Собственность заключенного (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie"

Мне подают бутылку воды. Руки предусмотрительные мерзавцы не развязывают. Жадными глотками пью воду, несколько капель стекает по подбородку и за шиворот гольфа, но это, знаете ли, сейчас меня беспокоит в последнюю очередь. Отпрянув от бутылки, нагло заявляю:

— В туалет хочу!

— Я же говорил! — недовольно ворчит лысый.

— И как ты себе это представляешь? — к сожалению, у одного из них хоть две извилины, но есть. И, кажется, даже рабочие. — Придется потерпеть, малышка, до места назначения.

По крайне мере они сняли скотч со рта. И да. Забыли наклеить снова.

Сижу, точно послушная девочка, а сама навострила ушки. Слушаю их разговор и вникаю.

— Босс сказал, чтобы с девчонки и волос не упал. Нужно аккуратнее быть. Она типа нужна ему.

— Конечно нужна, — пошло ухмыляясь, мерзко гогочет второй, отчего я кривлюсь, точно лимон целиком съела.

Кто о чем, а вышивай о бане.

Мы едем еще, должно быть, десять минут прежде чем останавливаемся у заброшенного здания. Кругом ни души, на улице темень, хоть глаза выколи, только где-то вдали один единственный фонарь светит, но и этого недостаточно чтобы хоть как-то сориентироваться в местности.

Да, я бывала в этом районе, но это не значит, что знаю каждый закоулок.

Бежать, вот только куда? Еще непонятно на кого нарвешься в этом райончике. Тут как не наркоманы какие за углом, так уголовники. Ага, а сейчас я прямо с приличными людьми в оперу иду. Шило на мыло, ей богу!

К тому же сбежать нет ни единого шанса. Эти шкафы хоть и не блещут умом, но свою «работу» выполняют на отлично. Облупливают с разных сторон.

Иду, точно под конвоем в эту заброшку. Молчу, как рыба, чтобы опять рот скотчем не заклеили. Не глупая, понимаю, что звать здесь на помощь, тоже самое что окунуться под воду и кричать. Толку ноль.

Лысый толкает вперед железную ржавую дверь, она с противным скрипом открывается и мы проходим внутрь. Похоже, на заброшенный амбар. У меня что ни день так клишированный криминальный сериал. Ощущение, будто я попала в фильм про девяностые и сейчас придет дядька с паяльником, чтобы меня пытать. Не то чтобы я знаю пароль от Пентагона или обладаю какой-то ценной информацией!

— Евгения, — раздается вкрадчивый голос со стороны, отчего по коже пробегают холодные мурашки, — рад снова встретиться с тобой.

Захар. Узнаю его леденящий душу голос. Оборачиваюсь и как в замедленной съемке встречаюсь с кривой ухмылкой, обещающий скорую расправу. Он выглядит, как и впрочем и всегда, с иголочки. Дорогой костюм, начищенные до блеска туфли, часы на запястье. Все, как в первую нашу встречу. Этот мужчина умеет производить впечатление.

— Скучал по тебе, — хмыкает, скользя по мне глазами.

Вот только это не мужской заинтересованный взгляд, скорее расчетливый. Уже прикидывает, что же стрясет с Дамира за меня. Или же просто хочет отомстить?

Нет… Мести ему слишком мало, он еще хочет и нажиться.

— Не могу сказать того же, — с достоинством отвечаю.

— Где твой ненаглядный?

— Без понятия. Он не мой.

Захар усмехается. Конечно же, он не верит. Слишком проницательный и, к моему несчастью, умный.

— Ну посмотрим чей. Скоро к нам должен еще один человек подъехать. Зря ты с Бахой связалась, милая, он перешел дорогу не тем людям. И тебя втянул в свое болото.

Меня не привязывают к стулу. Не пытают. И вообще Захар уходит, оставляя двух своих шавок смотреть за мной, пока моя последняя нервная клетка машет мне рукой.

Если и из этого дерьма выберусь, схожу в церковь.

Глава 33. Эпилог

Дамир

Сердце пробивает удар. Внезапно. Резко. Чувство, будто меня ударили в грудь с ноги. И я сразу же понимаю что-то случилось непоправимое.

Мы сидим с Дроном в кафе. Я выуживаю из кармана смарт, и набираю номер проверенного водителя такси. Дождавшись ответа, требовательно спрашиваю:

— Добрались?

Наступает длительное молчание, и я уже знаю ответ. Хоть водитель его и не озвучил.

