— Хочешь сказать, что хочешь переехать за город? — спросил Грег.
— Харрогейт находится примерно в двух часах езды от Манхэттена, — возразил Лиам. — Это едва ли можно назвать пригородом.
— Думаю, это может быть хорошим решением, — поддержал Хантер. — Я начну разбираться с логистикой.
— Подождите, подождите-ка минутку, — вмешался Грег. — Ты не можешь просто так в одностороннем порядке решить, что Лиам собирается переезжать.
— Лиам взрослый человек, Грег, и если он хочет жить со мной, то, думаю, мы должны это поощрить.
Я опустился в кресло. Не хотел оказаться под перекрестным огнем одной из легендарных драк между двумя старшими братьями Свенссон.
— Я не собираюсь переезжать насовсем, — пояснил Лиам, — и я не собираюсь жить с тобой и всеми детьми, Хантер, без обид.
— Это очень оскорбительно, что ты так мало заботишься о своей семье после всего, что я для тебя сделал, — расстроился Хантер, и выражение его лица ясно выдавало его разочарование.
Лиам выругался.
После того, как мы с Лиамом покинули зал заседаний, он потер руки.
— Все прошло хорошо, учитывая все обстоятельства. Теперь нам осталось найти пару арендаторов для твоей башни и выбрать кольцо, чтобы ты мог сделать Хлое предложение.
— Я не… — пробормотал я. — Я ее едва знаю! Мы не собираемся жениться.
Лиам посмотрел на меня и положил руки мне на плечи.
— Джек, мы дружим с первого курса, с тех пор как ты не дал мне, пьяному, выпасть из окна. И ты никогда, ни за что не найдешь никого лучше Хлои. Тебе нужно окольцевать ее. Девушки обожают рождественские предложения.
— Она не такая как все, — сказал я. — Она не золотоискательница — у нее есть собственные амбиции. Она не хочет, чтобы какой-то парень просто заботился о ней.
Лиам фыркнул.
— Хочешь чего-нибудь перекусить? — спросил я, надеясь сменить тему.
— Не могу. Я должен встретиться со своими братьями за обедом. Хантер привез группу младших в Нью-Йорк, чтобы они посетили несколько музеев. Думаю, он поручил им составить отчеты.
— Не знаю, как ты успеваешь следить за всеми своими братьями. У меня всего пятеро родных, и мне кажется, что у меня никогда не хватает времени, чтобы побыть с ними, — сказал я своему другу.
Когда мы вошли в вестибюль, там было около двух десятков подростков и мальчиков помладше. У них были такие же светлые волосы и серые глаза, как у Лиама. Младшие были очаровательно милыми, а старшие — долговязыми, с большими руками и ногами. Они еще не достигли совершеннолетия, хотя я знал, что в конечном итоге они будут выглядеть так же, как Лиам и другие его братья. Мужские гены Свенссонов были сильны.
— Вам было весело в музее? — спросил я, подходя к ним вместе с Лиамом.
Дети были явно взволнованы и без умолку болтали о динозаврах, которых они видели. Я понял, почему мои родители хотели иметь большую семью. Младшие братья Лиама были шумными, но веселыми, как щенки, и были просто в восторге от встречи со мной. Я также знал, что Хантер многим пожертвовал, чтобы заботиться о своих младших братьях, и у него был строгий график и метод привлечения взрослых Свенссонов, которые присматривали за младшими, которых каждые несколько месяцев отправляли в Харрогейт.
— Это было так здорово! И мы ехали на поезде! — сказал один из них, подпрыгивая на месте.
— На поезде, — удивился я, присаживаясь на корточки, чтобы поговорить с ним.
Дети были милыми, они мне нравились. Но я точно знал, что не справлюсь с дюжиной из них. Хотя двое детей — было бы идеально. Хлоя могла бы научить их готовить, а я мог бы научить их, как умолять Хлою приготовить что-то.
— У меня еще одно заседание правления, — сказал Хантер, когда они подошли с Грегом. — Надеюсь, у тебя все будет под контролем, Лиам, — его тон подразумевал, что Лиаму лучше держать все под контролем.
Ко мне поспешил менеджер японского ресторана, расположенного на нижнем этаже башни Платинум Провижн.
