Уязвимость (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

— Это уже вы по семейному потом сами разберетесь. Наше дело забрать квартиру.

Второй вытаскивает из-за пазухи документы в файле.

— Ты нам сейчас распишешься во всех документах, как второй собственник, отдашь свой паспорт и тогда тебе ничего не будет, — внимательно вглядывается он мне в глаза. — Если будешь вести себя неправильно…

Он отрицательно качает головой.

— В итоге все равно все подпишешь и сделаешь, как скажем, — тянет меня за прядь волос второй.

Поправляю волосы, с едва контролируемым отвращением отстраняясь от его руки.

Это какой-то сон…

Они раскладывают передо мной документы, вкладывают мне в руки ручку.

— Подписывай.

— Ничего не получится. У меня нет паспорта.

— А все именно так и говорят, Саш. Это такой этап нашей работы — обнаружить паспорт.

— Но у меня правда его нет. Можете искать.

— Мы чо собаки тебе — искать? — оскаливается второй. — Мы тебя сейчас прессанем как следует и сама будешь “искать” пятый угол.

Перевожу взгляд на того, что сидит через журнальный столик в кресле.

Мне показалось он немного мягче. Присматриваюсь. Очень холодные глаза. То, что он мягче говорил со мной — только иллюзия мягкости. В нем ее нет.

И вспоминаются мне почему-то внимательные, словно радары глаза Кирилла. Глубокие… Он не был равнодушен. Может ему доставляет удовольствие играть с женщинами в такую игру? Он маньяк?

— Паспорт давай.

— Мой паспорт забрали. Сегодня. Если он вам нужен, вам придется взять его у этого человека.

— Номер телефона диктуй.

— На память я не знаю его номер.

— Давай свой телефон.

— Мой телефон тоже у него, — тяжело сглатываю я.

Второй обшаривает мою куртку. Шлепает по мне руками, там где есть карманы.

Машинально отталкиваю его руки. Но он не реагирует.

— Мда. Телефона нет.

Тот, который напротив меня, протягивает мне свой телефон, предварительно распоролив.

— Мы сейчас покурим, — ставит он на стол одну из моих хрустальных вазочек. — А ты пока думай, как сделать так, чтобы этот человек очень быстро привез твой паспорт. Не придумаешь, мы тебя разденем, чтобы не скучать. Дальше будешь думать голой.

Прикуривая он смотрит на меня, взгляд скользит по телу, останавливаясь на груди. Мне хочется прикрыться.

— Не тупи, Саша, звони кому-нибудь.

— Мы уже ему “позвонили” тому человеку, захочет — сейчас приедет.

— В смысле? Сколько ждать?

— Недолго. Если приедет.

— Ну тогда помолись, чтобы приехал.

Они стряхивают пепел в мою вазочку.

Почему мою квартиру постоянно насилуют?

Нашла о чем печалиться, Александра! С минуты на минуту начнут насиловать тебя. Если, конечно, Кирилл не приедет.

Хочу ли я, чтобы он приехал?..

Какой страшный вопрос к самой себе.

Пряча лицо в руках, я ощущаю себя тем самым оленёнком, которого сейчас будут как-то делить хищники. Хотя что им делить. Одним не нужна я, но нужна квартира, второму вроде бы все равно на квартиру, а нужна именно я. Не будут делить. Разорвут и растащат на куски.

Очень страшно…

И обидно.

За что?..

Почему?..

И больно, да.

И очень-очень страшно!!!

Я не знаю, как такое переживают женщины. Я точно знаю, что не смогу пережить это все. Моё сердце уже дает сбои… и в горле непроглатываемый ком. Я словно отхожу от наркоза снова. Как там… когда меня похитил Кирилл.

— Можно мне попить?

— Потерпишь.

— Мне плохо…

— А давай я тебе хорошо сделаю? — ухмыляется тот, который трогал меня.

— Кто приедет-то? — спрашивает тот, который на кресле, с холодными глазами.

— Человек, — пожимаю я плечами.

— Какой человек? Тебе он кто? — более агрессивно.

— Никто.

Недовольно и с сомнением переглядываются.

— Просто привезет паспорт?

Заторможенно киваю. Слышу едва уловимый щелчок замка в двери.

Кирилл останавливается в косяке, ложась на него плечом. И разглядывает происходящее. Коллекторы замирают.

— Тук-тук… Не помешал?

— Он? — кивает на него тот, что стоит.