— Нет. Я приехал, девчонки нет. Может, раньше вышла? Я тут это… в пробку попал. Чуть не успел, так она наверное на остановку пошла. Поехал на остановку и там нет…

Он продолжает тараторить, но это уже не имеет никакого значения.

Собачья свора до нее добралась, вот что случилось. Не уследил. Старался скрыть, отдалиться, сдерживал себя на пределе сил, а на нее все равно вышли.

Как, дерьмо собачье, это произошло?

Сжимаю зубы с такой силой, что слышу как крошится эмаль. Дрон сразу замечает эту перемену во мне, и обеспокоенно спрашивает:

— Дар, что случилось?

— До нее добрались, — удастся мне произнести почти спокойно.

Потому что я сейчас на грани того, чтобы начать крушить все вокруг. И виновных нет, кроме меня. Моя девочка снова в руках подонков, а я ничего не могу сделать.

Дрон только поджимает губы в недовольстве, очень предусмотрительно оставляя свое: «Я тебя говорил!», потому что, клянусь богом, сейчас и ему может прилететь в рожу за любое кривое слово.

Ярость струится по венам, когда осознаю какой я идиот. Что с моей пташкой может что-то случится, что ей может кто-то навредить.

И этот человек будущий труп. Я готов отсидеть хоть триста пожизненных сроков, если хоть один волосок упадет с головы моей женщины.

— Мы ее найдем, — без тени сомнения сообщает мне друг.

Криво усмехаюсь.

Конечно, найдем. Только вот когда? Сейчас каждая секунда на счету. Серов выйдет на связь рано или поздно. Сжимаю руки в кулаки с такой силой, что белеют костяшки пальцев. Я весь напряжен, а все мысли только о моей пташке.

Как она? Что с ней сделали?

— Серов выйдет на связь, — замогильным голосом произношу. — Конечно, найдем. Она этой мрази для этого и нужна.

Погружаюсь глубоко в свои мысли, где медленно расчленяю тело ублюдка. Он отнял у меня родителей, но мою женщину — не позволю. Я никогда не был жадным до денег. И заработал бы своим трудом и умом, если бы не болезнь Нюты. Разумеется, это ей не в укор. Обстоятельства сложились таким образом.

Мне плевать на этот банк и бабки. Мне нужно, чтобы моя женщина была в целости и сохранности, а сестра жива. И если он хочет, чтобы я дал заднюю, если собирается шантажировать, я уступлю. Потому что, видит бог, никакие деньги не стоят близких тебе людей.

— Дар, — словно откуда-то издалека слышится голос друга, но я слишком погружен в собственные мысли. — Дар! — толкает меня в руку Дрон, тем самым привлекая внимание.

— Что? — мрачно отзываюсь.

— Я поставил на ее телефон жучок.

— На кого «ее»? — глупо переспрашиваю, не в состоянии трезво оценивать ситуацию.

— На Женин. На кого еще! — раздраженно выпаливает.

Я моментально включаюсь. Выныриваю из своих скверных мыслей, и перевожу осознанный взгляд на друга.

— И ты, черт побери, молчишь? — рыкаю на него.

— Молчу? Это ты в облаках летаешь!

Встав с кожаного диванчика, несмотря достаю из бумажника крупную купюру и кидаю на стол.

— Пошли, нельзя терять время, — командным тоном отрезаю.

— Ну наконец-то! А то я думал, что ты сейчас расплачешься! — подкалывает меня Дрон с этой короной ухмылкой на своей тупой роже.

— Еще слово и расскажу Нюте, что ты разбил ее духи из Парижа, — предупреждаю.

Андрюха корчит недовольную мину, но, спасибо господи, затыкается.

Мы садимся в мой внедорожник, Дрон что-то быстро настраивает на телефоне и уже через пять минут мы несемся по трассе в сторону самого криминального райончика. И почему я не удивлен, что ее повезли именно туда? Сволочи. Я отрежу им их причиндалы и засуну в глотки, когда доберусь.

— Слышь, Дар, сбавь обороты. Еще не хватало с полицией разбираться, — резонного замечает Дрон, когда стрелка спидометра зашкаливает за сто двадцать.

И я сам не замечаю, что выжимаю педаль газа до отказа. Чуть сбавляю скорость, стараясь взять бушующие эмоции под контроль.

Меня так не крыло даже когда женщина, в которую я втюрился как пацан с первого взгляда, предала меня. Я злился, пытался вырастить в себе к ней ненависть, но не смог. А смог только еще сильнее полюбить. Жизнь за нее отдам. За мою пташку. А в одно время думал, что увижу — убью гадину. Наивный дурень. Самому теперь смешно.