Двойное удовольствие - Блэйкли Лорен

У меня нет шанса задать эти вопросы, потому что она продолжает говорить, заполняя тишину между нами:

– В хорошем смысле. Это комплимент. Честно! Ты выглядишь, будто должен жить на самом последнем этаже.

Решаю поверить ей, что это был комплимент, и жму кнопку своего этажа.

– Спасибо. Мне нравится эта квартира. От прошлых съемщиков на крыше остался маленький огородик, так что я учусь ухаживать за… овощами, – говорю я, потому что «ухаживать за баклажанами» звучит как «мастурбировать» в моей голове.

Она шумно вздыхает.

– Огород – это круто. Мне нравится возиться с землей. И бабуля моя тоже любит огородничать, – говорит она, пока двери лифта закрываются. – Огурцы, морковки, спаржа.

Может, пригласить ее на свой огород? Посадить что-нибудь? Спросить, не хочет ли она полить горох или огурцы? Все звучит как нелепые подкаты.

Малышка, не хочешь полить мой огурчик?

Она сжимает в руке телефон, и я вижу, что на заставке стоит фотография собаки в бандане. Я всегда верил, что разговоры нельзя обрывать на полуслове, поэтому решаю вернуться к обсуждению первого фото, хотя модная собака меня тоже заинтересовала.

– Так ты узнала об их свадьбе из-за этой пошлой фотки с объявлением о помолвке?

– Да, но это еще не все. Готов? Этот пост – еще и приглашение на их свадьбу. Но и это не самое интересное. Рассказать?

– Конечно.

Она тыкает себя пальцем в грудь, и мое внимание смещается на… твою мать.

Ее вырез.

Очень соблазнительный вырез с драпированным воротником на светло-голубой блузке с цветочками.

Я заставляю себя поднять глаза; это не очень сложно – лицо у нее так же прекрасно.

– Я приглашена. В качестве прессы, – резко говорит она. – Чтобы писать об их свадьбе в своем новом блоге и журнале.

– Знаешь, мне все меньше кажется, что ты уволилась в приступе гнева. Выглядит как обдуманное решение.

Она с благодарностью улыбается.

– Вишенка на этом торте с говном – мне придется найти пару на их свадьбу. – Она протяжно выдыхает, будто из нее выходит последний пар, а потом пожимает плечами. – Вот такой вот денек. Потеряла работу и вынуждена искать, кого взять с собой в качестве «плюс один». – Она называет дату свадьбы. – Даже не знаю, что будет сложнее.

И впервые за наш разговор я слышу в ее голосе нотки грусти. Отчаяния даже. Весь предельно обоснованный гнев потух.

Я опускаю взгляд на кнопки лифта и обдумываю ее положение. С работой я помочь не смогу, а вот с проблемой номер два… Пытаюсь вспомнить свое расписание. На этот день игр у меня нет. Что я за человек такой, если не предложу помочь? Бывшая считала меня козлом, но стал бы козел спасать принцессу из замка с драконом в свадебном платье?

Лифт начинает замедляться на ее этаже. Я поворачиваюсь к ней лицом. Она смотрит мне прямо в глаза, а потом снова осматривает все тело.

Наслаждаешься картиной, малышка?

Ее глаза бегают по всем моим достоинствам, а потом она снова поднимает взгляд на мое лицо. Выглядит чуть-чуть виноватой. И это так привлекательно, что я решаюсь:

– Возьми меня.

Возможно, эта фраза выходит слишком приказным тоном, будто мы в постели. Но я об этом не жалею, потому что вижу, как по ее телу пробегает дрожь.

Она приоткрывает рот и замолкает, глаза блестят, а грудь вздымается от быстрого дыхания. Она прикусывает губу и, когда дверь открывается, наконец говорит:

– Хорошо.

– Дай мне свой номер.

Это тоже вышло как приказ. Ей все-таки нравится, ведь мы уже обмениваемся телефонами.

– Я Айви.

– А я Хейз, твой «плюс один», – отвечаю я и отдаю ей коробку.

Она берет ее в руки, а потом выходит из лифта, но прежде чем уйти, поворачивается с хитрой улыбкой.

– Приятно познакомиться, а то я бы так и звала тебя «баклажан», – говорит она и уходит.

