Скажи на милость (ЛП) - Ричардсон Аманда

— Я никогда, блядь, не избавлюсь от ощущения, что нахожусь внутри тебя, Джульетта, — бормочет он.

Мои ноги дрожат, когда я стону, когда он ускоряет свой темп, трахая меня достаточно сильно, чтобы оторвать мои ноги от земли.

— О боже, — хнычу я, обвивая руками его шею. Я откидываю голову назад, и сила, действующая на мрамор, заставляет меня видеть звезды. Я вскрикиваю, и вдруг рука Чейза оказывается позади моего черепа, смягчая его, когда он смотрит на меня сверху вниз со свирепым выражением лица.

— Назови мое имя, — требует он, ускоряя темп. Его пальцы сжимают мои волосы.

— Рейвэдж, — поддразниваю я, ухмыляясь.

Его ноздри раздуваются. — Ты уверена, что хочешь быть дерзкой прямо сейчас, Джульетта?

Он вырывается из меня, и я смотрю на него, когда он делает шаг назад.

— Чейз, — говорю я, и когда это слово слетает с моих губ, он одаривает меня умопомрачительной улыбкой — и от этого мое сердце почти замирает.

Он крутит меня, и я вскрикиваю от удивления, когда он широко раздвигает мои ноги.

— Руки на стену, Джульетта.

Я кладу ладони на пол, когда он толкает свой член внутрь меня. Я тяжело дышу, когда он медленно проталкивается полностью, а затем не двигается. Я собираюсь повернуться, чтобы посмотреть на него, когда одна из его рук ложится на мой живот, опускаясь ниже, скользя внутрь, чтобы закрутиться вокруг моего набухшего клитора.

— Сейчас, — рычит он, его дыхание на моей шее заставляет мой тугой жар сжиматься вокруг него. — Назови мое имя еще раз.

— Чейз.

— Еще раз, — командует он, нежно поглаживая мой бутон.

— Чейз, — хнычу я.

— Еще раз, Джульетта.

— Чейз, — бормочу я, чувствуя, как мой оргазм начинает нарастать.

— Хорошо, — бормочет он, работая пальцами быстрее. Чувствовать его там, массируя меня, пока я наполняю его член… — Привыкай произносить мое имя. Ничье другое.

Он один раз шлепает меня по телу, и моя спина выгибается, когда я кричу.

— О Б…

Он берет свободную руку и хлопает ею по моему рту прежде, чем остальные слова успевают сорваться с моих губ.

— ЧТО? — рычит он. — Кто доставляет тебе это удовольствие? Я или Бог?

— Ты, — хнычу я, мои колени начинают трястись. — Чейз, — умоляю я, вращая бедрами, чтобы получить необходимое трение от его члена.

— Хорошая чертовски девочка, — говорит он, стонет, когда я ускоряюсь. — Это так хорошо. Трахаю мой член так идеально.

Я испускаю резкий крик, когда он снова шлепает меня по ядру, и я быстро двигаю бедрами по его твердому члену.

— Верно, — выдавливает он хриплым голосом. — Продолжай в том же духе, и ты заставишь меня кончить.

Это все, что нужно — его хриплые слова и его пальцы, скользящие по моему перенапряженному клитору. Я рассыпаюсь, мои бедра дергаются на его члене, когда я вижу звезды. Он рычит, притягивая меня ближе, когда пульсирует в меня своим семенем. Мой рот открывается, когда мы стоим там, совершенно неподвижные, за исключением его руки, которая медленно скользит вверх и вниз по моей щели. Я хватаю ртом воздух, когда одна рука оказывается подо мной, поддерживая меня, когда мои колени угрожают подогнуть.

— Такая хорошая девочка, — бормочет он, вытягиваясь и опускаясь на колени.

Я задыхаюсь, когда он вставляет палец, толкая свою сперму обратно внутрь меня, и издает самодовольный смешок. Развернув меня лицом к себе, он берет меня на руки и несет в свою спальню, бросает на кровать и быстро вытирает.

— Я продолжаю говорить себе, что секс не может быть лучше, и тогда это происходит, — шучу я, сгибая колени и держа ноги вместе.

Чейз ложится рядом со мной и снова улыбается мне своей ослепительной улыбкой.

— Я только начинаю, Джульетта.

Я наклоняю голову, глядя на него. — Больше не называй меня Паркер.

Он пожимает плечами. — Я не вижу смысла. Ты бы предпочла это?