— Он… — встречаюсь я глазами с Кириллом.

Он спокоен. Внешне. Но я вижу, что лицо идет пятнами. И глаза стеклянные. Он меня как-будто не видит. В его взгляде нет ничего привычного для меня.

— Паспорт давай ее.

— А чего хотели-то, мужики?

— Должна она нам.

— И много?

— Да прилично. Отдать за неё хочешь?

— Саша? — ловит мой взгляд Кирилл.

— Мой брат должен им деньги… Они хотят забрать квартиру… И им нужен паспорт, чтобы…

- Давай сюда ее паспорт.

— Держи, — негромко и очень спокойно.

Даже слишком. Только ноздри вздрагивают.

Достает из заднего кармана, протягивает. Коллектор делает пару шагов к нему, и перехватывает пальцами паспорт.

Я вижу, как вторая рука Кирилла плавно ныряет под пиджак. Мелькает что-то стальное. В моей груди сводит от ужаса. Выстрел!

Коллектор беззвучно сгибается пополам. Хватаясь за живот и падая на колени. Я слышу скуление, и как он задыхается.

С рычанием Кирилл пинает его ботинком в лицо. И голова дергается так, как будто она мячик на пружинке и сейчас оторвется от этой пружинке и укатится. На лице месиво. Я не могу оторвать от этого мяса взгляда…

Я не вижу, но чувствую, как медленно и шокировано поднимается с кресла второй. Зажмуриваюсь. Второй выстрел. Несколько ударов. Я слышу хруст…

С тихим всхлипом, обнимаю себя за плечи.

— Саша, иди в спальню, — как будто между прочим.

Я слышу звуки… стоны и тяжелое, словно собачье дыхание.

Открываю глаза. Встречаясь своими с одним из коллекторов, лежащих на полу. Кроме глаз на этом лице больше ничего неузнаваемо.

И мне кажется, меня сейчас стошнит. Я пытаюсь дышать глубже. Но от запаха крови, выстрелов и табака, подкатывает комом. И теперь я дышу также, как лежащие на полу. Поверхностно и судорожно, чтобы меня не выворотило от происходящего.

— Иди в спальню, Саш.

Кирилл вытаскивает у того, с холодными глазами, из кобуры пистолет. Засовывает себе за пояс. Набирает на телефоне кого-то. Краем сознания, я хочу идти “в спальню”, но тело не слушается и я смотрю, смотрю… Как густая кровь с их размозженных лиц стекает на мой светлый ковер. Она впитывается не сразу, темные бордовые капли выпукло лежат на нем, а только потом расползаются в пятна.

— Подъехали? Да… Поднимитесь… примите их. Жить будут… Твари.

Перевожу взгляд на Кирилла. Его пальцы снова дрожат. И лицо вздрагивает. Глаза моргают чаще, гораздо чаще, чем должно быть. Мы встречаемся взглядами.

— В комнату иди, сказал! — вздрагивают в оскале его губы.

И я в полной прострации медленно бреду в комнату, перешагивая через трясущуюся руку одного из протяжно стонущих коллекторов.

Я не могу дышать. От нехватки кислорода кружится голова. Сажусь на кровать. Мне все мешает, меня всё душит. Медленно развязываю шнурки, снимаю ботинки, штаны от комбинезона, свитер. Подтягиваю колени к себе и оборачиваюсь покрывалом. Ложусь на бок.

Я слышу как Кирилл с кем-то негромко разговаривает. Какие-то звуки, стоны, крики боли…

Закрываю глаза и хочу раствориться.

— Мамочка…

Глава 49 — Боль

Наконец-то все уходят. Нет, не все, конечно. Я слышу шум на своей кухне. Как бежит вода, открывается холодильник.

Кирилл заходит в спальню со стаканом в руке, перемешивая что-то. Включает тусклый ночник. Ставит стакан на тумбочку.

Рывком пододвигает кресло к кровати. Садится.

— Выпей. И одевайся, поедем домой.

Ощущаю, что мои губы горят и сильно пересохли. Настолько, что вот-вот лопнут.

— Давай, Саш. Выпей молоко.

Я не хочу пить это молоко.

Смотрю на его лицо и все словно плывет. Заторможено моргаю, с трудом разлепляя веки. Я смотрю на него и пытаюсь убедить себя, что это совсем не тот человек, которого я себе сочинила. Это совсем другой человек. Незнакомый. Это так страшно, когда под маской твоего близкого человека скрывается кто-то другой.