Алиса в Стране Чудесных Клёнов (СИ) - Арчер Наталия

— И не говори, сама удивляюсь, — говорит Джесс, а затем добавляет почти заговорщическим шепотом: — Слушай, мама снова одержима идеей сесть на диету, поэтому я хочу поесть нормальную еду, пока она занята. Ты со мной?

— Ты шутишь, да? Конечно, полностью поддерживаю! Эти штуки на один укус хороши только для дюймовочек, которым ползёрнышка в день достаточно для активной и счастливой жизни. Хоть и вкусно, тут не поспоришь, но это лишь разжигает аппетит.

— Правда. А этот пафосный сервиз… — Джесс хихикает: — Чашечки такие же маленькие, как те, что у меня были для кукол. Кстати, мы играли с ними вместе, но ты, наверное, их и не вспомнишь.

Кукольный набор посуды… Хм… Чайные чашки… Я всегда хотела их, но никогда не говорила маме… Потому что мне нужны были… именно те самые чашки.

— Они были ярко-розовыми с цветочными наклейками по бокам и белыми внутри? — спрашиваю, проверяя себя.

Покопавшись в чертогах своей памяти, я нахожу пыльное изображение. Я помню, как играла с этими игрушками, хотя, конечно, тогда они воспринимались вовсе не как игрушки, а как настоящий, тонкий, элитный фарфор. Мы ”пили" из них песок и добавляли песок вместо сахара, молока и так далее. Сплошной песок повсюду, короче.

— Точно, они были как раз такими! — Джесс впечатлена моей, не иначе как, феноменальной памятью. — Мой брат всегда таскал их без спроса для тебя, чтобы вы двое могли играть вместе, пока я была в школе, сводя меня с ума своей преданностью и грязной посудой после ваших посиделок.

Какое удивительное чувство распространяется по моему телу, когда я думаю о том, что мы с Дэннисом дружили, когда были малышами, хотя ничего не приходит на память.

Хм.

В воображении всплывает кадр, напоминающий, что я не хотела переезжать: я маленькая и рыдаю в то время, как папа пытается усадить меня в автокресло, а мама успокаивает меня, обещая, что мы ещё вернёмся — вот что я помню. Это похоже на анимированный GIF-файл, хранящийся глубоко внутри и почти полностью забытый. Родители каким-то образом уговорили меня сесть. Я, видимо, им поверила.

Но в конце концов, они сдержали слово. Мы вернулись.

Всё это очень забавно.

Странно.

Удивительно.

— Джесс, могу ли я взглянуть на ваши старые фотографии, пожалуйста? Интересно, смогу ли я что-нибудь вспомнить, если увижу их?

— Конечно, давай поищем что-нибудь на Стене Почётного Позора, чтобы не копаться в пыльных альбомах и не просить маму найти их на компьютере, — отвечает Джессика, пожимая плечами.

Она действительно сказала “Стена Почётного Позора”. Я думаю, что “почёт” это или “позор”, зависит от отдельно взятой фотографии.

Радость предвкушения от встречи с прошлым моего Дэнниса особенно волнует.

Жаль, правда, что для него я тоже в прошлом, но гоню эти мысли прочь. Сейчас я хочу подольше позволить чувству нежности заполнять меня до краёв. Если у меня есть края, то сегодня это верхушка косы, так обалденно венчающая мою голову, как диадема.

А с принцем я потом разберусь.

Мы возвращаемся в прихожую, рядом с лестницей, где я видела фотографии на стенах. Теперь их можно наконец-то рассмотреть, что я и делаю с большим удовольствием.

Я ищу одного человека, и он почти на каждом фото. Моей радости нет предела.

На первом снимке я вижу двух симпатичных детишек — Джесс обнимает своего младшего брата. Судя по цифре на воздушном шарике, в этот день ей исполнилось семь лет. Таким образом, Дэннису здесь около четырех. Как раз в этом возрасте мы в последний раз встречались до переезда в США. Я внимательно изучаю фотку. Они оба ещё светловолосые, но с такими же длинными, тёмными ресницами. В этом возрасте они были очень похожи. Огромные глаза, счастливые лица. Я тоже не могу удержаться от улыбки от уха до уха, глядя на них. Увы, ничего не помню. Они кажутся знакомыми, как будто мы когда-то встречались, но ничего определенного.

На другой фотографии Дэннис в своей хоккейной форме с номером “8” на свитере. Ему около четырнадцати-пятнадцати лет, он держит в руках над головой кубок. Отличный кадр. Я бы с удовольствием посмотрела как он играет на льду. Он, должно быть, великолепен там, находясь в своей стихии.

