Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

Впервые с тех пор, как мы начали издеваться над Ателией, мне стыдно.

Не неловко. Не неудобно. Стыд бьет по мне так резко и пускает такие глубокие корни, что я не знаю, смогу ли когда-нибудь избавиться от этого чувства.

Может быть, мне вообще не стоит от него избавляться.

Внезапно извинения, которые я принес Ателии, кажутся смехотворными. Это были всего лишь слова — так мало усилий, что это оскорбительно для неё.

В начале первого курса мы увидели, как она переехала к нам одна, и сразу же заинтересовались. Конечно, она была сексуальна, но именно решимость в её глазах привлекла моё внимание.

Она не знает, что мы манипулировали ею в тот вечер — что мы намеренно игнорировали её на протяжении всей вечеринки. Таким образом, когда мы наконец-то одарили её своим вниманием, она оценила бы его ещё больше.

Сработало как шарм.

Её маленький приступ паники в бассейне был неожиданным, но напугать её всегда было частью плана. Она легко поддалась ему, прижавшись к Кэлу, пока он предлагал ей безопасность, укутавшись в него.

После этого ей не потребовалось много усилий, чтобы разрушить остальные стены, которые она возвела. В ту ночь она забрала частичку каждого из нас. Мы тоже взяли часть её, признает она это или нет.

Но теперь…

Чёрт, я бы все изменил, если бы мог. Мы ещё не могли доверять ей, не тогда. Мы едва её знали. Но нам следовало отдать ей должное и позволить ей объяснить свою версию событий. Тогда мы могли бы разобраться с этим много лет назад.

Но мы были слишком незрелыми. Слишком глупы.

Я поворачиваюсь к Кэлу, который смотрит на свой телефон.

— Как, блядь, мы собираемся это исправить, чувак? — спрашиваю я.

— Не знаю, но зацени.

Я смотрю вниз на его телефон. Он показывает скриншот сообщения в Instagram. Я не узнаю имя пользователя, но узнаю фотографию. Это наш дом — точнее, парадная комната, выходящая на дверь.

— Отлично, у тебя есть фотография двух девушек, которые фотографировались на вечеринке вчера вечером. И что?

— Посмотри на фон, — говорит Кэл.

Я присматриваюсь и почти сразу понимаю, к чему он клонит. Трое парней в белых масках и темно-серых толстовках выходят из дома. В руках одного из них — картина.

Возмездие. Это та самая картина, которую Уэс заметил вчера вечером в нашей прихожей.

— По крайней мере, у нас есть зацепка, кто её украл, — ворчу я.

— Больше чем зацепка, — говорит Кэл и указывает на запястье парня, держащего картину. — Мы знаем эту татуировку.

Я выхватываю у него телефон и увеличиваю фотографию.

— Чёрт

Все парни в перчатках, но рукав толстовки этого парня задрался настолько, что стала видна часть татуировки в виде кинжала, которую я видел много раз.

— Это Лукас.

Кэл кивает.

— Значит, двое других парней — Колтон и Ксандер.

— Похоже на то.

— Я знаю, что эта картина была там после того, как мы их выгнали, — говорю я.

Потирая лицо, Кэл вздыхает.

— Это значит, что они вернулись, хотя мы просили их не делать этого.

— Ублюдки, — рычу я. — Они за это заплатят.

— Уэс с ума сойдет.

С тех пор как Уэс себя помнит, они с Колтоном не любили друг друга. Они вместе ходили в школу с первого по выпускной класс и соперничали друг с другом по любому поводу. Оценки, социальный статус, девушки, машины, мотоциклы, да всё, что угодно.

Когда мы с Кэлом появились в школе, они постоянно ввязывались в драки. Однако это прекратилось вскоре после того, как мы втроем стали друзьями. Внезапно мы оказались против Колтона, и он понял, что у него нет ни единого шанса.

С первого курса колледжа у него есть Лукас и Ксандер, так что сейчас ситуация более ровная. Жестокости стало значительно меньше, ведь никто из нас не хочет, чтобы его выгнали из Пембертона, но игра стала ещё более жестокой.

Однако украсть что-то из нашего дома — это новый уровень.

— Подожди, — говорит Кэл. — Не думаю, что они знают, что украли это у нас. Никто не догадался, что именно мы скрываемся за этими масками.

