Временная жена (ЛП) - Маура Катарина

Глава 41

Валентина

— Вэл, — произносит Бен, и в его взгляде читается то же самое сожаление, что и вчера ночью. — Мы можем поговорить?

Лука напрягается рядом, его рука едва касается моей. Я поднимаю глаза, встречая его умоляющий взгляд. Он никогда не смотрит так — никогда. В этом взгляде столько безмолвной просьбы… Он не хочет, чтобы я уходила с Беном. Хочет, чтобы я осталась здесь. С ним.

— Вэл? — повторяет Бен, вырывая меня из оцепенения. Я поворачиваюсь к нему, и внезапная волна удивления лишает меня дара речи. Я была уверена, что больше никогда его не увижу, а теперь он появляется в моей жизни дважды за сутки. Это кажется знамением, предупреждением. Будто сама жизнь напоминает мне, чем может закончиться то, что я чувствую к Луке. Будто намекает: хорошие вещи мне не предназначены.

— Что ты здесь делаешь? — мой голос звучит ровно, без эмоций.

Вчера я была потрясена, нахлынувшие чувства вырвались наружу, но сейчас… Сейчас я смотрю на него и понимаю, насколько он проигрывает моему мужу. Во всем. И дело не только в том, что он жалкий изменщик.

— Он сын Стивена, — Лука бросает фразу, словно выстрел, — и твой соперник за место операционного директора.

Мои глаза расширяются. Я сжимаю зубы. Черт, почему я не поняла раньше? Он всегда хвастался, что его отец занимает высокую должность в крупной компании. Я ведь знала, что у Стивена есть сын за границей. Нужно было просто сопоставить факты.

Я усмехаюсь, чувствуя, как внутри все переворачивается. Я разрывалась в клочья ради этого шанса. Работала, теряя сон и кровь. А он просто заходит в кабинет и претендует на ту же должность.

Меня разрывает от боли. Но осознание, что он снова может забрать у меня что-то важное, убивает.

— Пожалуйста, Вэл, давай поговорим. Нам все равно придется работать вместе. Разве не лучше…

— Лучше что? — резко перебиваю я. — Предаться воспоминаниям? Ради чего?

Он проводит рукой по волосам, бросая на меня тот самый взгляд, из-за которого когда-то замирало сердце. Желание. Почтение. Почти обожание. Именно это заставило меня впустить его в свою жизнь.

Тогда ему было плевать на мое происхождение. Плевать, что я не вписывалась в круги его богатеньких дружков. Он был первым, кто заставил меня почувствовать себя настоящей. И я совершила величайшую ошибку, поверив в это.

— Как твоя мать?

По спине пробегает ледяной холод. Боль мгновенно превращается в ненависть. Я натягиваю фальшивую улыбку, чтобы не разорвать его на части.

Лука скрещивает руки на груди, его взгляд холодный, выверенный.

— Если у вас есть личные темы, предлагаю оставить их для нерабочего времени, — его голос звучит вежливо, но я чувствую гнев под маской спокойствия. Он узнал Бена. И теперь вопросов не избежать.

Я не хочу, чтобы он знал. Я слишком долго строила себя заново. Я не хочу, чтобы он понял, что все это — одна большая ложь.

— Все нормально, — тихо говорю я. Бен прав. Нам придется работать вместе. Мы соперники. Разумнее поговорить и раз и навсегда покончить с этим.

— Пойдем, Бен.

Лука напрягается и обхватывает мое запястье, его хватка крепкая. Он смотрит мне в глаза, его выражение лица невозможно прочесть.

— Не надо, — шепчет он.

Я успокаивающе улыбаюсь ему, и его лицо опускается. Лука стискивает зубы, и на мгновение я колеблюсь. Что-то в его поведении заставляет мое сердце сжиматься. Он выглядит разбитым.

Он смотрит на меня, пока я веду Бена в одну из комнат для переговоров, и я не могу оторвать от него взгляд. То, как он на меня смотрит, заставляет меня чувствовать себя виноватой. Я что-то делаю не так?

Я качаю головой, осознавая, что даже сейчас, сидя напротив Бена, думаю о Луке. Я всегда думала, что буду слабой и жалкой, если однажды столкнусь с Беном снова. Но, как оказалось, это совсем не так. Я не чувствую боли. Только разочарование и стыд. Кто-то вроде него никогда не должен был иметь надо мной такую власть.

