Когда она влюбляется (ЛП) - Сэндс Габриэль

— Джемма, хватит, — огрызается мама. — Твой отец сказал все, что собирался сказать по этому поводу.

— Я заслуживаю знать, — шиплю я. — Ты забыл, что отдаешь меня этому человеку? Похоже, именно наш брак дает ему легитимность, необходимую для того, чтобы стать твоим преемником. Я хочу знать, на каких условиях меня продали, — говорю я, мой голос срывается.

Мои легкие застыли в ожидании ответа от папы, но наконец заговорил Рафаэле.

— Федералы готовят дело против твоего отца, — говорит он ровным и беспристрастным голосом. — Если его арестуют, я единственный, кто может его вытащить.

Я моргаю. В моих ушах раздается шум, и все начинает медленно, трагически вставать на свои места. — Папа, это правда?

Я хочу услышать подтверждение из уст папы.

Отец пристально смотрит на меня, его губы сжаты в тонкую, напряженную линию. Он сердится. Может быть, он не думал, что Рафаэле скажет мне правду.

— Они хотят отправить меня в тюрьму на всю жизнь. У Рафаэле есть договоренность с прокурором. Если будет обвинительное заключение, он сделает так, чтобы его не было. Я останусь доном максимум на пять лет, после чего передам бразды правления ему.

Мое зрение сужается, и в него проникает темнота. Невероятно. Это просто невероятно.

Речь идет не о защите моей семьи.

Речь идет о защите его.

Папа использует всех нас - меня, Винса, нашу семью, чтобы спасти свою шкуру.

— Ты сказал мне, что наша семья в опасности, — шепчу я.

— Опасность есть всегда. Всегда кто-то стремится забрать то, что принадлежит нам.

— Но ведь конкретной угрозы нет? Ты говорил так, будто другие семьи с пеной у рта хотят прийти за нами после Риччи. Ты солгал.

Взгляд папы жесткий и безапелляционный. — Если завтра меня посадят за решетку, Джемма, у этой семьи не останется никого, кто мог бы ее возглавить. Этот план гарантирует, что мы не ввергнемся в хаос. Это хорошо. Все, что я делаю, все, что я делал, всегда было в интересах нашего клана.

Лжец.

Моя грудь сжимается. В этой проклятой комнате не хватает воздуха.

Мне кажется, что я сейчас лопну.

Неро привлекает всеобщее внимание, прочищая горло. — Давайте все переведем дух, хорошо? Я вижу, что это довольно большой сюрприз.

— Ни фига себе, — выплюнула Клео.

Неро натянуто улыбается ей.

— Хорошо, что мы говорим об этом сейчас. Таким образом, после свадьбы больше не будет никаких сюрпризов. Мы все заинтересованы в том, чтобы этот союз между Мессеро и Гарцоло был успешным, поэтому мы с Рафом решили, что сейчас самое время для того, чтобы мы все были на одной волне.

Мой жених смотрит на меня, сцепив пальцы, выражение его лица не поддается прочтению.

Значит, это была его идея. Неужели он ждет, что я поблагодарю его?

Наш сбивчивый обмен мнениями на свадьбе Вэл теперь имеет больше смысла. Он думал, что Папа с самого начала рассказал мне о том, что происходит.

Мама вцепилась в мою руку и сжала так сильно, что я вздрогнула. Так она поступает, когда хочет, чтобы я держала язык за зубами.

Остаток ужина проходит как в тумане, пока я пытаюсь контролировать свои эмоции. Мне хочется плакать, кричать и швырять тарелку об стену.

Доны постоянно попадают в тюрьму. Дед отсидел семь лет перед смертью. У него был исполняющий обязанности босса, который выполнял его приказы на воле. Папа мог бы сделать то же самое с Винсом.

Это был бы порядочный поступок.

Но у папы нет никакой чести. У него есть только эгоизм и жадность.

У меня ком в горле. Я думала, что выхожу за Рафаэле ради своей семьи.

А оказалось, что я просто помогла папе сместить Винса. Нет ни единого шанса, что наша семья приняла бы Рафаэле как своего дона, если бы мы не поженились.

Я должна сказать папе, что я не буду этого делать. Что я не выйду за Рафаэле ради его выгоды.

Я уже не маленькая девочка. Мне все равно, что я его разочарую.

