежной коже, где Джеймс оставил отметины своих зубов и поцелуев. Воспоминание о его губах на моём теле заставляет жар пробежать по всему телу.

Я включаю кран, настраивая воду до приятной температуры. Подставляю руки под струю, позволяя воде наполнить ладони, и умываю лицо. Волосы – это полный хаос, что неудивительно. Я пытаюсь распутать пряди пальцами, хоть немного приводя их в порядок. Господи, как же мы вчера потеряли головы.

Находя тюбик зубной пасты на раковине, я выдавливаю немного на палец и чищу зубы – это лучшее, что я могу сделать, учитывая, что я не взяла с собой ночную сумку.

Я надеялась, что у нас будет секс, но не думала, что останусь на ночь. Это даже не обсуждалось, особенно когда он разогрел грелку и притянул меня к себе на грудь. Я так давно не спала так крепко.

Как же было здорово снова почувствовать, что меня держат в объятиях. Я нервничала, думая, что разломаюсь на части, впервые переспав с кем-то, кто не был Лукасом. Но никакой печали. Никаких следов.

Лишь лёгкая тень вины. Честно говоря, я не могу не сравнивать братьев. Да, Лукас был крупным, но Джеймс … Джеймс больше. Гораздо больше. И он точно знает, что делает.

Я снова включаю кран. Наклонившись к струе, я полоскаю рот, прежде чем сплюнуть.

— Это лучшее, что я могу сделать.

Я быстро обвожу взглядом спальню в поисках своей одежды, вспоминая, что раздевалась в гостиной. Оказавшись на пороге его комнаты, я осторожно выглядываю, пытаясь понять, есть ли он где-то поблизости. Тишина. Я напрягаю слух, но не слышу ни звука. Где он?

Выпрямившись, я рывком бегу нагишом в гостиную, где замечаю свою одежду, разбросанную по полу. Быстро схватив её, я возвращаюсь в спальню.

Одевшись и почувствовав себя хоть немного прилично, я снова иду в гостиную, чтобы забрать телефон. Мои глаза расширяются, когда я вижу десять уведомлений. Открываю сообщения – от Джеммы, Анны и … Чёрт возьми, Лукаса.

Моё сердце колотится, пока я смотрю на его имя. Почему он пишет мне? Я не слышала о нём месяцами. Он же сам меня заблокировал.

Я глубоко вдыхаю, считаю до четырёх и медленно выдыхаю.

Мой палец зависает над экраном, пока я размышляю, стоит ли открыть сообщение. Закрыв глаза, я пытаюсь собраться с мыслями.

Может, это ничего не значит.

Может, это просто ошибка?

Нет. Нельзя случайно заблокировать, а потом разблокировать кого-то.

Но почему именно сейчас?

Когда я, наконец, начала восстанавливаться.

Не знаю, что с этими мужчинами, но у них, кажется, встроенный радар, который улавливает, когда женщина либо изо всех сил справляется, либо наконец-то приходит в себя. И вот, как только стрелка доходит до «всё нормально», они такие: «А почему бы не испортить ей день? Просто для развлечения».