— Я никогда тебя не забывал, Вэл. Я пытался найти тебя годами. Ты бросила учебу без единого слова, сменила номер…

— И ты все равно не понял намека, да?

Он вздрагивает, а я раздраженно вздыхаю. Даже не знаю, что злит меня больше — то, что он напоминает мне о той слабой девчонке, которой я была, или то, что мне придется конкурировать с ним, зная, что у него есть несправедливое преимущество.

Но одно я знаю точно — чувства, что я испытываю к нему, не имеют ничего общего с любовью. Это лишь презрение, замешанное на унижении.

— Я никогда ни о чем так не жалел, Вэл, — говорит он. — Просто видеть тебя снова, заставляет мое сердце биться быстрее… как раньше. Ты же тоже это чувствуешь, правда? Я так и не смог полюбить никого так, как тебя. Я так и не смог тебя забыть. Если бы ты действительно двинулась дальше, ты бы не была так холодна ко мне. Пока ты злишься на меня… у меня еще есть шанс, не так ли?

Я смотрю на него и чувствую, как гнев закипает внутри.

— Прошло восемь лет, Бен. Почему, по-твоему, я должна тепло тебя встречать, когда ты просто ввалился сюда и претендуешь на работу, о которой я мечтала всю свою жизнь? Я вижу, твое эго все еще раздуто до неприличия. Кто ты вообще такой? Единственная причина, по которой я согласилась с тобой поговорить — это чтобы раз и навсегда покончить с твоими иллюзиями. Мне неинтересно предаваться воспоминаниям.

Он смотрит на меня так, словно не верит мне, и я полагаю, что его недоверие оправдано. Он прав. Я действительно испытываю негодование и ненависть, и на мгновение мое сердце дрогнуло. И да, на несколько секунд я почувствовала что-то… какое-то призрачное эхо прошлого.

— Это из-за Луки Виндзора? — его голос приобретает резкость. — Это он был с тобой на танцполе, да? Вы встречаетесь?

Я стискиваю зубы, обдумывая ответ.

— Ты не заметил женщин, с которыми я была? Это сестра Луки и его невестка. Думаешь, их бы просто так оставили без присмотра?

Почему-то я не хочу скрывать наш брак прямо сейчас. Это мелочно, но мне хочется, чтобы Бен знал: я вышла замуж за мужчину, которому он и в подметки не годится. Но если я спровоцирую его таким образом, он просто посмеется над этим, когда мы разведемся. Это того не стоит.

Он отворачивается на мгновение и кивает, словно это вполне логично. Я полагаю, ему слишком сложно даже представить, что мы с Лукой действительно вместе. И почему-то это раздражает меня больше, чем должно.

— Я хочу вернуть тебя, — говорит он тихо. — Я был молод и глуп. Не понимал, что имею. Я знаю, что не заслуживаю второго шанса… но я готов на все, лишь бы его получить.

Я хмурюсь, раздражение перерастает в гнев.

— Связь с тобой — это самая большая ошибка в моей жизни, Бен. И всегда ей останется.

Я на грани того, чтобы сказать ему, что замужем, но… Если это всплывет сейчас, это может навредить моим шансам. Для Стивена и его сына кумовство — это норма. Но если кто-то узнает о Луке и обо мне… все будет иначе.

— А если я откажусь от этой работы? Дам тебе фору? Все, о чем я прошу — это один ужин. Просто один вечер с тобой.

Я фыркаю от неожиданности, не сдержав смех.

— Ты самодовольный мудак, — произношу я, позволив своему гневу вылиться наружу. — Тот факт, что ты думаешь, что у тебя есть шанс получить эту работу, когда я твой соперник, означает, что ты вообще меня не знаешь. Мне не нужно, чтобы ты уходил, потому что ты не представляешь для меня реальной угрозы, ты самодовольный, снисходительный осел.

Я не думала, что буду настолько уверенной, когда встречусь с ним лицом к лицу, и жалею, что не была такой решительной вчера вечером. Это правда, что он напоминает мне причины, по которым я больше не ищу любви, но это не потому, что у меня к нему есть чувства. Это потому, что он напоминает мне о неизбежной боли, которая возникает, когда открываешь свое сердце кому-то другому.

Я закатываю глаза и встаю.

— Никогда больше не поднимай эту тему, — бросаю я. — Между нами все кончено. Навсегда.