(не) Моя доярушка (СИ) - Боровик Анастасия

— Марко, ты чего злишься-то?

Он спрашивает, а я понимаю, что не могу объяснить. Не могу объяснить, что эта пышечка, как мечта, как что-то недоступное и манящее.

— Да ну тебя… — говорю я и иду вперёд. Нужно срочно сбросить напряжение. В руках банка, которую я держу, как сокровище. Может, хоть поцелуя в щёчку заслужу?

Вот мы, конечно, мужики, на всё готовы, чтобы получить желаемое. Из кожи вон вылезти, а она идёт, смеётся Толику. Ты посмотри ручку ей дал, чтобы грязь перешла. Аристократа, мать его, показывает, а в голове своей Толик — портовый моряк, вернувшийся с годового плавания без женщин.

Идут они быстро, но я на своей злости не только догоняю их, но и обгоняю. Вот так вот мчу вперёд по тропинке, пока не слышу крики своей сестры:

— Марко, ты не туда? Нам направо!

Поворачиваюсь и иду обратно, в результате снова сталкиваюсь с Серёжей, который как шел медленно, так и продолжает идти уверенной походкой вперед. Я сейчас как Толик прям, чувствую, что начинаю завидовать Серёже и его спокойствию.

— Привет, Марко! Далеко от меня сбежал? — усмехается друг.

А я обнимаю банку, которая уже как родная стала, и тихо вздыхаю.

— Ну ты шебутной, Марко, конечно, и смешнЫй, — передразнивает мою доярушку Серёжа, и я сам начинаю улыбаться ему в ответ.

— Какой уж есть, — отвечаю я.

На крыльце белого дома, похожего на деревенский, сидят молодые парни и девушки. Парни курят, а рядом с ними стоят девушки в ярких платьях и с макияжем, они весело хихикают и что-то нашептывают друг другу. Судя по тому, что все смотрят на нас, мы, вероятно, стали предметом их разговора.

В этот момент так и хотелось крикнуть им, как в детстве: «Чего зырите, в штаны пузырите».

Глава 4

Парни смотрят на нас настороженно, пришли львы на их прайд, а вот на наших девочек с улыбочкой, будто бы им мясо новое подкинули. Я на всех смотрю одинаково — с тревогой. Раскрашенные дамы разглядывают нас с Сережей очень внимательно. Очевидно, что их внимание в первую очередь привлекает спортсмен, но, вероятно, и моя кудрявая итальянская шевелюра вызвала у них интерес как нечто новое на привычном рынке. Да и мордашка у меня смазливая.

Смотрят на нас сирены. Мне кажется, я даже клыки вижу и желание напасть. Новая кровь, новая кровь... слышится мне. Ну я так и знал, что нельзя идти на такие мероприятия.

Серёжа хлопает меня по плечу, потому что я слишком близко к нему подвинулся. Я приободряюсь. Ну-ка, Марко, соберись! Просто представь, что ты вождь следопытов, сражающийся с горой орков, и у тебя в помощниках свой эльф, принц Лихолесья — Серёженька. Или лучше пусть он будет старым дедом-волшебником с белой бородой, который своим посохом всех покоряет. Ой, стою и улыбаюсь, сразу спокойнее стало.

— Нас Лютый пригласил, — говорит Серёжа.

— Бориис, — протягивает пьяненький Толик, видимо, хочет тоже весомое слово сказать, чтобы не уступать Серёже. Конкуренция — она такая, беспощадная: кто последнее слово сказал, тот и крут. Может, на Толика Серёжу натравить? Сказать, что этот худосочный к моей сестре Белочке клеится? Ладно, нельзя так, раз решили честно завоёвывать Машку, значит, не подлим.

— Уматывайте отсюда, — сказал дерзкий темноволосый парень, такой же зализанный, как Борис.

— Игорёк, ты чего с печки упал? Сам вали! — звонко ответила ему Маша.

Вот это женщина! Я, как её верный оруженосец, стою рядом и готов подать ей банку, чтобы она его приложила.

— Что за базар, Машка! Привела тут каких-то ушлёпков. Девки пусть проходят, а хахалей нам не надо, — продолжил непритязательный тип.

Тут меня злость взяла, что он так с бо́мбитой говорит. Хотел ему высказать, но не успел, Серёжа уже начал:

— Слышь ты, кусок дерьма, иди сюда, я тебе в рыло один раз дам, и ты свой хавальник закроешь! Что стоишь, хвост поджал? Иди сюда! — «интеллигентно» произнес мой друг покрасневшими от злости глазами. От его слов в шоке были не только деревенские, но и мы все, которые до этого не знали, что наш спортсмен знает такие слова. Но, будем честными, Серёжа на два размера больше этого Игорька, поэтому, если тот струсит, я даже не удивлюсь.

