Просто моя (ЛП) - Лора Павлов

Леджер сел за стол и заговорил с отцом. Они всегда ладили. Думаю, Леджер уважал моего папу — мужчину, который всегда был рядом. Который всегда ставил дочерей на первое место. В Хани-Маунтин об этом знали все.

Папа засыпал Леджера вопросами о его проектах, а тот показывал ему фотографии на телефоне.

Потом отец убрал посуду, поставил остатки в холодильник, и мы вышли вместе.

— Тебя подвезти? — спросил он, увидев, что мы вдвоем в моей машине.

— Я отвезу его. Не переживай, — сказала я, заметив, как напрягся Леджер.

— Ладно. Люблю тебя, милая. Хорошего последнего дня школы. Увидимся на свадьбе.

Я поцеловала его в щеку:

— Люблю тебя, пап.

Леджер дал ему крепкое мужское объятие одной рукой, и мы сели в машину.

— Боже. Я чувствую себя мудаком, — прошептал он.

— Почему? — рассмеялась я, выезжая со стоянки.

— Мне нравится твой папа. А он бы, черт побери, взбесился, если бы узнал, что я делаю с его дочерью.

— Ну, Нэн сказала, что ты проститут. Так что логично, — сказала я, сворачивая в свой двор и пытаясь скрыть улыбку.

— Ты, наверное, была права — держать меня в тайне, как своего грязного маленького секретика. — Он пожал плечами.

— Перестань хныкать. Пошли внутрь. Может, примем ванну и немного расслабимся.

Он шел за мной к двери. Как только мы вошли, он просто притянул меня к себе и обнял. Долго стоял так, в темноте, прижимая меня к себе.

Я провела руками по его спине и уткнулась лицом ему в шею.

Через несколько минут он отстранился.

— Пора в ванну, Божья Коровка.

Я закрутила волосы в пучок, пока он набирал воду. Зажгла свечу и поставила на столешницу, а потом пошла на кухню за бокалами вина. Когда вернулась в ванную, он уже сидел в воде. Его сильные руки лежали на краях чугунной ванны, а темные волосы блестели от влаги.

Я протянула ему два бокала вина, пока снимала одежду, потом выключила свет — оставила только пламя свечи, которое освещало маленькую ванную, — и опустилась в воду, устроившись между его бедрами. Он передал мне бокал, я откинулась на него и сделала глоток.

— Похоже, ты уже привык к нашим ваннам, да? — сказала я.

— Да. Похоже, я привыкаю ко многим вещам, которые раньше были мне в новинку.

Голос у него был хриплый, вовсе не игривый.

Я просто пила свое шардоне и молчала, переваривая его слова.

— Расскажи мне о будущем, которое ты для себя видишь, Божья Коровка. Хочу знать.

— Что? Зачем?

— Потому что ты мне небезразлична. И я хочу, чтобы у тебя было самое лучшее. Так что давай, потешь меня. Мне интересно, какой большой, яркой ты представляешь свою жизнь.

— Ну… мне всегда нравилась идея семьи. Знаешь, найти человека, с которым я разделю жизнь. — Я выдохнула и отпила еще. — И я всегда хотела большую семью. Расти рядом с сестрами было счастьем. У меня были лучшие подружки с рождения. А потом я встретила Джилли и она стала мне сестрой, а не просто подругой.

— Сколько детей ты хочешь? — спросил он. В голосе слышался настоящий интерес.

— Троих или четверых. Конечно, зависит от того, кто станет моим мужем, и хочет ли он столько же. Я не против компромиссов, — усмехнулась я. — И все это при условии, что я вообще найду этого человека.

— Ты молодая, — сказал он, свободной рукой гладя мое плечо и целуя меня в макушку. — У тебя впереди полно времени.

— Да, я не тороплюсь. Ну вот, посмотри на меня: у меня сейчас первый роман в жизни, и то в двадцать пять. Я вообще сборник сюрпризов, — сказала я и запрокинула голову, чтобы увидеть его. Но он не улыбался. Он был серьезным до дрожи.

— Надеюсь, я тебе не причинил боль. Черт, Чарли, я бы себе не простил, если бы ты об этом пожалела.

Я наклонилась вперед, поставила бокал на пол и повернулась к нему лицом.