— Мне нравится. Ты был единственным человеком, который назвал меня так.

Он наклоняется и целует меня в шею, проводя рукой по моему животу. С тех пор, как он рассказал мне о том, что его отец сделал с ним и его братьями в лесу, он стал таким нежным. Прикасаясь ко мне, целуя меня, наблюдая за мной… у меня по спине бегут мурашки.

Иногда мне кажется, что он уже забрал меня, а мне еще только предстоит это понять.

Не то, чтобы я не чувствовала то же самое — я чувствую.

Но его интенсивность поразительна. Это так отличается от мужчины, который пришел на мою помолвку.

Далёкий, холодный, таинственный…

Чейз Рейвэдж с каждым часом становится все менее и менее загадкой.

— Я могу продолжать называть тебя Паркер, — легко говорит он.

— Да, пожалуйста, — мычу я.

— Позволь мне привести тебя в порядок, и мы можем готовиться к отъезду.

Мое сердце замирает, когда он входит в ванную. Я слышу, как он пускает воду, и опираюсь на локти, наблюдая за ним, когда он возвращается в спальню. Просунув теплую тряпку между моих ног, он находит мои глаза и осторожно проводит ею по моим больным местам.

— Я не смогу сидеть несколько дней, — говорю я, смеясь, когда он помогает мне подняться и снять лифчик.

— Хорошо, — бормочет он, натягивая боксеры. — Я хочу, чтобы ты думала о том, кто причинял тебе боль каждый раз, когда ты двигаешься или идешь. Который был у тебя между ног все выходные.

У меня перехватывает дыхание, когда я впервые за два дня одеваюсь, отвлекая себя от того, что его слова заставляют меня чувствовать.

Я вздрагиваю, когда вытаскиваю ногу через отверстие в леггинсах. Моя лодыжка нежная, но я могу опираться на нее и ходить, немного прихрамывая. Угадайте, что «отдых» в спальне помог. А порез на моей голове едва заметен, особенно с учетом того, что Чейз ухаживал за ним, когда мог. Я решаю надеть сандалии, а потом натягиваю укороченную футболку без лифчика. Комфорт — это ключ, и я не увижу никого, кроме него. Одевшись, я собираю волосы в мокрый пучок и иду к своей сумочке, проверяя телефон.

— Джексон в квартире, — говорит Чейз, застегивая молнию своей кожаной ночной сумки. — Тебе не придется беспокоиться о том, что он увидит, как я тебя подвезу.

Я качаю головой. — Я не волновалась. Он узнает так или иначе.

— Готова? — спрашивает он, надевая выцветшие черные джинсы, черный блейзер и накрахмаленную серую футболку.

Я пожимаю плечами, чувствуя себя мрачно. — Я полагаю. Мне не удалось осмотреть библиотеку.

Чейз хватает мой чемодан и накидывает на него свою сумку, прежде чем выйти в жилые помещения.

— Добро пожаловать сюда в любое время. Я имею в виду, Паркер. Луна живет на территории, поэтому она может показать тебе все, что ты хочешь увидеть.

Я киваю, но не отвечаю ему. Когда мы выходим из жилых помещений и идем по коридору, Чейз оглядывается через плечо и смотрит мне под ноги.

— Ты в порядке, чтобы ходить? Я могу нести тебя.

Я почти лгу, но с другой стороны, меня несут, как краснеющую невесту, перед тем, как я должна попрощаться с ним, наверное, неразумно. Тем более, что я понятия не имею, продолжаем ли мы то, чем занимаемся.

— Я в порядке.

Спуск на лифте на первый этаж тихий. Когда я мельком смотрю на Чейза, он смотрит в стену через мое плечо, стиснув зубы и потирая губы.

Когда мы выходим на улицу, я вижу старинный желтый кабриолет. Мой рот открывается.

— Похоже на игрушку, — шучу я, и Чейз хмурится, загружая багажник нашими сумками.

Как только она закрывается, он подходит к пассажирской стороне и открывает мою дверь, глядя на меня своими проницательными голубыми глазами. Его губы изгибаются в легкой улыбке, когда он надевает на глаза пару черных очков-авиаторов Ray-Ban.

— Он не ездит как игрушка, Паркер.

Я забираюсь внутрь, когда он закрывает мою дверь, и изучаю винтажный интерьер, пока он забирается на водительское сиденье. Проведя пальцами по блестящему полированному серебру и черной коже, я наклоняю голову и поворачиваюсь к нему.

— Что это за машина?