Маргарита встала почти вплотную ко мне и окинув меня многозначительным взглядом сверху вниз и и обратно добавила:
— Мама Таня говорила ты очень хорош в своей работе.
Я снова молча кивнул.
Моя мать так-то для неё уже давно не «Мама Таня», но когда Маргариту хоть раз в жизни останавливали такие условности?
Скорее наоборот — она всегда ими с удовольствием пользовалась.
Наверняка до сих пор хранила на телефоне папку с названием «свёкры», просто чтобы внезапно поздравлять их с православными или любыми другими праздниками и напоминать о себе.
Мелькнула шальная мысль сказать «нет, я передумал и ушёл в пчеловодство». Но чутье подсказывало — ей что-то от меня нужно и тогда она с ещё большим энтузиазмом вцепится в обсуждение этого мифического проекта.
— Так что я бы хотела обсудить с тобой возможное сотрудничество, — проговорила она с профессиональной улыбкой, от которой у меня в памяти всплыли одновременно её свадебные капризы и наше расставание с упреками и предъявами «ты недостаточно старался».
Я окинул взглядом офис, скрестил руки на груди и сделал паузу. Чтобы собраться и не закатить глаза.
— Ну, раз уж ты пришла с деловым предложением, — сказал я спокойно, — давай пройдём в переговорку.
Кивнул в сторону нужной двери.
Рита, конечно же, усмехнулась — с тем самым выражением, будто мы оба знаем, что она играет на опережение.
Повернулась и пошла вперед.
Не спеша.
Уверенно.
С такой осанкой, как будто в этот момент входила не в переговорную, а на подиум.
И, разумеется, именно в этих своих неизменных каблуках и идеально сидящем брючном костюме.
Могу поклясться, она надела всё это с одной единственной целью — чтобы каждый встречный уставился на ее задницу.
Чёрт, и что хуже — то, что она умело этим пользуется, или то, что раньше я считал это «естественным шармом»?
Интересно, всегда ли она была такой, или я просто был слишком влюблён, чтобы это видеть?
Хотя… скорее всего — и то, и другое.
Я медленно выдохнул.
Переговорка. Деловой тон. Никаких воспоминаний. Никаких фокусов. Быстрее узнаю что ей на самом деле надо — быстрее от нее избавлюсь. Поехали.
Глава 48. Алексей
Рита дождалась, пока я открыл дверь переговорки и, разумеется, пропустил её вперёд.
Проходя мимо, она будто случайно — ну конечно — скользнула пальцами по моему плечу. Легко, как бы между делом, но достаточно ощутимо, чтобы это было не осталось незамеченным.
Громкий намёк в тонкой упаковке. Ритин фирменный стиль.
Я остался стоять у двери на полсекунды дольше, чем нужно, пытаясь нащупать, что вообще чувствую.
Злился ли я? Да вроде нет.
Настороженность — была.
Усталость? Определённо.
Раздражение — просыпалось, но не бурей, а так… покалыванием в висках.
Раньше, года четыре назад, появись она вдруг на пороге — всё было бы иначе. Резче, больнее. Может, даже с каким-то жалким приливом надежды.
Сейчас — нет. Только вопрос: что ей надо и когда она уйдёт?
Мне просто было неуютно. Как будто надел старую, не по размеру рубашку — вроде и своя, но сидит уже не так, и дышать в ней неудобно.
Хочется просто отсидеть это… «деловое общение»… и чтобы снова — как раньше — не видеться ещё лет шесть. А лучше — никогда.
Потому что я уже знал: с Ритой ничего не бывает просто. Даже кофе. А уж «пафосное мероприятие» — это потенциальная драма с этикеткой ручной работы.
— А ты тут неплохо устроился, — протянула Рита, присаживаясь на край стола. — Такой весь преуспевающий босс, гроза конкурентов.
Я пожал плечами, подошёл к стулу и, жестом указав на противоположный, сказал:
— Не жалуюсь. Давай обсудим, что конкретно тебе нужно в рамках работы.
Рита, конечно, меня услышала. Однако частично проигнорировала.
Улыбнувшись всё же пересела, но не перестала меня изучать, будто я был новым экспонатом в музее, который она посещала.
— А я всегда говорила, что тебе не стоит работать под руководством папочки, — выдала она, облокотившись на стол и подпирая голову руками. — В тебе всегда была эта… директорская жилка.
Меня передёрнуло.
Не потому что не знал, как она любит бросаться «мудрыми замечаниями» постфактум. А потому что задело.
Забавно, — подумал я. — Ровно тогда, когда они вообще не нужны — её «поддержка» лезет в дверь без стука.
— Помнится, когда я ушёл из фирмы отца, ты первой сказала, что я спускаю карьеру в унитаз, — не сдержался я.
Рита махнула рукой, как будто отгоняла комара.
— Ой, да брось. Неужели ты до сих пор злишься? — вскинула брови. — Ну мало ли что я могла ляпнуть… расстроенная, молодая женщина, обиженная, между прочим. Эмоции, Лёш.
Эмоции, говорит.
Да она тогда с таким холодом говорила, что у меня потом две недели руки дрожали.
Но сейчас — пожалуйста, милый экспресс-рефрейминг от Риты: «давай представим, что ты всё придумал».
Я сдержал тяжёлый выдох, поставил локти на стол и ровно посмотрел ей в глаза.
— Давай, может, ближе к делу. Пока у нас тут не началась психологическая реконструкция событий шестилетней давности.
— Хорошо-хорошо, как скажешь, — Рита вскинула руки в театральном примирительном жесте. — Такой серьёзный. Хорошо, что ты не пошёл в полицию, а то я бы теперь боялась, что ты меня внезапно арестуешь — просто по старой памяти.
Я невольно усмехнулся.
— А если бы пошёл, ты бы тоже пришла ко мне с каким-нибудь своим «делом»? — спросил я. — Типа "спасите, украли идею вечернего платья"?
Она состроила рожицу в стиле «ну ты и зануда», но при этом уже разворачивала планшет с логотипами и эскизами, деловито протягивая его мне.
Пара экранов с блестящими пакетами, ленточками, эмблемами с монограммами, всё в духе элитной эстетики «дорого-богато».
Всё, как и ожидалось.
Но в ту самую долю секунды, когда она сосредоточенно водила пальцем по экрану, у меня в голове вдруг что-то щёлкнуло.
Я на миг увидел не эту женщину с безупречно выверенным голосом, нарядом и фразами на подаче, а ту самую девчонку с первого курса.
Смешную, дерзкую, ту, с которой мы сначала ржали над преподами, потом зубрили конспекты перед сессиями, а потом — впервые в жизни по-настоящему влюблялись. Взаимно.
Мгновение.
И всё.
Ушло.
Растаяло, как запах духов на ветру.
Это было не про нас сейчас. И даже не про неё в целом.