— Что за звуки? Что у вас тут за разборки? — вышел из здания БорЫс.

— Да вот пытаются указать нам место, только не очень-то получается, правда, Игорек? — продолжал злобно смотреть Серёжа, к которому уже подошел худосочный Толик и начал дополнять:

— Бориис, как мы рады тебя видеть! Что это твои друзья на нас напали? — промяукал, как мартовский кот, Толик, видимо, наконец-то сообразив, кому нужно улыбаться.

А я стоял и смотрел на мою бамбиту, которая была напряжена и прятала глаза. Игорек рядом девчонку с хвостом обнимает, а сам на мою доярушку исподтишка подглядывает. Неужели у нас тут тайная любовь? Ох, пышечка, с такими людьми нельзя связывать свою жизнь. Я, конечно, тоже представляю тебя в горизонтальном положении, но зла тебе не желаю. А вот Игорек душу тебе точно вырвет.

— Игорь, че ты к ним пристал? Шары залил, в себя поверил? Со мной они, — твердо сказал Борис.

— Приволок тут всяких... — пробубнил тише уже парень, взял свою девку и пошел в клуб.

— Серега, молодец, пришугнул Игорька, зассал на тебя рыпаться, — заржал Борис, хлопнув Белого по плечу. Я вздрогнул, но виду не подал. Смех у Бори был такой, как в фильмах ужасов, когда маньяк склоняется над жертвой, а вокруг кишки, кровь, потухшие глаза. Впечатлительный я парень, как оказалось. Сережа — ценный кадр, наше семейство от вурдалаков местных защитит.

— Кучерявый, что молчишь? — спросил меня БорЫс, а я непонимающе уставился на него. Сережа вот тоже с кудрями, а кучерявый почему-то у всех только я.

— Банку зачем приволок? Думал, тут самогону наливают? Так это надо было к бабке Дуне идти, — говорит Борис, затягиваясь сигареткой. — Курево будешь? — предлагает Сереже.

Чувствую, он его короновал мысленно, как в мафии, делает своим пособником. Сережка отказывается, Бориска только плечами пожимает, уважает, сразу видно. А Толик, как будто к нему обращались, вскакивает и забирает сигарету: «Благодарю, не откажусь».

У Бориса на лице всё написано, сейчас как звезданет Толику по лицу. Смотрит на Сережу, и тот мысленно глазами просит простить дебила. Офигеть?! Борис прощает. Ну, Сергей, ты даёшь! Авторитетом пахнет. Где же Изабелла? Пора бы уже её замуж выдавать! Или, может быть, предложить ему итальяскую подружку Джаду? Джада с большим задом. Ой, ну всё, опять о пышечке вспомнил...

Мы заходим в клуб, где играет старая, но танцевальная музыка. Наверху мигает стробоскоп, заливая всё ярким белым светом. Я влетаю на танцпол и начинаю двигаться. Это то, что у меня получается лучше всего — пластично танцевать. Встав вперёд, я прыгаю и чуть не делаю шпагат, но вовремя останавливаюсь, еще немного и важную мышцу потянул бы.

Толик дрыгает ногами рядом со мной, пытается всё на руки встать, изображает недо-нижний брейк в завалочку. Серёга просто стоит у стенки, следит за ситуацией вокруг и болтает с Борисом. Еще немного, и они уже решат купить землю и открыть отель для дальнобойщиков, а неугодных закопают. Борис машет руками, наверно, отель будет с девочками, но Сережа непреклонен: какие девочки, там будет спортзал, чтобы спину после дороги лечить. Ох, Борис, не с тем ты бизнес делать хочешь. Лучше Толика бери, там одни, прости меня утки будут, и дрыщ — главный аристократичный сутенер. Так и вижу его: «Проходите, садитесь, вам чаю горячего или сразу приступите к выбору наших новых женщин?» Тьфу ты, вот и мысли тебе! Ищу сестру Белочку, опять с Толиком трется. Серёжа! Спасай!

А где же моя пышечка? А она рядом с Толиком двигает своей соблазнительной пятой точкой и пухлыми ручками водит в воздухе. Продвигаюсь к ней сначала одной ножкой, потом другой, напоминаю себе Челентано, который месил виноград в бочке. Любимый мамин фильм, знаю наизусть.

Незаметно трусь о Машку, кайфую и радуюсь, вот она рядом.