Он всюду великолепен, чего уж там.

На следующем изображении: Дэн, его мать и отчим. Мистер МакГилл выглядит удивительно брутально со стильной бородой и замысловатыми татуировками, которыми забиты все руки, но в то же время у него исключительно добрые глаза и умное лицо. Легко сказать, что он был спортсменом, учитывая его подтянутую фигуру и крепкие мускулы, отчётливо заметные под футболкой.

Забавно, но если не знать, что этот высокий мужчина не является биологическим отцом стоящего рядом парня, то ни за что не догадаешься. Дэннис похож на свою мать глазами и чем-то ещё, что я не могу описать. Затрудняюсь, наверное, из-за того, что Зоса очень женственна, а он до неприличия мужественен, несмотря на его юношеские гладкие черты и оставшиеся следы округлости на его сладких, "целовабельных" щеках, которые я бы с удовольствием снова ласкала и… блин, надо перестать об этом думать. Короче, Дэннис похож и на человека, которого он называет отцом — почти таким же ростом, широкими плечами, фигурой и силой.

В этот момент я ловлю себя на том, что прикасаюсь к фотографии, слегка оставляя следы от своих пальцев на чистой поверхности стекла. Я сразу одёргиваю руку и замечаю, что Джесс с любопытством следит за моими действиями.

— Он тебе нравится? — спрашивает она, ухмыляясь.

— Кто? — прикидываюсь дурочкой.

Она фыркает от смеха.

— Ну конечно, мы говорим о Джеке, моём отчиме.

Я просто улыбаюсь ей и решаю сменить тему.

— А как насчет твоего родного отца? Сомневаюсь, что смогу найти его фотографии в доме, который построил Джек, — хихикаю удачно употребленному в тему детскому стишку.

— Неа, братишка ненавидит его. Джеку было бы абсолютно всё равно, если фотографии нашего отца висели бы на этой стене. Он слишком крут, чтобы беспокоиться об этом.

— Почему Дэн ненавидит его?

— Он уходил от нас дважды. Не смог простить его во второй раз. В том возрасте мальчикам гораздо больше нужны отцы. Ему он был нужен, — Джесс с грустным видом пожимает плечами. — Брат принял всё слишком близко к сердцу. Папа был не прав, но что сделано, то сделано. Тогда ничего нельзя было поделать. Такова жизнь. Он в этом давно раскаялся, я простила его, и теперь у нас прекрасные отношения. Но Дэн однажды полностью перестал с ним общаться, упрекая его даже в том, в чем он никогда и не был виновен, — она говорит спокойно, как ни в чем не бывало, хотя я представляю о чём речь.

Я помню, что Дэннис рассказывал мне о “последнем гвозде в гроб их с отцом отношений”. Когда что-то нехорошее случилось с Джесс на вечеринке в возрасте шестнадцати лет.

— Но я не хочу говорить сегодня о грустных вещах. Когда-нибудь мы все вырастаем и начинаем понимать, что родители не несут ответственности за всё, что происходит в нашей жизни, — Джесс беззаботно смеётся, и мне остаётся лишь восхищаться ею в этот момент — какая она мудрая, не смотря на столь юный возраст. — А теперь давай-ка выпьем чаю с чем-нибудь существенным, например, забабахаем сэндвичей длиной в фут или навернём жареной картошки с майонезом и беконом. Да что угодно, при условии, что это меньше всего напоминает диетическую пищу. Я тут уже неделю, мне безумно не хватало соучастника, подруга. Брат не в счёт.

— Я в деле.

Мы идем на кухню и болтаем о её университете, о Торонто, об антропологии и обо всем, что между ними. Поверьте, есть много тем для обсуждения, которые стоят между наукой, изучающей человека, и Торонто, даже не сомневайтесь. Джесс — забавная и умная девушка. Я уверена, что мы снова сможем стать отличными друзьями. Что проще в нашем возрасте, когда нам не нужно делить один и тот же пластиковый чайный сервиз.

У меня в руках большая, оранжевая кружка с надписью "Я — солнышко. Лучше держитесь на расстоянии”. Выбрала её из великого множества, которые были на полке, потому что она мне больше всех понравилась — подходящий объём и шикарный лозунг по жизни. Я пью сладкий чай, доедая свой бутерброд. Он действительно был длиной в целый фут, но мы разрезали его пополам, чтобы не чувствовать себя виноватым в том, что “слегка” заморили червячка перед обедом (скорее всего, мы зверски его убили, но это тайна, тсс…).