Развод. Чужая родная дочь (СИ) - Келлер Николь

- Все…всё хорошо, - улыбаюсь сквозь силу, блокируя телефон. - Вы идите, я сейчас догоню. Это… это по работе, Алевтина Максимовна попросила посмотреть.

Натан медленно кивает, обхватывает ладошки девчонок и идет к машине, пару раз оглянувшись и зависнув на мне.

А я разблокирую телефон и внимательно вчитываюсь в то, что написано. Ни черта не понимаю и поэтому, немедля ни секунды, пересылаю доктору.

Слава Богу, ответ приходит незамедлительно.

Открываю сообщение, и из глубины души вырывается неконтролируемый всхлип. Зажимаю ладонь рукой и глотаю горячие слёзы счастья.

В этом коротком сообщении самые главные слова в жизни матери, чей ребёнок был смертельно болен.

«Поздравляю, Ольга Павловна, Катюша в полной ремиссии. Она абсолютно здорова!»

Несусь к машине Натана, запрыгиваю в салон и бросаюсь ему на шею. Жмусь всем телом и дышу своим мужем.

- Оль, ты меня пугаешь….

- Всё хорошо. Все очень даже хорошо, - шепчу, как сумасшедшая, широко улыбаясь сквозь слёзы. Оборачиваюсь назад, ловлю поочередно взгляды своих дочерей и громко восклицаю: - Ну, что, поехали отмечать?

- Поехали!

Натан паркуется возле ресторана, мы идем всей семьей, весело переговариваясь и крепко держась за руки.

- Оля!

Поначалу мне кажется, что я ослышалась. Осматриваюсь по сторонам и наталкиваюсь на бывшего мужа.

Эпилог 2

Оля

Рядом с ним стоит Анфиса, что одаривает меня стеклянным, злым взглядом. Отворачивается и толкает коляску перед собой, отдаляясь.

Катюша замирает, во все глаза разглядывает «бывшего» отца. Волнуется, переминается с ноги на ногу, но в конечном итоге берет сестру за руку и идет в ресторан, даже не поздоровавшись с Тарасом.

Натан, как хищник, делает шаг вперед, закрывая меня собой.

- Всё нормально, - осторожно касаюсь его плеча. - Иди к девочкам. Я сейчас подойду.

- Уверена?

- Да. Всё хорошо.

- Если что, я рядом.

Натан провожает моего бывшего долгим неприязненным взглядом и нехотя все же идет в здание.

Тарас делает неуверенный шаг вперед. Шарит по моему лицу умоляющим взглядом побитой собаки. Напоминает кое-кого.

Меня полуторагодовалой давности. Когда я примерно также умоляла его помочь Катюшке деньгами на операцию.

- Здравствуй, Оля.

- Привет.

- Как… дела?

Вскидываю брови, обозначая всю неуместность данного вопроса. Он вообще не имеет никакого права заговаривать со мной. Мы чужие друг другу люди. А меня с детства научили не общаться с чужими - это плохо может кончиться.

- Извини, я спешу. Если ты просто поболтать, то….

Пытаюсь обойти его, но Тарас хватает меня за руку и сжимает запястье.

- Подожди, пожалуйста. Выслушай меня. Это очень важно.

Сомневаюсь.

Многозначительно гляжу на его пальцы на моей руке, и бывший муж мгновенно отпускает. Прячу руки в карманы куртки, отступаю назад и бросаю:

- У тебя минута.

Тарас кивает и торопливо бормочет:

- Я слышал, ты вышла замуж. За владельца этого ресторана. Ну, и того, кто помог тебе с операцией твоей дочери….

Какая же ты сволочь, Петровский…

Даже не спросил, как дела у Катюши…Назвал ее небрежно «твоя дочь»… Как будто о предмете мебели говорит.

Быстро же вычеркнул ребёнка, которого считал своим и столько растил, из жизни и из памяти... Неужели так можно?! Неужели так бывает?!

- Допустим. Хочешь что-то отпраздновать в ресторане? Извини, но скидок Натан не делает даже своим. Все, пожалуйста, через администрацию. Номер телефона есть на сайте.

- Нет, мне не нужен ресторан. Мне…нам…нужен его Фонд.

Не могу сдержать своего удивления.

- Вот как?

Тарас ближе придвигается и начинает сбивчиво тараторить:

- У моего сына в два месяца обнаружили опухоль. Большую. У нас в стране такое не оперируют. Но можно сделать в Китае. Платно. Но у меня нет таких денег. Наши бизнесы пришлось закрыть, - сверкает глазами, не скрывая злобы и претензии.

