Алиса в Стране Чудесных Клёнов (СИ) - Арчер Наталия

В данный момент я безгранично рада, что мы пришли в гости, и тому, что сегодня настолько чудесный день. Даже погода сделала передышку — я замечаю в окне, рядом с которым сижу, что дождь немного стихает.

Гав-гав-гав

Вдруг слышится откуда-то лай, становясь всё громче и громче.

— О, а я как раз думала о том, где Гера могла быть всё это время. Гера или Герцогиня, если хочешь полное имя или титул, сама выбирай, — это наша собака, — объясняет Джесс.

Через минуту, сначала навестив Зосу и мою маму в гостиной, видимо, на кухню вбегает удивительное создание, источник этого шума, и начинает прыгать вокруг меня и Джесс. Это самая дружелюбная собака на свете, должно быть. Она лижет наши руки (я полагаю, потому что они пахнут ветчиной) и отчаянно виляет хвостом. Она не может решить, кто ей интереснее, поэтому Герцогиня несколько раз перебегает от меня к Джесс, настойчиво прося каждую из нас её погладить. После нескольких таких кругов радости, она бежит в другом направлении.

Смотрю ей вслед, счастливо улыбаясь, как вдруг ахаю, видя, что она останавливается рядом со своим хозяином. Я поднимаю голову и встречаю взгляд, полный неверия. Дэннис стоит у входа, сжимая в руке бумажный стакан свежесваренного кофе, судя по запаху, который уже успел дойти до меня.

Он стоит, как будто окаменевший. Его красивые губы приоткрыты, брови приподняты, а пронзительные серые глаза полны вопросов и… надежды?

Моё сердце выпрыгивает из груди, и я чувствую лёгкое головокружение. Скорее всего, я перестала дышать или, наоборот, делаю это слишком часто. Я облизываю губы, чувствуя неожиданную жажду, вероятно, потому, что вся лишняя влага покинула мой организм, чтобы предоставить моим ладоням возможность как следует вспотеть. Я ставлю кружку на стол, чтобы она не выскользнула из рук.

— Привет, — выдыхаю, пытаясь улыбнуться.

Я прикусываю губу, боясь того, что может последовать. Мне сейчас слышен лишь бешеный стук моего сердца.

Дэннис молчит.

13. "На его месте"

Дэннис

31 декабря

Насколько же сегодня тупой день! Погода тупая. Я и сам нереально туплю, что даже мой лучший друг, тоже тупой, тут без вопросов, не слишком-то рад проводить со мной своё драгоценное время.

Конечно, у этого придурка теперь новая девушка, он не хочет быть свидетелем любовной драмы, когда у самого так всё приторно сладенько. Хотя мы знаем Джею уже несколько лет, теперь, когда они пара, всё кажется другим. И это страшно раздражает, потому что я не могу найти свою девушку. Мою Элис. Она просто *пуфф* и исчезла, словно в кроличьей норе, как и подобает Элис Лидделл [29]. Теперь моя очередь искать разные проходы, пытаясь найти её, но они то и дело оказываются задними, видимо. Я всё время терплю неудачу. День за днём, каждый грёбанный день за очередным хреновым днём. Нигде не могу её найти, и это сводит меня с ума. Если бы только я не хотел её так сильно…

Тут, вероятно, следует добавить глагол — поцеловать, обнять, но я не могу выбрать правильный, поэтому я банально оставляю “хочу её”, что тоже прекрасно описывает мои желания.

Так вот, если бы я только не хотел её так сильно, я бы забыл всё об этой дебильной вечеринке. Всё. Я бы даже не спрашивал себя, почему у меня синяк под глазом и разбитая губа.

Ну, в этих приблудах, правда, есть очарование “плохого мальчика”. Я уже ловлю на себе заинтересованные взгляды и внимание девушек, сидящих за соседним столиком. Впрочем, мне на них наплевать. Мне нужна только она одна — моя девушка.

Моя Элис…

От одного воспоминания становится так светло. От воспоминания, мать его. К счастью, сегодня губа уже зажила, осталась лишь небольшой след. По крайней мере, теперь я могу улыбаться, не боясь что пойдёт кровь. Но я не хочу улыбаться. Снова окунаюсь во мрак.

— Ты пытался связаться с её одноклассниками из старой школы? — спрашивает Рон, обнимая свою спутницу.

— Да, — отвечаю, кладя голову на стол.