— Пока нет, — я возвращаю ему телефон. — Но они узнают об этом очень быстро.

Кэл поднимает бровь, и в его глазах вспыхивают озорные искорки. Пока Уэс будет с Ателией, мы сможем занять свои мысли на несколько часов.

— Что мы будем делать? — спрашивает он.

— Заставим их пожалеть о том, что они вообще ступили на нашу чертову территорию.

***

Мы меняем свои мотоциклы на машину Кэла, прежде чем отправиться в путь.

Дом Колтона находится примерно в миле от нашего. Я не знаю, когда он его купил и купил ли вообще. Не удивлюсь, если родители просто подарили его ему.

Не буду отрицать. Большинство из нас — кучка избалованных богатеньких детишек, которым всё достается слишком легко. Соперничать с Колтоном — это своего рода вызов, и я обычно получаю удовольствие от острых ощущений.

Сегодняшний день не стал исключением.

Я стучусь в его входную дверь, пока Кэл пробирается в гараж. Чтобы оба варианта нашего плана сработали, мне нужно отвлечь Колтона, пока Кэл занимается своими делами.

Когда входная дверь распахивается, Колтон стоит без рубашки. Его лицо мгновенно мрачнеет, когда он видит, что я стою на крыльце.

— Какого хуя тебе надо?

— Думаю, у тебя есть кое-что, что принадлежит мне.

Он прислоняется к дверному косяку и ухмыляется.

— О? Что это?

— Некая картина. Возмездие?

В его глазах мелькает осознание.

— Я, блядь, так и знал. Конечно, это были вы трое.

— Верни её, Колтон, или тебя ждёт адская расплата.

Он пожимает плечами.

— Мне вроде как нравится. Не очень-то хочется от неё отказываться.

Я оглядываюсь на него сзади. Отсюда я могу видеть его гостиную. Картина уже висит у него на стене.

— Между прочим, мы не знали, что она твоя, — говорит Колтон. — Но от этого победа становится ещё слаще. Удачного дня.

Когда он начинает закрывать дверь, я засовываю свой ботинок, чтобы он не смог этого сделать.

— Серьезно, чувак? — говорит он, в его голосе больше раздражения, чем чего-либо ещё.

— Просто прими поражение. Двигайся дальше.

— Ты не хочешь играть с нами в эту игру. Мы всегда выигрываем, и ты это знаешь.

Колтон смотрит через плечо на картину, и его ухмылка расширяется.

— Не в этот раз.

Практически в тот же момент из гаража доносится звук бьющегося стекла. Мы почти пропустили его, учитывая количество стен между нами и его новой машиной, которую он купил на свой день рождения.

Лицо Колтона бледнеет. Кажется, он только сейчас осознал, что я один на его крыльце.

— Вы ублюдки.

Он бросается в дом, оставляя входную дверь распахнутой. Я вхожу внутрь и оглядываюсь. Дом кажется пустым, и мне интересно, чем занимаются Лукас и Ксандер.

Неважно. У меня не так много времени, чтобы осмотреться.

В гостиной я снимаю картину и беру её под мышку. Проходя по дому, я чувствую знакомый запах — кажется, духов с запахом сирени, — но не могу понять, откуда он мне знаком.

Полагаю, я разберусь в этом позже. Я бы с удовольствием разгромил здесь всё, что только можно, но мне нужно выйти в гараж на случай, если Кэлу понадобится помощь.

Выходя, я оставляю входную дверь открытой. Я слышу крики Колтона, и пока я спускаюсь по дорожке к подъездной аллее, Кэл выбегает из гаража.

— Залезай, — кричит он, ныряя на водительское сиденье своей машины.

Я перебираюсь на пассажирское сиденье и кладу картину на колени. Кэл не пристегивается. Он включает машину, выезжает с подъездной дорожки и уносится прочь. Я высовываю руку из окна и отмахиваюсь от Колтона.

Он даже не потрудился погнаться за нами, что меня слегка разочаровывает. Ну и ладно. Уверен, он уже готовит какой-нибудь безумный план мести.

Не могу дождаться.

Глава двадцать шестая

Ателия

В первый раз я просыпаюсь под звуки глубокого низкого голоса.