— Эй. Я ни о чем не жалею. Эти две недели — лучшее, что со мной случалось… если честно. — Я чувствовала, как глаза наполняются. И это была правда. Единственный человек, который понимал меня до конца, от которого я оживала… был тем самым человеком, которого я не могла иметь. — Я не променяла бы это ни на что. Ты ни разу меня не обманул, Леджер. Ты с самого начала был честен. Я знаю, кто ты. Знаю, что мы хотим разного. И это нормально. Конечно, будет немного больно, когда ты уедешь, потому что… — я отвернулась, пытаясь взять себя в руки.

Он провел большим пальцем по моей щеке, убирая одинокую слезу. Я покачала головой — мне нужно было договорить.

— Будет больно, потому что все было так хорошо. Потому что мы вернули ту дружбу, по которой я скучала. Ты огромная часть моего сердца, Леджер. Поэтому прощание и будет больно. Но мы справимся.

Он застыл, а потом отодвинул прядь, выбившуюся из моего пучка.

— Ты всегда была огромной частью моего сердца, Божья Коровка. Ты лучшая из всех, кого я знаю. И я бы хотел быть тем мужчиной, которого ты заслуживаешь. Но… а что, если мы не будем ставить точку? Что, если мы просто будем видеться каждые пару месяцев? Ты бы приезжала ко мне на пару дней, я бы тоже наведывался к тебе…

Я смотрела в его темные глаза — почти черные сейчас, мучительные, растерянные. Он предлагал мне максимум того, на что был способен. Но этого было недостаточно. И мы оба это понимали.

— Я не хочу случайных уикендов, Леджер. Я хочу парня. Хочу быть с тем, кто хочет быть со мной постоянно. А не в перерывах между свиданиями с дочерью своего босса.

— Я с ней больше не встречаюсь. Ты это знаешь.

— Но ты не предлагаешь «навсегда». Я не слышу, что ты не будешь ни с кем встречаться. Что мы — только мы. А для меня это важно. Я хочу верности. Хочу мужчину, который жить без меня не сможет. А не того, кто будет приезжать ко мне на пару дней раз в пару месяцев.

Он закрыл глаза и откинул голову на край ванны. Я положила щеку ему на грудь, и мы молчали.

— Дело никогда не было только в сексе, Чарли, и ты это знаешь. Но я не устроен иначе. И если я разобью тебе сердце… если причиню боль… я себе этого не прощу.

Все уже было слишком сложно. Гораздо глубже, чем мимолетная интрижка. Гораздо больше, чем мы планировали.

И я буду в порядке.

Но я не могла тянуть это годами, надеясь и ожидая, что он передумает.

Даже ради Леджера я бы так не смогла.

— Давай просто проживем эти последние дни и не будем усложнять. Я переживу, когда ты уедешь. Я крепче, чем ты думаешь.

— Ты самый сильный человек, которого я знаю.

Леджер вышел из ванны и помог мне выбраться, завернул меня в полотенце и понес в спальню. Он вытер меня, потом сам насухо обтерся. Натянул боксеры, а я легла в его футболке, которая давно стала моей любимой.

Мы не целовались и не занимались любовью.

Он просто обнял меня и укутал в свои руки.

Мы не шутили и не говорили.

Я просто спала, прижавшись к нему, вдыхая его запах.

Следующее утро оказалось сплошным хаосом. Я проспала и проснулась только потому, что Дилан колотила в дверь. Я поспешила открыть — она стояла на пороге с кофе и пончиком. Она начала эту традицию в прошлом году — приносить мне завтрак в последний день учебы. Специально заехала с утра в Honey Bee.

— Я по пути на работу и подумала, что ты уже выходишь, — сказала она, осматривая меня с ног до головы, задержав взгляд на огромной футболке, в которой я стояла.

Я сделала глоток кофе и выхватила у нее из руки телефон.

— Боже. У меня десять минут, чтобы собраться. Люблю тебя. Спасибо, но мне нужно быстро одеться.

Но намека моя сестра, конечно, не уловила. Это же Дилан Томас — неловкие ситуации были ее суперсилой.

— У меня есть пять минут. Давай помогу, — сказала она, откусив пончик, который я только что достала из пакета. — Черт. Твой вкуснее. Как всегда, — пробурчала она, проталкиваясь мимо меня прямиком в спальню.

Я откусила кусочек своего пончика, закрыла глаза и морально приготовилась к неизбежному.

— Привет, Дилли, — промурлыкал Леджер, выбираясь из моей постели, в одних боксерах, натягивая джинсы.