Но что это изменит? Папа все равно найдет способ заставить меня выйти замуж. До сих пор он использовал морковку. Если я буду сопротивляться, он применит кнут. Он превратит мою жизнь в ад. Если понадобится, он сам потащит меня к алтарю. Я знаю, какой он.

Мне нужно поговорить с Винсом. Может быть, мы сможем вместе разработать план. Он должен быть в такой же ярости, как и я. А пока я должна сохранять спокойствие. Я ничего не могу сделать. Не тогда, когда есть так много неизвестных и последствий, которые я не могу предсказать.

Отчаяние обхватывает мое горло и сжимает его.

До конца ужина у меня трясутся руки. Я не притрагиваюсь к еде. Я не поднимаю глаз от стола.

Все заканчивается довольно быстро. Может быть, Рафаэле и Неро сжалятся над нами. Я не прощаюсь с ними, когда мы выходим из столовой. Клео, видимо, выпила целую бутылку вина, когда ходила в туалет, потому что она еле держится на ногах.

Я усаживаю ее на заднее сиденье, и она отрубается у меня на плече, оставляя меня одного плестись по спирали всю дорогу до дома. Папа включает музыку. Никто не разговаривает.

Как только я оказываюсь в своей спальне, я звоню Винсу. Он не отвечает.

Я отправляю сообщение.

Перезвони мне. Это срочно.

Он, наверное, спит. В Европе сейчас глубокая ночь.

Такое ощущение, что в моей груди находится атомная бомба, которая вот-вот взорвется. У меня возникает искушение начать ломать вещи. Стены смыкаются вокруг меня, и сердце бешено колотится. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно на воздух. Я беру телефон и отправляю сообщение Расу.

Ты здесь?

Да, что случилось?

Можешь отвезти меня куда-нибудь прямо сейчас?

Внизу экрана мигают три точки. Я прикусываю губу.

Пожалуйста, скажи "да".

Хорошо.

ГЛАВА 19

ДЖ

ЕММА

Я переодеваюсь из своего обеденного наряда в пару свитеров и футболку и крадусь вниз по лестнице, чтобы встретить Раса у боковой двери.

Он уже там. На секунду я не узнаю его. Я никогда не видела его таким одетым. На нем черная толстовка на молнии и джоггеры, а из-за свободного покроя одежды он выглядит еще крупнее, чем в костюме.

Прошло несколько дней с тех пор, как мы в последний раз были наедине. Мой желудок делает необъяснимое сальто, когда его взгляд падает на меня.

Я прохожу мимо него и ввожу код, чтобы отключить сигнализацию.

— В чем дело, Джемма?

— Шшш. Давай поговорим снаружи.

Мы проскальзываем через дверь и обходим дом.

Свет в спальне родителей не горит, но я вздрагиваю, когда машина издает один гудок, когда Рас отпирает ее. Если Папа нас сейчас увидит, нам конец.

Но почему-то эта мысль не имеет привычного веса.

Сегодняшняя ночь опустила мой счетчик "нафиг" до нуля.

Мы выезжаем на дорогу.

— Куда ты хочешь поехать? — спрашивает Рас.

— Куда-нибудь, где можно поесть.

Аппетит пропал за ужином, но теперь мой желудок кажется пустым, и это одна из немногих проблем в моей жизни, которую можно легко решить.

— На днях я проезжал мимо круглосуточной закусочной, — говорит Рас, ведя нас по району.

— Давай заедем туда.

— Хорошо.

Я опускаю окно и делаю глубокий вдох. В хрустящем зимнем воздухе чувствуется запах хвои.

Мы набираем скорость, и ветер холодит мою кожу. Это снимает неприятную энергию, которая течет по моему телу, но с трудом.

Я смотрю на человека, сидящего рядом со мной.

Должно быть, Рас уже чувствовал подобное. Беспомощность, растерянность, предательство. Он старше меня почти на десять лет, и жизнь у него не из легких. Может быть, он сможет дать мне совет.

— А твой старый дон тебе когда-нибудь врал?

— Сэл?

— Да.

Его губы кривятся в язвительной улыбке. — Раньше я думал, скажет ли он нам когда-нибудь правду.

Нам. Он и Дамиано. Они всегда были партнерами. Всегда прикрывали друг друга.

У меня больше нет никого подобного. С тех пор, как ушла Вэл.