Усмехаюсь, понимая к чему он клонит. Не перебиваю, давая возможность продолжить.

- Наш Илюша совсем маленький. Он из больниц не вылезает. Это единственный ребёнок, который может у меня быть…Я не хочу его потерять, я уже успел его полюбить. И я прошу тебя, поговори с мужем. Он же глава Фонда. Пусть рассмотрит заявку вне очереди и поможет.

Вспышками перед глазами проносятся моменты, как я просила бывшего, умоляла ради Катюши. И как хладнокровно Тарас выставил нас, лишив всего. Как я могла потерять ребёнка, если бы не Натан….

Я отдала Тарасу все, что было. Что-то ещё добавлять не собираюсь. Даже если это просто помощь.

Жалко ли мне его? Ни капли. Они с сестрой заслужили этот бумеранг.

Вот только ребёнок ни в чем не виноват.

Как и другие дети, которые ждут очереди на помощь.

- Ты знаешь, Натан не единственный учредитель. Все решения касательно помощи они с партнером принимают совместно. Что касается твоей просьбы… В городе и в области есть и другие дети. Точно такие же нуждающиеся, как и твой сын. Почему они должны подвинуться, а кто-то даже и умереть, чтобы твой ребёнок получил помощь? Это несправедливо. Все, что я могу для тебя сделать - скажу, что ты просил о помощи, что подал заявку. Но умолять мужа помочь тебе вне очереди не стану. Ты уж прости.

- Ты стала жестокая, - Тарас сжимает кулак до хруста костей.

- А ты ждал чего-то другого? Что я кинусь помогать тебе? С какой стати? Я отношусь к вам с Анфисой так, как вы того заслужили. Ничего личного. Прощай, Тарас. И…здоровья вашему ребёнку. И терпения на таком сложном пути.

Разворачиваюсь и ухожу, не оборачиваясь. Загадываю больше никогда не встречать бывшего мужа.

Едва переступаю порог ресторана, все мысли о встрече с Тарасом отходят на дальний план. Залы украшены к Новому году, ненавязчиво играют новогодние хиты. И сразу в душе поселяется ощущение праздника. Персонал встречает с улыбками, кто-то даже обнимает, поздравляет с победой.

Улыбаюсь, проходя мимо игровой, где бесятся девчонки. Натан тут же оказывается на ногах и помогает сесть за стол.

- Что он хотел?

- Пришел просить о помощи. У него сын болен. Тарас направлял заявку в ваш фонд. Просил рассмотреть, - заканчиваю тихо, скривившись. Даже говорить об этом неприятно. - Вне очереди.

Натан ругается сквозь зубы, мгновенно выходя из себя.

- Не злись, - глажу мужа по руке. - Ребёнок не виноват. Родителей не выбирают. Но все на ваше усмотрение. Я не уговариваю ни в коем случае.

Официанты расставляют блюда, и Натан поднимается на ноги.

- Пойду, девчонок позову.

- Постой, - закусив губу, хватаюсь за его руку. - Я хотела кое о чем с тобой поговорить. Наедине…

Волнение и страх зашкаливают. Я узнала новость буквально утром, и у меня нет сил молчать. Хочется скорее поделиться радостью с мужем.

Он чувствует мое состояние, опускается обратно и переплетает наши пальцы, любовно поглаживая безымянный с обручальным кольцом.

Молча достаю телефон и протягиваю мужу. Он читает сообщение от доктора и расплывается в довольной, безумно счастливой улыбке.

- Я даже и не сомневался! Наша девочка тот ещё борец!

Но по глазам вижу, что Петранский волновался не меньше моего. Только переживал это глубоко внутри.

- Натан, - гляжу на девчонок через стекло, что прыгают и смеются в голос. - Ты никогда не хотел стать многодетным?

- От любимой женщины сколько угодно детей, - широко улыбается, сияя на весь зал, ничуть не смущенный моим вопросом. - Каждый будет любимым и желанным. Ты хочешь ещё одного ребёнка?

- Я уже….

Натан замирает. Мечется взглядом к моему животу, к лицу и обратно. Медленно тянет подрагивающую ладонь и осторожно, кончиками пальцев, касается живота.

- Ты…, - громко сглатывает. Такой растерянный, забавный в этот момент. - Ты беременна?

- Да, у нас будет малыш, - киваю.

Натан стискивает меня в объятиях, одной рукой крепко прижимает к себе и набрасывается на мои губы, а другой нежно-нежно поглаживает мой живот.