Поверхность столешницы приятно холодит мой лоб. К тому же в таком положении мне не видно жалости в глазах друзей, как и их самих.

— Ты знаешь, что здесь всё, скорее всего, вытирается одной и той же тряпкой, которая сейчас тухнет в каком-нибудь тазу в подсобке? Это так же отвратительно, как если бы ты сунул туда свое лицо. Может, вчера здесь бомж какой-нибудь блевал, и остатки его скудного обеда в том же тазу плавают.

Ржёт, комедиант хренов. Джея хихикает. Тяжело ей придётся такие шуточки долго выносить.

Я вздыхаю и сажусь прямее. Лучше не начинать спорить с ним, когда нет кучи свободного времени или настроения для этого весёлого досуга. Рон может быть исключительно упёртым, доказывая свою точку зрения, даже если это полный бред. Мне это в нём нравится. Когда-нибудь он мог бы стать великим адвокатом с такими задатками. Но сегодня я не хочу спорить. Я вообще ничего не хочу, кроме одного…

— И? Что они ответили? — медленно спрашивает Рон, растягивая слова, и обменивается взглядами с Джеей.

О чём он говорит? Кто? Что ответил? Тьфу… А, точно, насчёт одноклассников Элис.

— Ничего. Я вообще понятия не имею, кто там её одноклассники, а кто массовка. Вчера разослал одно и то же сообщение всем подряд в Седро-Вулли, включая дом престарелых и группу по водному поло для мужчин. Город маленький. Возможно, случайно ей тоже отправил, но ни в одной социальной сети нет никого с таким именем. Предполагаю, что она использует вымышленное, но я понятия не имею какое. Я вообще ни хрена не знаю об Элис, по большому счёту. А люди, которые пишут, совсем не помогают, — монотонно отвечаю.

— А как насчет её лучшей подруги? Она упомянула как-то при мне, когда мы говорили о прошлом Рождестве. Ванда или Венди, — Джея безуспешно пытается вспомнить имя.

— Сара, — говорю я. — Только нет там никакой “Сары” с внешностью, описанной Элис.

Черный отец и мать-кореянка — это явно что-то заметное. Но там нет темнокожей, азиатской девушки по имени Сара, хотя встречались некоторые фотографии с той, которая похожа на дочь подобной пары. Впрочем, та девушка не отвечает, и в последний раз она была в сети почти неделю назад.

— Дэн, не волнуйся, — говорит Джея, ободряюще касаясь моего предплечья, как она, видимо, надеется этот жест должен выглядеть, но я убираю руки со стола.

Не хочу, чтобы мне говорили, что всё будет хорошо. Мама уже пробовала эту технику в течение первых трёх дней, испытывая мои нервы на прочность. Помогало ли это хоть кому когда-нибудь?

Джессика сейчас самая полезная. Она игнорировала меня и моё состояние с самого первого дня. Она тупо приносит закуски и включает очередной фильм, когда я не притворяюсь детективом. Или преследователем. Да, этот более точный вариант. Мне нужно найти Элис и все ей объяснить. Мне нужно увидеть её всего один раз. Всего. Один. Раз.

Согласен, чушь собачья. Одного раза недостаточно. Вообще почти никак. Мне надо всё и сразу.

— Школа начинается через три дня, — продолжает Джея. — Она будет либо в твоей, либо в моей школе. Так почему бы тебе не расслабиться и не отпраздновать Новый год, надеясь, что он принесет только хорошее? — она говорит это так задорно, что я почти ей верю.

— Да, ребята, вы правы! Я пойду домой и немного расслаблюсь, — отвечаю, растягивая губы в улыбке, затем внезапно останавливаюсь, проверяя не пошла ли кровь.

Проклятая привычка. Сначала мне нужно было напоминать себе, что нельзя улыбаться из-за разбитой губы. Теперь мне нужно забыть об этом и улыбаться, не выглядя как псих, включая и выключая нездоровый оскал на своём лице за долю секунды.

Проклятый Себ. Надеюсь, я надолго стёр глупую, самодовольную ухмылку с его не-такого-уже-теперь-милого-лица.

Сжимаю кулаки, вспоминая тот день, потираю уже зажившие костяшки пальцев. Они по-прежнему немного более чувствительны, но скоро и это пройдёт. Всё проходит. Кроме сквозной дыры чуть выше солнечного сплетения, где предположительно моё сердце.