— Здесь есть один джентльмен, который хочет поговорить с вами о вашей башне, — проинформировал он меня. — Он ждет в ресторане и попросил меня пригласить вас.
— Сделай так, чтобы я мог тобой гордиться! — подбодрил Лиам.
Следуя за менеджером через вестибюль в тускло освещенный японский ресторан, я гадал, кто бы это мог быть. Был ли это Марк Холбрук? Может быть, это был кто-то, кто слышал, что он заинтересован Фрост-Тауэр. Разве это не было бы здорово? Я мог бы даже сдать все помещения в аренду уже к концу года.
Когда я подошел к стенду, высокий седовласый мужчина встал и улыбнулся мне.
— Отец. Что ты здесь делаешь?
— Присаживайся, — сказал он.
Я проигнорировал его.
— Мне сказали, что здесь кто-то хочет меня видеть, — ровным голосом проговорил я.
— Да, — ответил мой отец. — И это я.
— Я так понимаю, тебя не интересует аренда башни, — я не мог поверить своим глазам. — Разве ты не должен был прямо сейчас делать операцию?
— Только что закончил, — сообщил он, потягивая воду. — Операция на позвоночнике недоношенного ребенка заняла у меня тридцать шесть часов. Это спасло его жизнь, и, должен добавить, я использовал оборудование от «Платинум Провижн». Операция была очень инновационной. «Нью-Йорк таймс» посвятит мне статью на целую страницу, — похвастался он.
— Что ж, поздравляю. Мне нужно заниматься бизнесом, так что, поскольку тебе нечего добавить, я ухожу.
— Я так хорошо справился с тобой и твоими братьями, — заявил мой отец тем самодовольным тоном, от которого мне захотелось ударить по чему-нибудь кулаком. — Жаль, что Белль не понимала ценности нашей тяжелой работы.
Мне захотелось запустить в него стаканом с водой. Как он посмел оскорбить Белль после всего, что он с ней сделал?
— Вы с мамой были ужасными родителями. Единственная причина, по которой я добился успеха — это Белль и те жертвы, на которые она пошла. Но не ты.
— Ты стал полезным членом общества, — возразил он. — Жесткая любовь сработала. Ты сам окончил колледж…
— Нет, — вставил я. — Это Белль работала как рабыня и жертвовала собой, чтобы оплатить мое обучение. Я не мог претендовать на получение студенческого кредита или стипендии, потому что вы с мамой зарабатывали слишком много денег.
— Да, — протянул он. Я мог бы сказать, что на самом деле он меня не слушал. — Это научило тебя ценить тяжелую работу.
— Нет, это не так. Напротив, это заставило меня возненавидеть тебя.
— Ты так говоришь, но все же ты здесь и разговариваешь со мной, — самодовольно сказал он. — Ты же знаешь, что твоим детям нужен дедушка.
— У меня нет детей, — ответил я, массируя висок. Не знаю, кто хуже, моя мать или мой отец.
— Твоя мать хочет внуков, — продолжил он.
Я терпеть не мог разговаривать с отцом, он был таким раздражительным. Всего было либо по его, либо никак.
— Мы с Дианой заслуживаем внуков. Знаю, что одна из женщин, с которыми ты спишь, беременна. Люди судачат, Джек.
— Кто это говорит? — спросил я.
Хлоя убила бы меня, если бы кто-то распустил слухи о том, что она беременна.
— Хартли стала бы идеальной матерью, — продолжил мой отец, откидываясь на спинку стула. — Знаешь, мы с твоей мамой дружим с ее родителями. Было бы так здорово. Мы всегда планировали, что наши дети поженятся. Идеальное завершение идеальной жизни.
— Ваша жизнь была идеальной за счет Белль, — огрызнулся я. — А что касается Хартли, выкинь это из головы прямо сейчас. Она стала бы ужасной матерью. Она сумасшедшая и склонна к насилию.
— Она замечательная молодая женщина! — возмутился мой отец. — Не понимаю, почему ты так себя ведешь. Я думал, что воспитал тебя лучше этого.
— Хартли преследует меня, — сказал я ему.
— Мужчин нельзя преследовать, — усмехнулся он.
— Мы закончили, — проговорил я, вставая. — Ты никогда не защищал меня, и ты, конечно же, не защитил Белль, ты никогда не заботился о том, чтобы поступать правильно ради своих собственных детей.