А я слишком увлечен ее фигурой, чтобы задуматься над словами. Отмечаю в памяти круглую попу, как она покачивает бедрами, как танцуют волны темных волос по ее спине. Только когда Айви исчезает в своей квартире, я осознаю, что она сказала. Баклажан?

Почему мне кажется, что это что-то значит?

Глава 3

Только для развлечений

Еще один разочек. Почти… Уже почти. Все.

Я слезаю со стремянки с отверткой в руке и осматриваю светильник над барной стойкой. Медный абажур смотрится хорошо, я молодец. Замок в двери щелкает, и она открывается нараспашку.

Заходит Хейз и стонет:

– Ты все еще здесь?

– Ты имел в виду: «Спасибо тебе за твои золотые руки, как хорошо, что ты не только мастер клюшки, но и всего остального».

– Мечтай. Ты слишком долго возишься. – Хейз заходит в кухню, в руках у него пакет с едой.

– Зато никто не сомневается в моей выносливости. – Я складываю стремянку и прячу ее в кладовке с другими инструментами. – Могу попробовать подрабатывать в ремонте.

– Не споткнись о свое эго.

Я подхожу к столу, не сводя глаз с пакета.

– Пахнет вкусно. Надеюсь, там хватит, чтобы я наелся?

Он улыбается, но в улыбке я читаю «Ты придурок!».

– Ты хоть со мной поделишься?

– Обижаешь! Я люблю с тобой делиться! – говорю я.

Хейз закатывает глаза.

– Ты наешься, я купил для нас обоих.

– Кстати, я заменил батарейки в детекторах дыма в спальне и прикрутил лампу, чтобы не упала тебе на голову, – не благодари. А ведь я не обязан этим заниматься, просто я щедрый.

– Это твоя квартира. Ты буквально обязан этим всем заниматься, – говорит Хейз, вытаскивая контейнеры из пакета.

– Это мелочи, – хлопаю я его по спине. Мы налетаем на вкуснейшие баклажаны и курицу.

Я знаю, что другу нужно выспаться. Он точно волнуется перед знакомством с командой, хоть никогда и не покажет этого. А еще не простит меня, если я прямо спрошу, нервничает ли он. Поэтому, когда с едой покончено, я решаю оставить его одного.

– Мне нужно заглянуть в «Немецкого дога». – Я выбираю самый убедительный повод уйти.

– Спасибо еще раз за квартиру, – говори Хейз.

Я выхожу из дома и, пока иду по улице, фотографирую ночной город. Я часто делал так в Копенгагене, когда мы ездили туда семьей на лето. Жалко, что в Сан-Франциско сейчас нет дождя. Мокрые улицы всегда хорошо получаются на черно-белых фотках. Лужи. Магазин с табличкой «закрыто» в окне.

Я поднимаю глаза к темному небу, но там ни единой тучки. Эх.

Вдруг я осознаю, что вздыхаю по погоде, слоняясь по улице Филмор, и делаю рандомные фотки магазинов, чтобы убить время, как настоящий турист. Заворачивая за угол, я пролистываю сделанные снимки. Объективно отличные кадры повседневности. Хотя, конечно, они отличные, это же я их сделал! Я ничего не делаю вполноги. Хоккей, учеба, секс, ремонт, тусовки – ты либо делаешь на максимум, либо не делаешь ничего вообще.

Но раньше фотографии радовали меня гораздо больше.

Может, потому, что сейчас тебе нравится твоя работа?

Вот я уже и сам с собой переговариваюсь, просто отлично. Я трясу головой, убираю телефон в карман и поворачиваю назад, на улицу, где стоит бар-слэш-ресторан, который я недавно купил. Лифт уносит меня наверх. Я был здесь вчера, но отец всегда говорил, что нужно хорошо следить за своими инвестициями. К тому же сотрудники всегда работают чуть лучше и чуть быстрее, когда начальство где-то поблизости.

Я открываю дверь и вижу, что в баре кипит жизнь. Это место подходит для чего угодно – сделки, свидания, интрижки. Открытая кухня, бар с хорошим выбором, интерьер современный и аккуратный, но на одной из стен нарисованы забавные карикатуры огромной собаки: вот она отдыхает за столиком, общается с барменом-псом, идет по кухне с тарелками в руках.

Я здороваюсь с хостес и протискиваюсь сквозь толпу. Спустя несколько секунд замечаю Ясмин, менеджера: она решительно шагает в мою сторону. Она подходит и, со скептически выгнутой бровью, дразняще спрашивает: